Новые стихотворения

Рильке Райнер Мария

Розовая гортензия

Кто принял эту розовость? Кто знал соцветий этих тайные расчеты? Как вещь не вдруг теряет позолоту, с них постепенно этот цвет сползал. ⁵Они не просят возместить потерю. Возможно, эту розовость с собой увлек и растворил в небесной сфере крылатых ангелов бесшумный рой. ⁹Возможно, розовость свели на нет, чтоб ей не дать увянуть и отцвесть. И только зелень, что под нею есть, все знает, про себя храня секрет.

Герб

Прежде,

словно зеркало, вбирал он мишуру пространства — этот щит. Но теперь, как будто под забралом, он внутри себя хранит ⁵подлинные судьбы только тех, кто свой род на долгом протяженьи заселил в зеркальном отраженьи явной истинностью вех, ⁹непреложных яркостью своей. Сверху шлем на нем лежит, обшитый громкой славою и тьмой, ¹²и мерцаньем дорогих камней. Шлемовый намёт, ветрам открытый, падает увядшею листвой.

Холостяк

Ночь тыкалась в ковры, шкафы, комоды. Был стол завален кипами бумаг. А он терялся в закоулках рода, который таял вместе с ним впотьмах. И вглядываясь в прошлое сквозь годы, он узнавал себя в чужих чертах. ⁷Надменно мебель высилась над полом, был каждый стул пустым тщеславьем полон. Тянуло себялюбьем из углов. Ночь нависала пологом тяжелым, и мелким-мелким золотым помолом струилось время из часов. ¹³А он его не брал, чтоб в лихорадке, как с их холодных трупов покрывала, стянуть другие времена. Зашевелив губами, как со сна, он похвалил писавшего устало, как будто тот ему писал: «Итак, со мной знаком ты? Значит, все в порядке!» Но зеркало ни в чем не знало меры: он в нем окно увидел и портьеру, и призрак свой, глядевший в полумрак.

Одинокий

Нет: пусть сердце превратится в башню, а меня поставят рядом с ней. Пусть усилят пустоту всегдашней несказанной болью прошлых дней. ⁵И один в чрезмерности пустынной, где — то свет, то все залито тьмой, я с неутолимою тоской поднимусь на самую вершину, ⁹чтобы, упираясь в эту твердь, даль пространств окинуть тихим взором, и чтоб, рухнувши под их напором, в радостном блаженстве встретить смерть.

Читатель

О, как нам опознать того, кто ниц склонил лицо — от бытия в другое, что прерывается на миг порою лишь перелистыванием страниц? ⁵Ведь даже мать его наверняка понять не в силах — сын ли это тенью всю книгу напоил. А мы тем мене узнаем, что он потерял, пока ⁹он впитывал в себя за словом слово, тянул глазами, словно бечевой. И натолкнувшись вновь на мир готовый, ролями сразу поменялся с ним: как дети, увлеченные игрой, внезапно видят мир сплошных загадок. Его черты, вдруг изменив порядок, лицо навеки сделали другим.

Яблоновый сад

Боргебю-горд

Посмотри, как по вине заката зелень светится в вечерний час! Словно урожай ее богатый мы собрали и скопили в нас, ⁵чтоб очистить от воспоминаний, от надежд, что поросли быльем, от душевных терний и терзаний и пересадить ее потом ⁹к дюреровским этим деревам, что, всю тяжесть сотни дней рабочих на себя взвалив без проволочек и распределив по всем плодам, ¹³силятся себя перерасти и отдаться нам без укоризны, чтоб в итоге этой долгой жизни с пройденного не сойти пути.

Призвание Магомета

Когда к нему в тайник вошел высокий и чистый ангел, весь светясь огнем, он распознал его в мгновенье ока и попросил его лишь об одном — ⁵о позволеньи не покинуть крова ему, смущенному душой купцу. Он жизни не читал — и мудрецу не слишком тяжело ли этослово? ⁹Но тот с упорством, бьющим через край, велел его исполнить приказанье, не уступал и требовал: читай! ¹²Он прочитал. И ангел ниц упал. И стал он тем, кто прочиталписанье, и подчинялся, и осуществлял.

Гора

Тридцать шесть и трижды тридцать раз рисовал художник эту гору, вновь и вновь задерживая взоры (тридцать шесть и трижды тридцать раз) ⁵на ее немыслимом вулкане, полный искушений и тревог. А носитель этих очертаний своего величия не мог, ⁹не хотел скрывать — и дни и ночи от себя отряхивая прочь, гордости не в силах превозмочь. И меняясь каждый миг воочью, образ свой возвел он в самоцель. Безучастный ко всему, без мненья своего, он вдруг, как откровенье, проникает сквозь любую щель.

Мяч

Ты отдаешь тепло двух рук в полете, как собственность свою бездумно и безропотно. Оно, как все, что плотью приманчивой не в силах обрасти, ⁵поскольку нет вещественности в нем, хоть и не может вовсе беспредметно нежданно проскользнуть в нас незаметно: в тебя оно вошло, когда подъем ⁹был на исходе, а до той поры ты словно захватил бросок с собою, чтоб, умыкнув, пустить в тартарары; но вот ты замер, игрокам другое внезапно место выбрав для игры, как будто к танцу приглашая всех, ¹⁵чтобы потом с небесного бездонья легко, естественно и без помех упасть в бокал подставленных ладоней.

Ребенок

Всем, следящим за его игрой, видно, как из профиля несмело вылупляется лицо порой, словно час — округлый, светлый, целый — ⁵выбил мерно колокольный звон. Но ударам не ведут подсчета: все вникают лишь в свои заботы и не видят, как он нагружен ⁹ношею и тяжкой, и огромной… Все ж, усталый, он сквозь забытье, в платьице коротком, как в приемной, терпеливо время ждет свое.