Новый Вавилон

Бюсси Мишель

Медный маятник равнодушно отсчитывал мгновения.

— Выродок! — прохрипела Ми-Ча.

Немрод покачал головой. На его лице не отразилось ни разочарования, ни удивления, ни обиды. Он повернулся и огладил белую бороду привычным жестом мудрого старца, знакомым Ми-Ча с детства.

— Нет, — спокойно сказал он, — не думаю, что вы правы. Наполеон был выродком, так же как Цезарь, Сталин, Чингисхан, Мао и многие другие. На их совести миллионы жертв, и все-таки им ставили памятники, называли их именами школы. Я виновен в смерти двадцати человек — разве это высокая цена за мир для всего человечества? Если не запереть националистов, все начнется вновь. Завтра или послезавтра какой-нибудь безумец взорвет себя на улице или начнет стрелять в толпу, и тогда у вас, у меня и всех тех, кто отвечает

за нормальный ход событий в мире, на совести будут не двадцать погибших, а во много раз больше. Осталось две минуты, капитан Ким. Ровно через две минуты Всемирное телевидение передаст сигнал тревоги и объявит об отмене праздника под названием «Новый Вавилон». Я записал обращение несколько часов назад. Всех землян попросят как можно реже телепортироваться и оставаться на своем частном пространстве, пока Всемирная военная организация не даст отпор опасным, но уже локализованным террористическим группам.

Ми-Ча едва контролировала мысли. Наркотик пытался взять над ней верх, но она сопротивлялась. Она должна во что бы то ни стало поговорить с ним. Осталось две минуты, а он все никак не замолчит.

— Вы упрямы, капитан. Я полагал найти с вашей стороны бoльшую благодарность миру, который мы для вас построили задолго до вашего рождения. Раньше люди сражались за родину. Умирали за нее. Поколения молодых людей шли сражаться без раздумий и сомнений. Мирная жизнь стоит нескольких жертв, обманов и нарушений Конституции. Скажу кое-что еще. Вы, конечно же, считаете меня старым болтуном, который выдает всех несогласных с его идеями за опасных террористов. Где, по вашему мнению, сейчас находится самый известный возмутитель умов?

— Оссиан? — не удержалась от вопроса Ми-Ча.

— Да, славный рыцарь Оссиан. Было бы очень отрадно видеть в нем обычного дерзкого, в чем-то даже милого инакомыслящего. Однако знайте, что в эту самую минуту безобидный философ готовится запустить межконтинентальную ракету, нацелив ее на остров Тристан-да-Кунья. Я слежу за ним много лет, с первого дня казахской ссылки. Скажете, что паранойя? Может, и так. В легкой форме. — Немрод ухмыльнулся. — Этот безумец намерен уничтожить человечество. Представьте, что было бы, не держи я его в поле зрения и не прикажи охранять Байконур! — Президент подошел к кровати. — Отметьте восхитительный парадокс, капитан Ким: через несколько минут Оссиан уничтожит не человечество, которое так ненавидит, а тюрьму. Ту самую, где скоро будут заперты все его друзья и союзники — все, кто, частично или полностью, разделяет его идеи. Да, не методы, но идеи они разделяют. Он сотрет с карты все следы националистической концепции на несколько поколений вперед.

— И вы… совсем ничего не сделаете, чтобы помешать ему?

— Я принимаю на себя ответственность за нескольких немецких пенсионеров, мерзкого торговца людьми («И лейтенанта полиции», — мысленно добавила Ми-Ча), но к этим я не хочу иметь никакого отношения. Поймите, капитан, конкуренция и хищничество присущи любому национализму, всем территориальным притязаниям. Уничтожить или быть уничтоженным. Ну так пусть истребляют друг друга за свои идеи на самом одиноком острове мира и оставят всех остальных свободных мирных граждан Земли в покое.

11:35

— Как вы поступите со мной?

Артем несколько раз перекинул нож из одной руки в другую, спиной чувствуя взгляд Клео. Майор с самого начала ждал, что Капп схватит лежавший на столе телепортер и даст повод вонзить ему нож в сердце, но киллер даже не попытался.

«Возможно, это присутствие женщины притупило его рефлексы», — подумал сыщик.

— Отдам в руки правосудия. Вы получите право на открытый суд. Будете выступать перед камерами, станете известны всему миру.

Убийца зашелся зловещим смехом.

— Вы так ничего и не поняли? Я никогда не признаюсь, майор! Никогда не повторю свой рассказ для присяжных или журналистов, а если это сделаете вы — при моей жизни, — буду все отрицать. У меня контракт. Я простой солдат, но главное… — Он приподнял правую ногу и пристроил культю на колено. — Я согласен с Немродом! Нужно ликвидировать всех националистов, что хотят вернуть прежний режим, восстановить нации

и границы и помешать таким, как я, иметь свободы столько же, сколько досталось по праву рождения всякой сволочи из элиты. Мой предок Джеймс Капп триста лет назад покинул Ирландию вместе со всей семьей. Уплыл на корабле. Их было девятнадцать — братьев и сестер, кузенов, дальних родственников, они плыли с сотнями других иммигрантов в трюме и почти все умерли от жажды, голода и болезней. Он остался один, а на верхних палубах пели, танцевали и пили шампанское. Президент Немрод предал меня, и у него были на то причины. Я так не поступлю. Не предам его.

11:40

Оссиан поднял глаза.

В казахстанское синее небо устремилась ракета. Он проследил взглядом идеальную линию, через несколько секунд ракета исчезла из виду.

До острова Тристан-да-Кунья лететь шестнадцать минут и двадцать три секунды.

На планете не осталось ни одного действующего противоракетного щита.

«Новый Содом» запущен.

И ничто его не остановит.

11:40

— Сейчас, — объявила Асима Маждалави.

Сто изгоев надели телепортеры под платанами на горе Курама близ Ташкента.

Они будут перемещаться группами по четыре-пять человек, не больше.

Места назначения выбрали символичные: главные площади бывших мировых столиц — Таймс-сквер в Лондоне, Красную площадь в Москве, площадь Тяньаньмэнь в Пекине, площадь Джамаа-эль Фна в Марракеше, площадь Революции в Гаване, — дворцы, соборы, церкви, кирхи, мавзолеи, мечети. В течение тысячелетий мужчины и женщины отдавали там жизни, чтобы защитить свою землю. Верденский оссуарий, Варшавское гетто, Граунд-Зиро, Мемориал Гисози, Цицернакаберд в Армении, боснийская Сребреница, Халабджа [41] в Курдистане.

41

Оссуарий Дуомон (Верденский оссуарий) — мемориал, хранящий останки солдат, погибших на поле боя во время битвы под Верденом в Первой мировой войне. Граунд-Зиро — участок в Нижнем Манхэттене, где до 11 сентября 2001 года располагался Всемирный торговый центр. Гисози (Кигали, Руанда) — мемориальный музей, посвященный геноциду в Руанде 1994 года, когда во время конфликта хуту и тутси было убито более миллиона человек. Цицернакабeрд — мемориальный комплекс в Ереване, посвященный жертвам геноцида армян 1915 года. Боснийская Сребреница — мемориал жертвам геноцида 1995 года в Сребренице-Поточари. Мемориал в Халабдже посвящен памяти тысяч человек, погибших в результате применения химического оружия войсками Саддама Хусейна в 1988 году.

Они собирали растяжки, флаги, национальные костюмы, барабаны, думая, сколько полицейских и солдат будут их разгонять. Сколько мужчин и женщин присоединятся к ним? Изгои свято верили, что большинство граждан в глубине души поддерживают их дело.

Чем больше сад у человека, тем глубже должны быть корни.

Через секунду все хором затянули последнюю долгую мантру:

Мы разделим одну Землю, построим один общий мир, океаны станут цементом, народы — кирпичами.

Подумали о своих предшественниках, о том, что те защищали, о прошлом — завораживавшем, манившем, придававшем смысл и разнообразие жизни. О предках — они бы ими гордились. Все хотели в это верить.

11:40

В Нью-Йорке Эйприл надела юбку и топ от One-W.

Роза с индиго.

Все ее подружки ходили в таких же, всех цветов радуги. Они обязательно сделают селфи перед Новым Вавилоном.

Телепортацию откроют через минуту. Величайший день в ее жизни, второй после концерта хорватской рок-группы Dragonfly в кенийской саванне, рядом с Найроби, на котором присутствовали сто пятьдесят тысяч человек.