Невидимый
Шрифт:
— Очень нужно! — говорила мистрессъ Галль. Ругатель этакій! Вотъ теб и «Убирайся къ чорту»!
Вскор пронеслась смутная молва о краж въ дом священника, и оба происшествія были сопоставлены, Галль въ сопровожденіи Уоджорса пошелъ къ судь, мистеру Шатлькоку, за совтомъ. Наверхъ никто не отваживался. Что длалъ въ это время незнакомецъ — неизвстно. Иногда онъ начиналъ нетерпливо бгать изъ угла въ уголъ, раза два разражался громкими ругательствами, рвалъ какую-то бумагу, колотилъ бутылки.
Несмотря на всеобщій испугъ, маленькая кучка любопытныхъ постепенно росла. Явилась мистрессъ Ройстеръ, нсколько веселыхъ парней, щеголявшихъ черными куртками домашняго приготовленія и блыми галстуками, — въ честь Духова дня, — присоединились къ толп, задавая сбивчивые и нелпые вопросы. Молодой Арчи Гарнеръ отличился: онъ зашелъ со двора и попытался заглянуть подъ опущенныя шторы. Видть онъ ничего не могъ, во притворился, что видлъ. Вскор присоединилась къ нему и прочая айпингская молодежь.
День былъ великолпный; вдоль деревенской улицы уже стояло рядкомъ около двнадцати балагановъ и навсъ для стрльбы, а на лужайк, у кузницы расположились три желтыхъ съ коричневымъ фургона, и живописные незнакомцы обоего пола устраивали приспособленія для игры къ кокосовые орхи. Нм джентльменахъ были синія джерсе, на дамахъ — блыя фартуки и совсмъ модныя шляпки съ огромными перьями. Удьеръ изъ «Краснаго Оленя» и мистеръ Джаггерстъ, сапожникъ, торговавшій, кром того, дешевенькими велосипедами, развшивали поперекъ улицы рядъ національныхъ флаговъ и королевскихъ знаменъ, послужившихъ первоначально для прославленія Викторіи.
А между тмъ въ искусственномъ полумрак гостиной, куда проникалъ только одинъ тоненькій лучъ солнечнаго свта, незнакомецъ, голодный, по всей вроятности, и испуганный прятался въ свое черезчуръ теплое платье, напряженно читалъ что-то сквозь темные очки, позвякивалъ грязными пузырьками и разражался неистовыми ругательствами на мальчишекъ, которыхъ было хотя и не видно, но слышно подъ окнами. Въ углу у камина лежали осколки съ полъ-дюжины разбитыхъ бутылокъ, а въ воздух стоялъ острый запахъ хлора. Все это сдлалось извстнымъ изъ того, что въ то время слышали въ комнат и увидли, когда вошли.
Около полудня незнакомецъ вдругъ отворилъ дверь пріемной и всталъ на порог, мрачно озирая троихъ или четверыхъ собравшихся въ зал людей.
— Мистрессъ Галль! — проговорилъ онъ.
Кто-то вышелъ не безъ опаски и робко позвалъ мистрессъ Галль. Черезъ нкоторое время она появилась какъ бы запыхавшаяся немного, но вслдствіе этого еще боле свирпая. Галля же еще не было дома. Мистрессъ Галль обдумала предстоящую сцену и явилась теперь съ маленькимъ подносикомъ, на которомъ лежалъ неоплаченный счетъ.
— Вы спрашиваете счетъ, сэръ? — сказала она.
— Почему мн не подали завтрака? Почему вы не приготовили мн завтрака и не отвчаете на звонки? Что же, по-вашему, воздухомъ, что ли, я питаюсь?
— А почему, желала бы я знать, — сказала мистрессъ Галль, — вы не платите мн по счету?
— Говорилъ же я вамъ три дня тому назадъ, что скоро получу съ почты деньги?
— А я вамъ говорила три дня тому назадъ, что никакой вашей почты дожидаться не хочу. Велика бда, что вамъ пришлось подождать немного съ завтракомъ, коли вотъ уже пять дней какъ я жду со счетомъ?
Незнакомецъ выругался кратко, но сильно.
— Ну, ну! — послышалось изъ-за прилавка.
— Прошу покорно не ругаться, сэръ, — сказала мистресс Галль.
Незнакомецъ, стоя въ дверяхъ, боле чмъ когда-либо походилъ на сердитый водолазный шлемъ, но вс присутствовавшіе почувствовали, что мистрессъ Галль одолваетъ, что подтвердилось и послдующими его словами.
— Послушайте, голубушка….- началъ онъ.
— Никакая я вамъ не голубушка, — оборвала мистрессъ Галль.
— Я говорилъ вамъ, что переводъ еще не пришелъ.
— Ужъ и переводъ? — уязвила мистрессъ Галль.
— Но все-таки въ карман у меня, можетъ быть, найдется…
— Три дня тому назадъ вы мн говорили, что въ карман у васъ найдется, много-много, что какой-нибудь соверенъ мелочью…
— Ну, а теперь нашлось еще.
— Эге! — раздалось изъ-за прилавка.
— Какъ же это такъ нашлось, смю спросить? — освдомилась мистрессъ Галль.
Вопросъ, по видимому, очень раздражилъ незнакомца. Онъ топнулъ ногой.
— Что вы хотите этимъ сказать?
— Да что не знаю, какъ это такъ вдругъ «нашлось», — пояснила мистрессъ Галль. И прежде чмъ я буду начинать съ вами новые счеты, готовить вамъ завтраки и все такое, извольте-ка объяснить-съ нкоторыя вещи-съ, которыхъ ни я и никто здсь не понимаетъ-съ и вс очень хотли бы понять. И почему, позвольте спросить, васъ не было въ вашей комнат, и какъ вы туда попали-съ? Мои жильцы входятъ въ домъ черезъ двери-съ, такой ужъ у насъ заведенъ порядокъ-съ; а вы вошли вовсе не тамъ, это ужъ врно… И какъ же вы вошли, позвольте спросить? Кром того…
Вдругъ незнакомецъ поднялъ свои руки въ перчаткахъ, сжалъ кулаки, топнулъ и съ такимъ необыкновеннымъ бшенствомъ крикнулъ: «Стойте!», что мистрессъ Галль замолчала мгновенно.
— Вы не понимаете, кто я и что я, — проговорилъ медленно онъ. А вотъ я вамъ сейчасъ покажу. Чортъ возьми! Я покажу вамъ!
Онъ поднесъ открытую ладонь къ лицу и отнялъ ее. Середина лица обратилась въ черную яму.
— Вотъ! — сказалъ онъ, сдлалъ шагъ впередъ и подалъ что-то мистрессъ Галль, — что-то, что она машинально приняла, углубленная въ созерцаніе его преобразившейся физіономіи. Но вслдъ затмъ, увидвъ, что это было, громко взвизгнула, уронила предметъ, который держала въ рук, и, едва устоявъ на ногахъ, отскочила назадъ. Носъ, — это былъ носъ незнакомца, красный и лоснящійся, — полетлъ на полъ, издавая звукъ пустого картона. Вслдъ затмъ незнакомецъ сдернулъ очки, и у всхъ присутствующихъ захватило дыханіе. Онъ сбросилъ шляпу и въ бшенств началъ срывать съ себя бинты, но бинты поддались не сразу. Прошла минута томительнаго ожиданія.