Новый Мир - Золото небесных королей
Шрифт:
– Неведомые земли поглядеть хотел, - ответил юноша, - может, богатство найти.
– Поглядел?
– Поглядел...
– Ну?
– Чего 'ну'? Чудно тут всё, клянусь Матерью Рысью! То горы, то болота, дома из камня городят, а крыши их глиняных черепков, везде полно скота, пива. Железных и медных изделий много, соли много, нард всё больше рослый, и много его везде. Чудно... Зверья, правда, меньше, солнце и луна не так по небу ходят, моей звезды родной Кигочи не видно ночью.
– А у Стовграда сейчас волхвы в рысьих шапках славят богиню плодородия Нару, дочь
– Там что-то движется!
– сказал тихо юноша, вытягивая перед собой руку и указывая на что-то среди дубравы, - смотри туда.
Хилоп всмотрелся в тени и солнечные пятна. Там двигались двое всадников, обнимая лошадиные шеи и неловко подпрыгивая при каждом шаге.
– Это кривичи Резеняк и Полоз, младшие дружинники Стовова, - сказал он наконец, - как я посмотрю, не очень-то лихо у них получается на лошадях ездить, а нас обзывают неумехами.
– Я их сейчас позову!
– сказал юноша, складывая ладони и изображая пронзительный утиный крик, - кря, кря!
После этого Оря, сидящий рядом, побагровел и дал Порде крепкую затрещину, такую, что волосы, казалось, некоторое время летали отдельно от головы.
– Здесь нет уток, лихоманец!
– зашипел он, - ты наше место выдаёшь всей округе. Дружинники Стовов прошли бы мимо или не прошли, нам всё равно, это наш дозор, а вот враг может насторожиться.
Закончив разглядывать следы на тропе, к ним подошёл Крях и стал рассказывать о своих соображениях:
– Тут следы лошадиные одни и те же повторяются несколько раз, словно кто-то ездит вокруг нашего становища корабельного. Там копыта, одним, двумя шипами подкованные, как у аваров. Всадников этих было восемь или девять.
– Может это Резеняк и Полоз?
– Я говорю, восемь или девять всадников.
Тут Крях боковым зрением заметил движение справа от дубравы. Оттуда шёл коренастый, большеголовый человек в обрывках чёрного плаща, поверх чёрной же рубахи, в островерхом шлеме с шишечкой. Он шёл по колено в траве, постоянно оглядываясь назад. В одной руке он держал кривой нож, в другой нёс мешок. Это был, вероятно, один из аваров, уцелевших в сражении у Одера и сбежавших вдоль реки в зарослях от стреблян. Скорее всего он заблудился, раз три дня спустя, всё ещё бродил неподалёку.
– Авар!
– воскликнул Хилоп, вскакивая с места, тыча в дубраву своей палицей.
Не успел Оря что либо сказать, как Хилоп побежал к авару, размахивая своим страшным оружием. Беглец увидев своих врагов, ринулся к тропе, но раздумал и побежал в сторону ельника, где растительность была гуще и угадывая спасительный овраг.
До ельника оставалось не больше сотни шагов, когда на дальнем конце дубравы показались Резеняк с Полозом. Они засвистели, загикали, задёргали усталых лошадей, и понеслись голопом вдоль ельника, нелепо подскакивая в сёдлах.
– Ловите его!
– крикнул Резеняк, увидев стреблян у заброшенного капища, - лови косоглазого!
С авара упал шлем. Он бросил мешок, нож, и побежал что было сил. Пордя в него выпустил из своего лука подряд две стрелы, но не удачно: одну в листву дубков, другую в недолёт.
– Верхом садитесь, мы его погоним как кабана!
– крикнул с азартом Оря, запрыгивая на лошадь.
Крях тоже влез в седло, его лошадь завертелась на месте, сопротивляясь удилам. Наконец он порысачил за Орей, не переходя вскачь, несмотря на удары пятками. Авар истошно закричал, видя, что не успевает добежать до оврага. Полоз всё ещё скакал вдоль ельника, а Резеняк уже повернул наперерез. Он занёс для удара меч и ощерился. Авар остановился присел в траву, закрыл голову ладонями. Со всего маха, чуть наклонившись, Резняк нанёс удар. Что-то брызнуло, голова авара опрокинулась и отлетела в траву. Резеняк торжествующе гикнул, поднимая над собой окровавленный клинок, и после этого неловко слетел с лошади.
– Не успел я!
– огорчённо крякнул Хилоп, опуская дубину, - эх!
Затем он пошёл уже шагом осматривать убитого. Пордя отправился искать свои стрелы. Остальные, успокоившись, собрались у источника. Резняк отмыл клинок в ручье, и осмотрел своё плечо, ободранное при падении.
– Лошадь у меня бешеная, словно тур!
– сказал он наконец, обращаясь к стреблянам, - но ничего, научимся ездить и будем не хуже князя скакать в бою!
– Чего такие хмурые, голядяне?
– спросил в свою очредь Полоз, - домой хотите, к маме?
– Это сказано для ссоры?
– глядя исподлобья, спросил Крях.
– Не злись, мы с вами пока не воюем, - ухмыляясь ответил кривич, - на вот, орехов.
В торбе у него оказалась горсть жареных желудей и орехов.
– Ладно, давай, - сказал Крях, подставляя ладонь.
Высыпав половину орехов, кривич уселись на камень и сказал:
– Мы недавно видели ещё одного авара, правда мёртвого. Похоже, что его местные сербы убили.
– Здесь недалеко небольшой аварский отряд бродит, человек десять, - сказал Оря, - на тропе есть следы.
– А мы видели недалеко отсюда тысячи следов, - сказал Полоз, - словно вспахана земля.
– Уходить надо всем отсюда поскорее, - сказал Резеняк, - война тут чужая. Убьют тут всех. Про нас уж ведают в округе. Как серба не встретишь, так сразу говорит, а-а-а, вот мол, здравствуйте, победители авар!
Подошёл Хилоп, за волосы держа в руках оскаленную отрубленную голову. Он поставил её перед всеми на землю, показал три снятых с авара серебряных кольца и недорогое медное ожерелье в виде цветков лотоса с мелкими янтарным вставками.
– Хороший был удар!
– Надо из верхушки черепа чашу для питья сделать, - сказал Оря, поднимая голову и вертя её в руках, - лёгкая, не бьётся как черепок глиняный, только края нужно оковкой тонкой укрепить, чтобы в поры кости гниль не попадала.
– Нет, этот авар старый, - ответил Резеняк, беря голову и взвешивая в воздухе, - чаша хрупкая будет, а возни много: потрошить, пилить, сушить, полировать.
– Дучше из молодой головы делать, у которой кость плотная и белая. А это старый человек уже...