Носители искры
Шрифт:
Снова зазвонил телефон.
– Сумароков, ты где застрял?
– рявкнула трубка голосом командира.
– Давай бегом!
– Есть!
* * *
В кабинете Сорвирога меня ждал ещё и Пальченко - на этот раз он пошёл к командиру сразу, как только закончил свои исследования. На столе лежала всё та же папка с длинными распечатками, только ещё сильнее распухшая.
– Привет!
– я пожал врачу и командиру руки и, поскольку стул перед столом Сорвирога был занят, сел на диван.
– Я что, опять всё самое интересное
– Самое интересное для тебя - это то, что происходит с твоим организмом!
– отрезал искровед таким тоном, что я понял: дело плохо.
– Даже если организм прекрасно выспался и отлично себя чувствует?
– бодро потянувшись, весело спросил я.
– Хватит врать, Сумароков!
– обрубил меня командир.
– Да я не вру! У меня и правда самочувствие нормальное... ну почти.
– Ага, то-то Патоген как тебя увидел, так заверещал, что ты не человек, а пришелец!
– Патоген - художник! У них фантазия очень богатая.
– Оставим в покое фантазии, Стёпа!
– жёстким тоном произнёс командир.
– Не паясничай, тут речь идёт...
– он посмотрел на Пальченко.
– О жизни и смерти!
– без улыбки сказал Егор.
– Всё очень серьёзно.
– Искровед раскрыл папку и, вытащив несколько листов, разложил их на столе.
– Ещё хуже, чем я думал.
– Как хуже?
– поразился я.
– Четыре околиста, а я и сознания не терял, и сам до комнаты дошёл! По-моему, я как раз наоборот - приспосабливаюсь!
– Скрывать внешние проявления ты приспосабливаешься, а вовсе не побеждать сам процесс!
– заявил Пальченко.
– Это как с лекарствами от простуды: чувствуешь себя вроде лучше, а на деле ни хрена не вылечиваешься, - провёл аналогию Сорвирог.
– Ну, типа того, - согласился искровед.
– Отрицательная динамика видна отчётливо, так что даже если ничего не делать, процесс всё равно уже не остановится. А если ты, Стёпа, вдруг продолжишь вытаскивать околисты или даже просто контактировать с мониском, то метаморфоза будет только ускоряться, причём всё активней и активней. Ещё штук пять таких, как вчера, сессий, и мы тебя навсегда потеряем.
– Вот чёрт, бес рогатый!
– ругнулся Сорвирог.
– А я-то думал... впрочем, какая теперь разница, что я думал!..
Пока командир выдавал эти глубокомысленные фразы, я, шокированный прогнозом искроведа, вообще не мог и слова вымолвить. Получалось, я стану мониском, полностью утеряв свою человеческую личность, даже если не буду вступать с ними в контакт... Но что значит не вступать в контакт, если я должен всех монисков перепрограммировать?! Чёрт! Проклятье! Пугал Егор меня, конечно, и раньше, но мне казалось, превращение будет длиться годами, а тут... всего пять сессий?! Ну и главная химера! Курам на смех! В монастырь он собрался! Да я ж ни хрена сделать там не успею, как уже соображать перестану...
– И что, мы никак не можем ему помочь?
– наконец добрался до сути командир.
– Ну, вообще, - немного подумав, ответил Пальченко, - есть у меня в мыслях один вариант...
– Выкладывай!
– потребовал я.
– Поставить тебе, Стёпа, капельницу с сывороткой подавления. Так, чтобы она поступала длительно, но малыми дозами, это может остановить процесс, во всяком случае, шанс такой есть.
– И сколько займёт эта процедура?
– спросил я.
– Может несколько часов, а может - дней. Надо будет смотреть на реакцию организма, и в зависимости от этого тормозить или ускорять ввод так, чтобы одновременно и сыворотка постепенно обуздывала околист, и мозг успевал справляться с последствиями, иначе получится, как с тем молодым парнем - стажёром-биологом.
– У нас есть окли с околистами, - напомнил Сорвирог.
– Испытайте метод сначала на ком-нибудь из них.
– Боюсь, это ничего не даст, - покачал головой Пальченко.
– Они - обычные окли, их мозг никогда не был способен даже просто подавить околист, не то что перехватить управление, как делают драконы, а Степан не просто дракон, он - химера! Возможности его мозга радикально отличаются от возможностей окли, да и околист у него разросся, почти как у мониска...
– Ну тогда испробуйте на мониске!
– не отступал Сорвирог.
– У нас ведь есть настоящий мониск!
– Тот процесс, что идёт у Степана, у мониска - давным-давно завершён! Нельзя остановить то, что уже закончилось, командир! Организм мониска полностью перестроен, его мозг - это просто придаток околиста и уже не в состоянии самостоятельно справляться вообще ни с чем. Время драгоценное только зря потеряем! А каждый лишний день усугубляет отрицательные изменения, поэтому чем раньше мы начнём, тем больше шансов на успех.
– Успех?
– вклинился я в их разговор.
– Подождите! Я не понял: если процедура пройдёт успешно и я перестану превращаться в мониска, то смогу вступать с ними в контакт?
– Скорее всего нет, - честно ответил искровед.
– Ты приобрёл эту способность благодаря разрастанию околиста, и когда мы это разрастание купируем, возникшие из-за него связи отомрут - собственно, в этом-то как раз и состоит наша задача.
– Нет! Чёрт!
– возопил я.
– Так не годится! Я - главная химера и моя задача - монисков перепрограммировать, иначе я не согласен!
Пальченко в ответ только плечами пожал, и я посмотрел на Сорвирога:
– Слышишь, командир?
Сорвирог встал и принялся расхаживать по кабинету. Мы с Егором молча провожали его взглядами.
– Я думаю, мы должны попробовать, - спустя минуту заявил командир и, взмахом руки остановив мои, уже готовые слететь с языка, возражения, продолжил: - Стёпа, я понимаю, ты рвёшься в бой, но... сколько ты, Егор, сказал?.. максимум пять контактов?
– командир глянул на Пальченко и тот кивнул.
– Это слишком мало! Что это даст нам в стратегическом отношении? Да ничего, только тебя зря в расход пустим!.. Так что давай, Егор, готовь процедуру!
– Но командир! Так не...
– Да всё, я сказал!
– резко обрубил меня Сорвирог.