Новый Мир - Золото небесных королей
Шрифт:
– И видела ли она Валдутту?
– подсказал Оря.
Рагдай отмахнулся. Старуха молчала.
– Спроси, кудесник, что тут было?
– наклонился Стовов.
Полтески тем временем сняли тряпки с клинков. Потревоженные голосами, вокруг стали подниматься вороны, летая над головами живых, так что их можно было достать рукой. Недовольное, надтреснутое карканье падало сверху, как каменный дождь. Бесконечный день всё ещё длился. Солнце пригвоздилось в четверти хода от синей зубчатой полосы Рудных гор. С другого края неба, за Моравой, над Карапатами, там, где только что было пустынно и прозрачно, огромными глыбами повисли облака. В той стороне всё было двухцветным. Бело чёрным. Утратившим цвета. Чёрные облака, серые облака, белое небо, чёрные и серые горы, серые дымы, чёрный лес. Чёрные птицы.
– Ты тоже видишь?
– Стовов сначала покосился на бесцветную даль, затем на Ацура. Тот неопределённо пожал кольчужными плечами.
– Ну не взял сюда твоего Ладри. Разогнись спина, так то лучше вышло.
Варяг снова пожал плечами. Рагдай же продолжал расспрашивать старуху.
– По кумански понимаешь?
– повторил кудесник, наконец поймав в стеклянных глазах её далекий отблеск разума. Полозу было видно, как наливаются жилы на висках кудесника, ворсинки на его шёлковом халате поднимаются, будто шерсть на разъярённом волке, а мухи перестают садиться на его лицо и руки, лежащие на плечах старухи. Полоз с трудом преодолел желание отойти подальше и бросить удерживать спину старухи. На всякий случай он закрыл глаза, ощущая волну холода в животе. Неожиданно чары спали. Стреблянин открыл глаза. Рагдай отдёрнул руки.
Старуха шамкнула еле слышно:
– Камчи бур...
– Волх!
– значительно и непонятно почему, сказал Оря, невидимый из за лошадей.
Некоторое время Рагдай говорил со старухой. Еле слышно, так что даже Полозу было не разобрать чужестранных слов. Старуха говорила всё тише, пока не умолкла и не уронила голову.
– Умирает.
– Кудесник поднялся, сделал знак Полозу отойти, старуха повалилась кулём.
– Ну?
– Стовов покосился на севшего неподалёку ворона. Тот, прыгнув несколько раз, примостился на затылке мертвеца и стал, словно дятел, долбить в кость клювом, добираясь до лакомой мякоти.
– Кутургутка. Имя не сказала.
– Рагдай тоже поглядел на этого ворона.
– Не надо нам имя, - заёрзал Мышец в седле.
Рагдай продолжал:
– Их хан, Шегуй шад, три дня назад пришёл к франконскому королю Дагоберу, сказал, что не будет воевать против него и его данников, потому как не хочет быть с аварскими ханами, которые ни с кем не хотят иметь мир. Его улус просил короля франконов, швабов и саксов дать проход в королевские земли за Рудные горы. За это они клялись служить в его войске и платить виру, по корове с кибитки. Дагобер сказал 'да'. Обменялся с ханом оружием. Сказал, чтоб кутургуты ждали тут его провожатых, идти за Рудные горы. Только выпрягли быков и стали готовить ночлег, как со всех сторон нашли франки и саксы. Очень много. Убили всех. В плен не брали. Она тут ходила два дня. Искала любимого младшего сына. Нашла только руку. Там у неё в тряпке.
– Рагдай влез в седло.
– Дагобер убил их.
– И сколько тут их лежит?
– спросил Оря, оглядываясь назад.
– Ты не знаешь слова, которое обозначает это число, - сказал Рагдай, огорчённо качая головой.
– Много. Сотня сотен.
– На, возьми.
– Полоз положил на ладони старухи найденный мешочек с золотом.
– Предательство, - заключил Ацур.
– Возвращаемся?
– Да, - кивнул князь.
– Только заедем за холмы, поглядим всё равно, что там.
– Пусть, - сказал Рагдай.
– День ещё не кончен.
– Да?
– Стовов хмыкнул и тронул коня.
– Эх, Пыток по таким местам ходит как по ровному.
Медленно, молча двинулись среди зловещего карканья, чавканья и смрада. Когда достигли ложбины между холмами, пришлось спешиться, оттого что мёртвые лежали грудой, один на другом и лошади не хотели идти. Их тянули за поводья, нахлёстывая. Лошади скользили, трясли шеями, дёргались. Кутургуты тут лежали в панцирях, шапках. Вокруг валялись иссечённые щиты, изломанные копья, клинки, всё было утыкано стрелами. Тут была настоящая сеча. Кроме кутургутов, убитых не было. Своих франки и саксы, видимо, забрали с собой.
Те, кто бродил среди посечённых, обирая мертвецов, при приближении неизвестных воинов отходили, держась на безопасном расстоянии - больше полёта стрелы. По виду это были моравы или чеши.
Не воины.
Глава семнадцатая
КОРОЛЬ ДАГОБЕР
Поле кончилось. Впереди был разрыв в лесной стене. Стояли молодые травы и холмы, поросшие кустарником. Кое где зелёными скалами громоздились старые дубы. Дальше, в дымке чернела широкая лента реки Моравы.
– Поворачиваем?
– наклонился к князю Тороп, то и дело набирая полную грудь свежего воздуха.
– Отдышимся, - кивнул Стовов и мотнул головой, словно хотел вытряхнуть из глаз видение.
– Отдышимся и опушкой вернёмся.
– Он влез в седло и двинул коня вперёд под уклон, направляясь к одинокому дубу.
– Не нравятся мне эти дымы за холмом и эти звуки, - следуя за князем, сказал Ацур.
– Отдышимся и назад, - упрямо и зло повторил Стовов.
Стребляне согласно закивали. К этому времени Свистель уже лежал поперёк седла одного из полтесков и было видно, что стреблянам обернуться невмочь, не то что вернуться той же дорогой. Обернулся Вольга и тут же сказал бесстрастно:
– Сзади всадники. Десятка два. Идут сюда. Чужие.
– Попались.
– Стовов цокнул языком и, не оглядываясь, бросил коня вскачь вниз по склону, увлекая за собой остальных. Под дубом проявились очертания человека, стоящего рядом с лошадью, которая щипала траву и была хилой и маленькой, как у скоморохов. Человек стоял боком, почти спиной и глядел вправо.
До него было всего сто шагов, и он не мог не слышать удары копыт о твёрдую землю, перезвон упряжи и брони. Однако человек не оборачивался, как если б ничто не грозило ему со спины или он был глух.
На полпути стало ясно, что не лошадь маленькая, а просто стоящий рядом громадного роста. На нём были изумрудного цвета шёлковая рубаха, такого же цвета узкие штаны, облегающие мощные ноги, поверх короткий халат без рукавов тончайшей тиснёной кожи. Длинные, ниже плеч, тёмно русые волосы, сплетённые у самых концов в косицы, венчала сверху стальная шапка с макушкой жалом, отороченная белым мехом с вкраплениями чёрного. Руки, такие же мощные, как ноги, человек заложил ладонями за пояс, набранный из литых пластин жёлтого металла, очень похожего на золото. У пояса висел широкий меч, достающий концом расшитых ножен до щиколоток, на пальцах, запястьях, шее, груди, шапке, во всех складках одежд блеск золота и самоцветов. Когда расстояние стало таким, что Вольга, догнавший и опередивший Стовова, смог бы верным броском короткого копья пробить стоящему шею и на всякий случай уже изготовил копье, человек обернулся. Лицо его обрамляла короткая борода. Свисающие усы были тёмными, над ними резко проступал длинный нос, а глубоко за переносицей мерцали светлые глаза, в которых сквозило изумление. И только...