"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг
Шрифт:
попросил политическое убежище. После долгого партийного разбирательства Гумбель был исключен из
КПГ, однако смог получить вид на жительство.
Евреи принимали самое активное участие в политической борьбе Веймарской эпохи в Германии, в том числе
и с этим связана та ненависть, которую питали к ним нацисты. Лидеры КПГ, такие как Гейнц Нейман или
Лео Флиг, не обращали особого внимания на свои еврейские корни, считая себя равноправными солдатами
мировой пролетарской революции. Однако жизнь постоянно об этом напоми
54
нала. «Он еврей, но с приходом фашизма не убегал, а работал подпольно», — писала о своем арестованном
муже Рихарде Эрна Брандт. Иногда именно преследования заставляли человека занять активную позицию,
принять участие в политической борьбе. Уволенный за еврейское происхождение беспартийный берлинский
инженер Георг Мюнц переселился в Париж, где в 1933-1935 гг. работал в Институте по изучению фашизма, проводившем широкую пропагандистскую работу. Попытка разобраться в произошедшем с ним произволе
стоила ему двух приговоров — уже в лагере он получил дополнительный срок за «восхваление Гитлера».
Глава 4
ОБУСТРОЙСТВО НА НОВОЙ РОДИНЕ 1. Проблемы легализации
Вопрос о пребывании того или иного человека в СССР начинал решаться, как только он подавал заявку на
получение визы в консульский отдел советского полпредства. Если человек не находился в «черном списке», ему давали добро. Особое внимание в межвоенный период советские консульства уделяли не иностранцам, а
соотечественникам — боялись, что под видом туристов в страну вернутся бывшие белогвардейцы или
представители уничтоженных политических партий. На кратковременные поездки иностранцам отказов
практически не было — стране нужна была валюта, в Берлине работало солидное представительство
«Интуриста», туры которого в годы мирового экономического кризиса продавались по демпинговым ценам.
Тот из немцев, кто собирался в Советский Союз «всерьез и надолго», должен был заранее обеспечить себе
поддержку властей двух стран — той, которую он покидал, и той, куда он направлялся. Паспорт для поездок
за границу (Reisepass) выдавали в полиции достаточно быстро, если у человека не было проблем с законом.
Хотя германский подданный не должен был при этом называть место и цель своей поездки, именно визит в
полицию (при отсутствии других «зацепок») становился для следователей НКВД исходным моментом для
конструирования «вербовки по шпионажу» человека, арестованного в период немецкой операции.
Для тех, кто подписывал контракт на работу в качестве «иностранного специалиста», партнерами с
советской стороны выступали
55
представители ВСНХ и отдельных наркоматов при торгпредстве в Германии. Некоторые устанавливали
прямой контакт с ведомствами в СССР, предлагали к внедрению собственные изобретения и научные
открытия. Часть эмигрантов могла опереться на помощь международных еврейских организаций, до 1937 г.
имевших свои представительства в Москве.
Оказавшись в СССР, иностранец сразу попадал в густую сеть бюрократических инструкций и предписаний,
о которых его заранее не оповещали. Незнание русского языка, отсутствие знакомых могли превратить
первые дни пребывания того или иного человека в Союзе в настоящие мучения. Напротив, плотная и
доброжелательная опека со стороны хозяев вызывала положительные эмоции и чувство защищенности,
позволяла говорить о традиционном русском радушии. Политические эмигранты по прибытии обращались
за помощью в представительство КПГ при ИККИ, экономические — заранее вступали в переписку со
знакомыми, уже обосновавшимися в городах Советского Союза.
Известных деятелей науки и культуры, иностранных специалистов встречали уже на пограничной станции
Негорелое, чтобы смягчить «культурный шок», который вызывало знакомство с советскими реалиями.
Пропагандистское шоу разыгрывалось как по нотам. Когда из Австрии в Москву отправился поезд с
участниками февральского восстания — шуцбундовцами, — в Негорелое прибыла целая делегация
сопровождающих из иностранного отдела ВЦСПС, которые уже в поезде помогали австрийским рабочим
заполнять необходимые бумаги101. Люди попроще рассчитывали прежде всего на помощь родственников.
Семью Рихарда Фрука ожидал на границе брат его жены Фриц Шааф, прибывший ранее и устроившийся в
республике немцев Поволжья.
Сразу же после прибытия в пункт назначения иностранец должен был встать на учет в местных органах
милиции. Эта процедура и по сей день вызывает немало нареканий у иностранцев, как видим, она имеет
долгую предысторию. Иностранных туристов регистрировали в гостиницах, командированными на короткий
срок из-за рубежа (как правило, это были специалисты, занимавшиеся наладкой импортного оборудования) занимались соответствующие отделы наркоматов или крупных заводов.
101 Материалы об организации встречи и трудоустройства шуцбундовцев в СССР см.: РГАСПИ. Ф. 539. Он. 2. Д. 666.
56
Тем самым принимающая сторона брала на себя ответственность за приглашенных лиц и контролировала их