Новые стихотворения

Рильке Райнер Мария

Кровать

Пусть они считают, что решенье зреет лишь на дне души больной. Хочешь посмотреть на представленье — занавес сорви: перед тобой ⁵хор ночей на сцене. Рядом с ним — час, их стороживший на кровати. Он теперь с себя срывает платье, угрызеньем совести томим ⁹при воспоминании о часе, что себя не защитил когда-то; он тогда в беде оставил брата, а она в тот час свое несчастье ¹³приняла в смирении: на ней было что-то, что она познала в том возлюбленном, — оно пугало, словно

исступленный вой зверей.

Чужестранец

Отвергая мнения чужие, он устало избегал людей и терял, идя тропой своей. Ибо эти странствия ночные ⁵он ночам любви предпочитал. О, какие ночи он познал! — с хором звезд на черном покрывале, разгибавшие тугие дали и непостоянные, как шквал. ¹⁰И еще он знал другие ночи, что, свой лунный свет рассредоточа, освещали села и усадьбы в барских пышных парках заповедных, где любой из пилигримов бедных, проходя, мечтает — здесь поспать бы. Для него же остановки нет. Но уже, дойдя до поворота, он увидел вновь мосты, пролеты улиц, городов кричащий свет. ²⁰Он любил терять, не обретая, находя в увиденном приметы обладанья, суеты мирской. Все же, странствуя по белу свету, повстречав колодец ветхий где-то, он его рассматривал, как свой.

Подъезд

В карете ли таился этот взлет? Или в мгновенном взгляде на барочных двух ангелов изящно-непорочных, заране предсказавших поворот, ⁵еще задолго до тех пор, когда дворцовый парк нам преградил дорогу, надвинувшись на нас и понемногу; открыв проезд в широкие врата, ⁹нам словно выславшие приглашенье и нас заставившие сделать крюк… Мы у подъезда. Луч скользнул по краю ¹²распахнутой стеклянной двери. Вдруг навстречу вышедшая к нам борзая спустилась с плоских мраморных ступеней.

Солнечные часы

Редко выбираются на волю тяжкие и гнилостные тени, из сырого мрака заточенья выползая с ощущеньем боли с непривычки к этой перемене, чтобы лечь на солнечных часах. ⁷Но вот стоит только некой даме в шляпе с непомерными полями к ним приблизиться на шаг — их обуревает страх. ¹¹Или если летний дождь шумливый начинает капать сквозь прорывы крон густых — они стоят, немея, время выразить не в состояньи, и оно в цветочном одеяньи пламенем горит в оранжерее.

Мак снотворный

Вдали в саду цветет недобрый сон. И те, кто втайне ищут в нем забвенья, находят ласку юных отражений, услужливо открытых, как флакон, ⁵тьму сновидений, в маски наряженных и поднимающихся на котурнах: все это спрятано в закрытых урнах бутонов, спящих на стеблях зеленых. ⁹И вдруг безжизненные эти почки все потянулись кверху без оглядки — в бахромчатой неровной оторочке они горят огнем, как в лихорадке.

Фламинго

Жардэн де плант, Париж

Как будто с Фрагонара полотна они сошли. В них

алость с белизною не режут глаз контрастною игрою. Так Спящая Красавица нежна ⁵пред поцелуем принца. Стоя чинно на тонком стебле розовом, они цветут все вместе и без суетни. И полные соблазна, точно Фрина, ⁹они в себя влюбляются, робея, и прячут голову на длинной шее в пунцовое и черное крыло. ¹²Но прозвенела зависть по вольеру, и вмиг оцепенение прошло. И завладели птицами химеры.

Персидский гелиотроп

Возможно, похвала тяжелых роз твою подругу растревожит въявь. Тогда ты к вышитой траве прибавь гелиотропа шепот, чтоб он внес ⁵в бюль-бюля разухабистое пенье — изящество, в него войдя едва. Ты знаешь сам, как в сладком сновиденьи в живую плоть сливаются слова. И гласных нежная голубизна благоухает ароматом сна. ¹¹Так перед стеганой листвою звезды кистью смыкаются шелковогроздой, сбивая наудачу в смесь одну с ванилью и корицей — тишину.

Колыбельная

Без меня, одна, скажи, ты б могла уснуть, не слыша липы шороха над крышей — голоса моей души? ⁵Без меня, без этих слов, еле слышно, оробело к твоему приникших телу, словно сонмы легких снов, ⁹без меня, наедине с горьким привкусом утраты, словно сад, вдыхая мяты пряный запах в полусне?

Павильон

Даже сквозь дверные эти стекла, полуослепленные дождем, до сих пор заметен отблеск блеклый прежнего веселья, что заглохло, вымокло от слез, потом иссохло и теперь забыто поделом. ⁷И тяжелой гроздью над верандой, тайных чувств и скрытности полна, каменная серая гирлянда над дверьми висеть обречена, ¹¹и дрожит мгновеньями при встрече с бурями осенними во тьме, а старинный герб, как на письме, не утратил дара красноречья, ¹⁵словно он скрепил своей печатью боль и слезы тех прошедших лет. Ты идешь аллеей, из объятий хлестких веток вырвавшись на свет, ¹⁹и запомнишь до скончанья дней старые надтреснутые урны, спрятавшие пепел жизни бурной в цепкой памяти твоей.

Похищение

Сколько раз от служанок, бывало, она убегала из дому прочь, чтобы увидеть ветер и ночь — только самое их начало. Но даже и бурь полуночных вытье не в силах парк разодрать этот в клочья, как это сделала совесть ее, ⁸когда он сорвал ее с лестницы легкой и увлек далёко-далёко — ¹⁰туда, где ее карета ждала. ¹¹И она почуяла запах кареты, черной, как смерть, и ее проняла хладная мгла. И все вокруг было черного цвета, но холод и тьма были в ней самой. Не надеясь дожить до рассвета, она волос коснулась рукой и услышала голос чужой и отпетый — я с тобой.