Non Cursum Perficio
Шрифт:
– Смайлик, как здорово, что вы уже вернулись! А Полли с тобой? Я вас хочу познакомить с Ютой и Нарциссой... они тебя искали...
– Нет! – неожиданно каркнула Юта Камайнен хриплым, каким-то чужим голосом, молниеносным движением сорвав с плеча свой лук и натягивая тетиву. Скалясь, ведьма прошипела, – я искала не узмара, а вот этого... эту тварь. Иглу Хаоса.
– Что-о?! – в один голос выкрикнули Тин-Тин и Нарцисса, непроизвольно качнувшись друг к другу в попытках найти защиту и поддержку. И так же одинаково, словно разом выдохнув и уже больше не вдохнув, замерли, молча глядя на невысокую тонкую фигурку в освещённом проёме кухни. В грудь незнакомца смотрело остриё ведьминой стрелы, а сам он равнодушно и как-то безучастно смотрел непонятно куда.
Повисла звенящая тишина, в которой, лишь оттеняя, негромко бормотало радио и булькала в трубах вода. Юта медлила, отчего-то не спуская тетиву; её подёрнутые инеем глаза то гасли, то снова вспыхивали в полумраке длинного коридора. Потом стоящий напротив ведьмы Рыжик неожиданно запрокинул голову, коснувшись затылком стены, и тихо рассмеялся, закрыв глаза – словно что-то разбилось.
– Не слушая мудрые ветры юга, ты решила отомстить за закат заката, наивный ребёнок рассвета? – спросил он весело, когда звякнула на полу последняя стекляшка его расколотого смеха, и посмотрел в зелёные глаза Юты с откровенной насмешкой. – Попробуй. Вдень ещё одну стрелу в моё игольное ушко – это ничего не изменит, ровным счётом ничего. Давай, ведьма, или стреляй, или уходи. У меня нет времени играть трагические роли в вашем театре теней.
Камайнен дрогнула; помедлила секунду – и тихо опустила лук, склонив голову набок и словно о чём-то задумавшись. Если бы Рыжик умел сейчас чувствовать, его бы встревожило это выражение лица ведьмы: как будто Юта решала в уме какую-то сложнейшую математическую задачу... Но он не умел, и потому лишь вежливо кивнул, показывая, что принимает принятое Камайнен решение.
– А какого пса ты тут вообще делаешь? – неожиданно очнулась Нарцисса, непроизвольно стискивая в пальцах ладошку испуганной Тин-Тин. Её раздирало от бессильной злости на шустрого шпингалета Майло, который неизвестно где взял и приволок в свою общагу бывшего директора Антинеля. И если один на один принципалка уж как-нибудь бы справилась с двумя детьми, заморочив им головы или попросту придушив узами, чтобы не путались под ногами, то теперь... теперь всё пошло прахом из-за этого!.. Нарцисса едва ли не со слезами уставилась на невысокого худощавого мальчишку с золотисто-рыжими волосами, так обманчиво безобидного с виду, и беспомощно повторила свой вопрос:
– Здесь нет прорех, тебе не нужно ничего зашивать в Никеле, так какого же препаршивого пса ты здесь забыл?!
– Да, Майло, – согласно кивнул Рыжик, выловив из слов принципалки что-то, понятное только ему самому, – ты всё-таки, пожалуйста, вспомни, куда ты его положил. Твою комнату и кухню мы уже исключили опытным путём, но если мы будем продолжать в том же духе, то к тому времени, когда цель будет достигнута, она уже утеряет свой смысл, свою необходимость. Закрой глаза. Мысли ассоциативно, инстинктами, чутьём, сын северной ведьмы.
– Смайлик, что вы ищете, может быть, я знаю... – робко вякнула Тин-Тин откуда-то из-под локтя Нарциссы. Та грызла губы, пронзённая ясным и холодящим пониманием: они с Рыжиком появились на аллее Прогресса, ведомые одной и той же целью, пусть и с разными намерениями.
– Да откуда тебе знать, – горестно отмахнулся Майло, – дневник моей мамы мы ищем... я его так хорошо, так надёжно спрятал, что теперь не помню, где. Точнее, помню, вот только его там нету. Он уже несколько лет подряд лежал в такой...
– Круглой коробочке из-под печенья с корабликом, да? – жалко подсказала ему Тин-Тин, и её глаза наполнились слезами. Майло нервно дёрнул длинным носом, и в явственном нежелании верить в собственные слова осведомился:
– Ты... ты что, Тин... ты забрала себе... дневник Стефании?.. Тин, ну... – тут Майло, видя, как дрожат губы у готовой разреветься девчонки, сделал над собой неимоверное усилие и, уцепив себя самого за карманы, снисходительно сказал Тин-Тин:
– Ладно тебе, не реви, я не буду ругаться, если ты сейчас вытрешь сопли и принесёшь тетрадь нам с Рыжиком.
– Да-да, – поддержала его Нарцисса и одной рукой обняла Тин-Тин за дрожавшие под серым пальтишком плечи. – Давайте не будем раздувать пожар ссоры из уголька проблемы. Тин сейчас принесёт тетрадь, и мы все вместе пойдём пить чай...
На Юту Камайнен девушка старалась не смотреть; при этом она лелеяла тайную надежду, что ведьма всё-таки попробует сцепиться с этой фарфоровой тварью по прозвищу Рыжик, и тем самым даст принципалке шанс завладеть дневником Стефании. Узы по-прежнему молчали, и распознать, где точно находится тетрадь, принципалка была не в силах. Слава свету, хотя бы головокружение слегка унялось… На какой-то миг Нарцисса поверила, что всё сложится удачно – но тут Тин-Тин в голос завыла, осев на истёртый дощатый пол и горестно вцепившись обеими руками в свои густые тёмные волосы.
– Неееет, ты будешь меня ругать, Смайличек, будешь, – всхлипывала девочка, – и за дело, за дело, потому что я эту книгу обменяла на Перемену...
– Кому?! – хором воскликнули Майло и Нарцисса: мальчишка с яростью, девушка с отчаянием.
– Так Поооооолли же, – простонала Тин-Тин и подняла покрасневшие, несчастные глаза на немо открывавшего и закрывавшего рот Майло.
– Но зачем?! Зачем?! Я бы и так отдал Полли эту тетрадь, он ведь дружил с мамой, и вообще...
– Она всё равно не открывалась, там замочек хитрый, я его и шпилькой, и булавочкой, а он никак, – всхлипнула Тин-Тин, размазывая ладошками слёзы по не очень чистым конопатым щекам. Нарцисса поймала себя на том, что хочет сгрести в объятия и расцеловать эту маленькую воровку, так ловко пославшую опасный дневничок прямиком в Кирпичное. Ведь Элен Ливали сказала, что чувствует приближение Поля, а уж изъять у своего возлюбленного талмуд глава интерната сумеет на счёт раз, когда два уже было. Майло меж тем, забыв о своём первоначальном желании не ругаться на Тин-Тин, выговаривал сидящей на полу девчонке:
– Ну вот сколько тебе раз говорили, не бери чужого, не-бе-ри! Мне вот удалось выменять ключик от замка, я специально привёз его с собой, он у Рыжика, чтобы открыть тетрадь, а ты! Хуже сороки, сожри тебя медь, цапаешь всё, что плохо лежит и медленно бегает...
– Поооолли мне за эту тетрадь обменял настоящий пистолет, – всхлипнула Тин-Тин обиженно – и опять разревелась.
– Так, всё, тихо, не нервируй ребёнка, – Нарцисса решительно подняла плачущую девочку с пола и повела на кухню – умываться над заставленным грязными тарелками оцинкованным рукомойником.
Открывая вентиль, она небрежно спросила у Майло через вздёрнутое плечо:
– Да и в чём вообще проблема? Встретишь своего Полли завтра или послезавтра, он же не съест этот дневник, в конце концов! Откроете да прочитаете. Нашёл беду великую, пфы! Правда, Тин?..
Девочка, которую Нарцисса как раз щедро макнула головой под кран, что-то утвердительно пискнула, даже не пытаясь вырваться из цепко-заботливых ручек принципалки. Майло возмущённо замахал руками, словно ветряная мельница:
– Вот не надо тут мать Терезию корчить, да? Нашкодила, так пусть хотя бы извинится! Нам от смерти этот дневник нужно прочесть, а она... да и кто ты тут вообще такая, фифочка блин, на шпильках, откуда нахрен взялась! Нашлась командирша, на наши головы! Да ещё и ведьму за собой привела какую-то... неправильную...