Обезьяны
Шрифт:
Уотли, кажется, постарался забыть, какому унижению Зак Буснер подверг его час назад. Он весь обратился в зрение и придал себе настолько повелительный вид, насколько позволяла его шелудивая шкура.
– Ну-ууу, «чапп-чапп-чапп» для начала у него серьезный артрит, вот что…
– «Хууууу» насколько серьезный?
– Очень серьезный, очень. Полагаю, он постоянно испытывает сильную боль, особенно когда ему приходится на деле доказывать, кто в группе хозяин. Как вы понимаете, поддержание групповой иерархии требует значительных затрат энергии, в конце концов, у него полон дом старших подростков-самцов…
У входа в букмекерскую контору стояла группа пожилых бонобо, завсегдатаи заведения, они глушили пиво и курили косяки, не стесняясь окружающих, а
– Чивотибенада, ссссаметсс, – показала одна из бонобо; Эрскин всего себя вложил в поклон, его дрожащая задница колотила по мостовой. – Чиво тут, значит, шляитись, типа, команда сраная, то-се?
– Так и есть, – показал Эрскин, – и это нам порядком надоело.
– А то, я так и думала, – щелкнула пальцами бонобо. – Ну, да чиво паделаишь, видишь ли, сынок, это наша территория, то-се, так что «рррряв!» пошел-ка вон, засранец, то-се…
– «Хууууу?» Мы ведь только хотели – о ваша анальная высоковонючесть…
– Н-да «хууууу»?
– Мы только хотели спросить, не знаете ли вы кого-нибудь, кто бы мог нам незадорого продать косячок… «хууууу»?
– Я… я просто не хочу, чтобы они ко мне прикасались…
Саймон сидел все так же согнувшись в три погибели над странным прибором, то и дело отворачиваясь от экрана – хотя изо всех сил старался делать это пореже – и разглядывая желтую, как дынная корка, кожу на ступне в щелке между полом и своей шерстистой щиколоткой.
– Пожалуйста, не разрешайте им прикасаться ко мне.
– Ни в коем случае, ни в коем случае, они совсем-совсем не будут этого делать.
Пальцы Буснера ласкали воздух перед камерой, его вокализации были мягче, чем впервые набухшая седалищная мозоль у самки, яснее, чем голубое небо в солнечный день.
– Вот что мы сделаем: после того как мы еще помашем лапами, вы хорошенько отдохнете «хуууу»? А потом, завтра, доктор Боуэн и я кое-что сделаем, чтобы вы могли пройти обследование. Мы сделаем все, чтобы вы нас почти не видели. Очистим этаж, прогоним всех обезьян, чтобы между вашей палатой и той, где мы будем вас обследовать, не было никого…
– Тогда кто же будет меня обследовать «хууууу»?
– Мы, мы, но если хотите, мы переоденемся, «хууууу» замаскируемся.
Саймон внимательно посмотрел на неясное изображение Буснера на крошечном мониторе. Интересно, почему он перестает понимать, что показывает тот шимпанзе, если слишком далеко отклоняет экран? Вокализации сами по себе не могли передать полноту смысла, их не хватало, это был просто акцент. А с другой стороны, если он вглядывался слишком пристально, то начинал различать эти жуткие клыки, эту кожистую морду, эти губы, которыми, кажется, можно пользоваться не хуже, чем руками, эти зеленые глаза, эту черную шерсть…
– Замаскируетесь? К-к-как «хууууу»? «Хууууу».
– Может, нам маски надеть «хууууу»? – махнул лапой Буснер, щелкнув себя пальцами по темени.
– Д-д-да, пожалуй, это неплохая идея. И… и, может быть, брюки. Брюки или что-нибудь еще, чтобы закрыть ваши ноги. Я… вид ваших ног… с этой вот шерстью… он очень пугает меня.
Буснер махнул лапой Джейн Боуэн.
– Что он имеет в виду, брюки «хууууу»? Может, он про намозольники «хууууу»?
– Понятия не имею. Главное его задобрить, ведь он, того и гляди, опять потеряет сознание, сколько раз я это видела.
– Хорошо, Саймон, – продолжил Буснер, – мы наденем какую-нибудь нижнюю одежду. А теперь «чапп-чапп» большое спасибо, что пожестикулировали со мной сегодня. Я хочу, чтобы сегодня вы больше об этом не думали. Отдохните, а завтра мы наконец займемся делом всерьез, начнем, стало быть, выяснять, что с вами такое. «ХууууГрраааа».
Буснер повесил трубку и повернулся к Боуэн.
– Брюки, чтоб мне провалиться! Отлично он это показал – брюки!
– Может, тут что-то вроде фетишизма «хууууу»? – Морда Боуэн изобразила гримасу, нечто среднее между отвращением и приятным удивлением. – Придется мне отправиться в Сохо или куда-нибудь еще, где есть магазин «Энн Саммерс» [82] … Если только не…
82
«Энн
– «Клак-клак-клак… хиии-хииии!» Пожалуй, у моих старших подростков найдется пара брюк, завалялась где-нибудь в доме.
Буснер был вне себя от веселья при одной только мысли о брюках.
– В общем, я что-нибудь придумаю. Если не найду ничего дома, пошлю Прыгуна в магазин. А ты мне нужна для другого, будешь готовить помещение для тестов и обследования.
Обезьяны слезли с табуреток на посту старшей медсамки и улеглись на пол, свернувшись в клубок. Восемь лап сплелись во взаимной чистке, одновременно обмениваясь знаками.
– Я понимаю, пока рано что-либо утверждать, Ваше Превосходительство…
– Ради Вожака, Джейн, «чапп-чапп» мы слишком давно знаем друг друга, зачем такие формальности. Обозначай меня просто Зак.
– Хорошо, Зак, у тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу «хууууу»?
– Чего не знаю, того не знаю, «груууунннн» не знаю совсем. Что с ним? Ответить на этот вопрос очень сложно. Да, его мания для него очень болезненна, галлюцинации вызывают у него сильнейшее беспокойство, но вполне может оказаться, что его психическое состояние продуктивно и позитивно. Здесь, несомненно, некое раздвоение личности, этакая ментальная диплопия, [83] но, пока мы не положим его под томограф, мы ничего не узнаем. По-моему, на этом у нас все, или ты хочешь что-то добавить «хууууу»?
83
Диплопия – расстройство бинокулярного зрения, когда информация, поступающая из разных глаз, не совмещается и больной видит предметы двоящимися.
Боуэн ответила не сразу, продолжая извлекать из шерсти на пузе у босса какие-то частицы, похожие на засохшие капли дезодоранта для самцов. Подумав, она показала:
– Зак, ты не думал, что это синдром Ганзера? [84]
– «Чапп-чапп» интересная мысль. Впрочем, не показать, чтобы его отзнаки, строго жестикулируя, не имели отношения к делу, а это, как ты знаешь, самый характерный симптом синдрома Ганзера. Они свидетельствуют скорее о том, что он в онейроидном состоянии [85] и словно бы распоказывает нам свой сон. Но какова бы ни была причина этой симптоматологии, самое любопытное – это что вся его история так потрясающе последовательна. Возможно, его «человекомания» окажется в конечном итоге чем-то похожим на синдром Ганзера или Туретта, и, как только мы хорошо ее опишем, может вскоре выясниться, что такие случаи встречались и раньше, и так наш новый синдром научатся опознавать. «Грррууууааааа» как бы то ни было, настала пора второго обеда, а мне еще показывать эту сраную лекцию в Юниверсити-Колледже, скучища адская. Так что, пожалуй, заберу-ка я своих парней и поползу по делам. Не знаешь, куда запропастился мой пятый самец?
84
Ганзер Зигберт (1853–1930) – немецкий психиатр, впервые описал синдром, впоследствии обозначенный его именем. Больной с синдромом Ганзера испытывает боль или иным образом страдает, однако никакой реальной либо физической причины для этого нет; психоаналитическое объяснение состоит в том, что больной таким образом (бессознательно) пытается добиться симпатии либо расположения окружающих, а порой просто материальной выгоды. Другой характерный симптом – так называемые ответы, не имеющие отношения к делу (на вопрос «сколько ног у лошади?» пациент может ответить «три», т. е. вопрос понят, но ответ дан как бы на другой вопрос).
85
Онейроидное состояние – грезоподобное помрачение сознания, характеризуется смесью воображаемых и реальных образов.