Новый Мир - Золото небесных королей
Шрифт:
– Мы из Тёмной Земли, - упрямо мотнул головой Рагдай.
– Это месяц под парусом на восход от Ругена.
– Что за народ?
– Склавяне, то есть венеды, руги, дедичи, бурундеи, полтески, нордманы.
– Нордманов, венедов знаю, других нет. Веры какой?
– Разной. Языческой.
– Отчего тут?
– В прошлое лето наши торговые ладьи пропали на Отаве. Пришлось искать, - быстро, как и прежде, ответил Рагдай, с ужасом понимая, что Дагобер почуял уже неправду, хотя ничем этого не выдаёт.
– Наверное, лютичи похитили...
– Отава по ту сторону Исполиновых круч, - угрюмо сказал Дагобер, оборачиваясь сначала через плечо на низкое солнце, а затем вглядываясь через головы франков, стоящих в отдалении через гребень холма. День ещё длился. Со стороны Карапатских гор надвинулись бело чёрные облака, ветер сделался холодным, отчего разогретая трава и сталь покрылись испариной росы. Воздух из жаркого сделался парким, удушливым. Тени стали длинными, однако сумерек всё ещё не было. Вечер был как день, хотя от красного солнечного диска осталось меньше половины.
Невесть откуда тут, на открытом, продуваемом, изжаренном за долгий день пространстве, появилась обильная мошкара: крохотные мотыльки и большие, пепельного цвета мотыли, еле различимые кусачие мошки, громадные, но безобидные комары, бестолковая моль, безжалостные слепни и неутомимые оводы, стрекозы... всё это клубилось и роилось, перемешивалось колыханием ветра, лезло в глаза и рты, садилось на потные лица, лошадиные морды, разгонялось метлами хвостов и растопыренными ладонями людей.
Рагдай молчал.
Молчал король.
Молчал Оря за спиной короля.
Молчали франки.
Только стребляне вполголоса переругивались. Возились. Вниз сыпался сор. Два ворона всё ещё кружили над дубом. Остальные вновь угомонились в листве. То войско, что двигалось по лощине со стороны солнца, теперь было уже не больше чем в четырёх полётах стрелы. Явственно слышался скрип колёс, хрип волов, конское ржание и редкие удары в большой бубен, обрывки нестройного, невнятного пения.
– Эй, скоро, а?
– не вытерпел Стовов. Влез в седло, нахлобучил на слипшиеся волосы железную шапку Гуды, взамен своего потерянного шлема.
– Уже скоро, - неожиданно ответил Дагобер, хотя, похоже, сказал он это самому себе.
Король поднял к глазам длинную ладонь, повернул, разглядывая игру света в алмазах, рубинах и изумрудах на своих пальцах, однако было ясно, что он больше слушает, чем смотрит. Дагобер слушал шум, гул, исходивший со стороны города шатров, по ту сторону холма.
– Уходить надо. Как придётся.
– Оря поглядел на окостеневшего Рагдая.
– Клянусь Матерью Рысью. Этого через седло и к полю. Вот вот упадёт мрак. Затеряемся.
– Дальше перевала не затеряемся, - устало ответил Рагдай.
– Сказать ему, что ли, про золото.
– Тогда нас разыщут, хоть под землёй, убьют, а золото возьмут, - замотал Оря волчьей пастью.
– Мы, похоже, на его земле...
Рагдай глубоко вздохнул, выдохнул, цедя воздух через зубы, отчего вздулись вены на шее. Сел по степному полуоборотом к Дагоберу, уставился в траву:
– Великий король, нет сил говорить тебе неправду.
– Да?
– Дагобер бросил рассматривать перстни, повернул голову к Рагдаю, длинные волосы ссыпались с плеч на грудь.
– Говори.
– Он властно повёл рукой.
Шум за холмом стал быстро нарастать. Рагдай заторопился:
– Два года назад в землях наших случился мор. Много умерло. Потом была засуха. Земля перестала родить, зверь ушёл. Тогда Стовов собрал всех, кто хотел уйти искать золото, славу и землю. В Шванганге сказали, что в земле чешей и моравов идёт война с аварами и там нужны хорошие воины. Можно найти много золота за службу и свободную землю.
Тут Дагобер кивнул, скорее с сомнением, чем соглашаясь. Рагдай продолжил, и, чем больше он становился уверенней, тем более быстрой, сбивчивой, волнительной была его речь, тем больше в ней кроме латинских было швабских, ромейских и даже нордманских слов. Он начал ощущать, как король напрягается, чтоб не упустить смысл говоримого:
– Мы долго шли по воде, через затопленную Фризию, через Вук и земли лютичей до Моравских Ворот. Послали через перевал лазутчиков, чтоб узнать, кто может больше заплатить за хороших воинов. Лазутчик вернулся один. Остальные затерялись. Узнали только, что тут все против аваров. Аваров мы не любим. Они долго мучили многие наши земли к северу от чёрных степей между Данаем и Вольгой. Неожиданно авары перешли через перевал числом около полутора сотен и напали на нас. Мы убили многих, а оставшихся гнали через перевал, чтоб они не донесли своим и те не вернулись большим числом. Так Стовов перешёл Моравские Ворота. Потом нас отсекло от перевала неведомое войско, идущее вдоль гор. Мы продвинулись ниже, в долину. Потом ночью снова напали авары, мы отошли ещё дальше, укрылись в лесу, там снова авары, мы дальше. Потом нашли мёртвое поле, где рука богов сразила кутургутские племена. Потом за нами, когда мы были малым числом, пошли чужие. И теперь мы пленили короля франков, не зная, что он король франков. Клянусь всеми богами неба, земли и воды, это правда!
Дагобер неожиданно хлопнул себя по шёлковым коленям и затрясся беззвучным смехом. Золото на нём затрепетало нежным шелестом. Наконец он засмеялся в голос, звучно, гортанно, зловеще. Отсмеявшись, он встал и закричал по франконски:
– Эй, Миробад, это, оказывается, те неизвестные воины, которые вырезали до последнего передовой отряд Сабяру хана, за перевалом. А мы то гадали, что это за глупцы, бросившие вызов огромному войску...
Франки захлопали себя по животам, начали смеяться, захлёбываясь слюной, задыхаясь, шатаясь в седлах. Смеялись даже те, что ковыляли в отдалении, выбитые из сёдел при сшибке. Насмеявшись первым, краснолицый Миробад крикнул в ответ:
– Тогда их придётся повесить на шёлковой верёвке, за особые заслуги, клянусь Геркулесом и Совой!
Дагобер в изнеможении опустился обратно на своё сиденье, утёр слезу.
– Что ты им сказал, отчего эти волосатые так радуются?
– послышался сзади рык Стовова, и в это мгновение шум за холмом обрёл плоть.
Весь холм и соединение холмов стали выше на рост всадника, и оттого, что возникшие всадники закрыли видимую из лощины полоску белёсого неба, между гребнем холма и бело чёрными облаками, почудилось, будто холмы поднялись до самых облаков. Только на мгновение отряд задержался на гребне и сразу же покатился вниз сплошной массой, с воем и криками. Это были франконы из города шатров. Ацур и Вольга ударили коней, сорвались в галоп и по широкой дуге обогнули франков Миробада, отделяющих их от дуба, и остановились подле Стовова, успокаивая коней.