Ншан или Знак Свыше
Шрифт:
– А мацун что такое?
– Ну ты, мать, даешь! – не удержался мужчина. – Будто и не в Армении живешь. – Сказать, что это кефир, значит обидеть мацун. Кефир сладковатый, а мацун...
– Давайте-ка я лучше угощу вас им, чем на словах объяснять, - улыбнулась Сильвия и скрылась на кухне.
Ншан вошла в комнату, сдержанно поздоровалась и села у стола.
– Вы Ншан! – оживилась женщина. – Я вас сразу узнала!
Пока Сильвия разбавляла ключевой водой густой бараний мацун, приезжие с острым любопытством разглядывали ее дочь.
– Мы – журналисты. Из центральной республиканской газеты, - наконец счел нужным представиться мужчина. И голос его не понравился
Она почувствовала, что двое прибывших связаны между собой не только служебными узами, и поездку в горы придумали для себя не случайно. Что у каждого из них своя семья, дети. Но какое ей до всего этого дело!
– Мы присутствовали на закрытом просмотре нового фильма «Письмо с фрон-та», - снова заговорила женщина. – Его отсняли в ваших краях. Сам фильм получился довольно бледным и невыразительным. А вот эпизод с заклинанием дождя наделал много шума. Режиссер на презентации заявил, что это не было инсценировкой, что все произошло естественным путем. Фильм только что вышел в прокат, а ереванская интеллигенция только о вас и говорит. Вы – настоящая сенсация, моя милочка. – Гостья сделала паузу, прокашлялась. (По состоянию ее легких и по ее скрытой нервозности Ншан было ясно, что она весь день не вынимает изо рта сигарету. А сейчас прилагает титанические усилия, чтобы не закурить в чужом доме, не настроить против себя хозяев.) – Мы поспешили примчаться к вам и, хочу надеяться, стали первыми. Думаю, скоро у вас тут двери перестанут закрываться от лавины желающих увидеть вас.
– Вы проделали такой долгий путь только для того, чтобы рассказать мне все это? – отчужденно спросила Ншан.
– О, нет! Конечно же нет! Мы хотели собственными глазами взглянуть на вас. Побеседовать. Ведь вы покажете нам что-нибудь!
– Что именно? – не поняла Ншан.
– Ну-у, какое-нибудь из ваших чудес. Вы, говорят, и ясновидящая, и телепат, и знахарка.
– Я никому ничего не «показываю». Я просто помогаю людям, если они во мне нужаются.
– Так помогите мне! – воскликнула женщина. – Я очень хочу знать, что меня ждет.
– А нечего тут и говорить. – Голос Ншан прозвучал почти враждебно. – Если Вы оставите все, как есть на данный момент, ваши дети не простят ни вас, ни его. Но, скорее всего, вы не послушаетесь меня, и будете несчастны всю оставшуюся жизнь. Потому что дом на развалинах чужого счастья не может быть прочным.
Мужчина и женщина переглянулись.
– О чем это вы, милочка?
– Если вам неприятно слушать правду, незачем было обращаться ко мне, - отрезала Ншан.
Сильвия поспешила вмешаться:
– Дочка, тебя ждут в беседке. Там собрались люди из соседних сел.
– Вот и прекрасно! – обрадовался мужчина. – Вы разрешите нам поприсутство-вать?
– Конечно нет! – Ншан даже покраснела от возмущения. – Люди приходят ко мне со своими бедами, тайнами, болезнями. Никто из них не захочет, чтобы при этом находились посторонние...
То были первые посланники столицы. Они опубликовали в своей газете статью о слепой ясновидящей из Саригюх, приукрасив ее и добавив отсебятины, поскольку «живого материала» им не хватило. Рассказали о ее скромном быте, об отношении к жизни и пациентам, о ее необыкновенных способностях, щедро присочинив недостающие детали. Эпизод с Ншан в фильме пробудил к ней рьяный интерес, статья в газете указала дорогу. И потянулись в крохотное горное селение горожане.
Одним не терпелось заглянуть в свое будущее, другим – излечиться от какого-нибудь недуга, третьим – просто поглазеть на новоявленное диво. К ней ехали журна-листы, работники радио и телевидения. В домике
А однажды Ншан посетили ученые. Ошалев от суетливых, беспардонных, вездесущих репортеров и фотокорреспондентов, она была приятно удивлена, услышав размеренный неспешный голос, и сразу представила себе пожилого подтянутого мужчину, хорошо выбритого и красиво причесанного, в блестящих пенсне и с седой бородкой. Но ошиблась. Вновь прибывшую делегацию возглавлял хилый, сутулый, лысоватый человек неопрятного вида и далеко не преклонного возраста. Члены делегации уважительно обращались к нему «Симон Симонович», а между собой называли шутливым «Сим-Сим».
Симон Симонович к делу приступил без лишних проволочек:
– Вот что, милая девушка. Мы не станем просить вас показывать нам всякие телепатические штучки. Мы достаточно наслышаны о ваших способностях, и приехали с конкретным предложением, которое уже одобрено и заверено в соответствующих инстанциях. Мы предлагаем... вернее – просим вас переехать вместе с вашей матушкой поближе к нам. То есть в Ереван.
– Но, – запротестовала Сильвия, - это невозможно!
– Почему же? – очень удивился Симон Симонович.
– Да потому, что здесь родились мы, наши предки и предки наших предков...
– Никто и не заставляет вас навсегда покидать родную землю, - терпеливо, но настойчиво возразил ученый. – Вы поживете в городе сколько пожелаете, а потом вернетесь домой.
– Да как же мы там будем жить? – не унималась Сильвия. – Правда сыновья мои переехали в Ереван. Но у каждого своя семья, дети. квартирки тесные, только-только самим хватает...
– Не беспокойтесь, мамаша. Мы все продумали. Все устроили. Для вас с дочерью в хорошем районе Еревана выделят из фондов нашего НИИ квартиру. Двухкомнатную. С лоджией.
– Две комнаты – восемь стен, - препиралась Сильвия. – На чем сидеть будем? На чем спать? Чем жить? Я пенсионерка, дочка, сами знаете, нетрудоспособная. А здесь у нас хоть свое хозяйство. К тому же люди к ней из других сел ходят...
– Ах, мамаша, какая вы, право, скорая! Не дадите все по порядку изложить... Для чего мы дочь вашу в город зовем? Чтобы исследовать на научной основе ее уникаль-ные способности. Она нам, естественно, помогать должна, то есть сотрудничать с нами. Мы ее в штат института зачислим, зарплату назначим, по всем правилам. А вы говорите «нетрудоспособная»! Ее зарплаты вам на двоих вполне хватит. Квартиру вам выделят не пустую, а меблированную – заходи и живи в свое удовольствие. Так что все, что вам нужно, это взять с собой только личные и самые любимые вещи... Уф, - Симон Симонович шумно выдохнул, как после тяжелой работы. – Вот теперь, кажется, все сказал.
Сильвия смотрела на них недоверчиво, ища подвоха. Как же так? Ее слепую, беспомощную дочь, которая и со двора-то без поводыря выйти не может, о которой она привыкла думать, как о кресте Господнем, и вдруг в столицу зовут, готовую квартиру и работу предлагают. Выходит, теперь Ншан сама себя кормить будет... А разве до сих пор не кормила? Разве люди, что идут к ней, как в церковь, с пустыми руками прихо-дят?.. Город... И боязно, и заманчиво. – Сильвия начала вдруг понимать, что он ей сулит: - От Ншан внуков не дождешься. Сусанна мужним домом живет. Перебравшись в Ереван, она совсем близко будет от Армена с Арамом и их детей. А с внуками вроде как и старость в радость.