Обманщики. Пустой сосуд
Шрифт:
Кала-ана постояла немного, разглядывая горизонт, потом подхватила корзину с высохшим бельем и пошла домой. Темнело уже, и нужно было накормить своих «гулямов», починить одежду да еще, пожалуй, сменить Шену этому повязку, посмотреть, как бы рана не загноилась. Корзину Кала-ана оставила в одной из кладовых, взяла заранее приготовленную еду, лепешки с сыром — мяса она «гулямам» не давала — и пошла в пещеру.
Мать называла это огромное помещение «Пустым сосудом». Маленькая Кала-ана часто спрашивала, откуда взялось такое название, но мать, кажется, и сама не знала и даже о том не задумывалась. Для мамы многие вещи были просты и не предполагали двойных толкований. Она никогда, к примеру, не задавалась вопросами, откуда взялась Богиня и почему один ее вид сводит с ума. И почему только пришлых и мудрецов из легенд, а у Кала-аны не вызывает ни трепета, ни страха, ни почтения? Разве что легкую тревогу.
Пещера была огромной и полнилась странными гулкими звуками. Чужие голоса разносились далеко. Чужие, чуждые, жуткие. Отбросив еду, Кала-ана побежала через пещеру, перепрыгивая нагромождения камней, и едва успела вовремя. Ее «гулямы», наполовину напуганные, наполовину обозленные, бесновались и прыгали, а перед ними — трое незнакомцев. Двое в каррасской одежде, а третий — из кочевого племени. Они были ошеломлены, Богиня на всех так действовала, и напуганы. Испуганные люди часто совершают жестокие и глупые вещи.
— Не трогайте их! — крикнула Кала-ана по-каррасски, и сама не зная толком, к кому обращается.
Ее окрик заставил всех замереть, даже несчастных гулямов, и повернуть головы. В глазах потемнело. Все вокруг на мгновение показалось ей залитым кровью, Кала-ана почти ощутила ее запах, ее вкус на губах. Сглотнув горечь, она нашла в себе силы закончить:
— Не смотрите на статую! Ничего не делайте вообще!
Девушка, совсем юная, загорелая, в ослепительно-алом наряде взобралась на камень и тут же согнулась пополам, тяжело дыша. Уперлась руками в колени. Гулямы, заслышав ее голос, замерли и повернули головы. Цзюрен, не сводя с них взгляда, медленно опустил меч, потом посмотрел на Ильяна. Тот пожал плечами. Эффектное появление незнакомки и на него произвело впечатление, но как себя вести, лекарь пока не знал. Зато мгновенно среагировал Ратама: выронил меч, упал ниц и забормотал: «Госпожа ведьма! Госпожа ведьма! Не гневайся!» Ведьма распрямилась наконец, приосанилась и приобрела вид самый важный и грозный. У Ильяна это только вызвало улыбку: девушка была миловидная и юная, едва ли старше Лин.
Впрочем, быстро стало не до смеха. Девушка шагнула ближе, и «гулямы», как верные псы, метнулись к ее ногам.
— Вам нельзя здесь находиться, — сказала девушка строго. У нее была достаточно правильная речь, с легким гортанным местным акцентом. — Уходите.
— Мы не хотели вторгаться в ваши владения, госпожа, — как у него это всегда водилось, безупречно вежливо проговорил Цзюрен. — Мы лишь ищем кое-что.
Жестами и окриками прогнав «гулямов», девушка подошла еще ближе, так что можно было ощутить исходящий от ее одежды пряный аромат.
— И что же это? Гостям здесь не рады. Никто не приходит в святилище, даже люди Девяти племен. Даже… Уходите.
Взгляд ее метнулся к статуе. Ильян невольно посмотрел в том же направлении, щурясь от слишком яркого серебряного сияния.
— Не смотрите!
— Почему? — спросил Ильян, опуская взгляд.
Статуя приковывала к себе внимание, несмотря на всю свою дикарскую уродливость. А быть может, и благодаря ей. Так раз за разом ты возвращаешься взглядом к какой-нибудь мерзости, ужасаясь и почти восхищаясь одновременно.
— Богиня сводит людей с ума.
Ильян посмотрел на «гулямов». Отбежав в сторону, они сели на корточки. Для полного сходства с собаками только высунутых языков не хватало.
— Как их?
Девушка в первую секунду удрученно кивнула, а потом опять приняла грозный и строгий вид, вспомнив, что она тут хозяйка.
— Уходите.
— Госпожа, мы здесь по важному делу. И мы вовсе не желаем зла ни вам, ни… — Цзюрен посмотрел на «гулямов», пытаясь подобрать подходящее слово. И не нашел. — Им. Мы ищем место, называемое «землей Акаш». И у нас мирные намерения.
В подтверждение своих слов он убрал меч и с почтением поклонился.
— Мы слышали, госпожа, что у жителей Акаша было лекарство, исцеляющее любые болезни. Оно нам жизненно необходимо.
Девушка нахмурила лоб, а потом кивнула.
— Идите за мной.
Идти пришлось недалеко. Не прошло и пары минут, как они увидели череду бамбуковых клеток. И Шен Шена в одной из них.
— Вы знаете этого человека? — сухо спросила ведьма.
Цзюрен медленно кивнул.
— Тогда забирайте его и уходите, пока вас не покарала Богиня.
Девушка прислонилась к решетке, скрестив руки на груди, и указала на засов. Мол — сами открывайте и убирайтесь. Цзюрен спасать узника не спешил.
— Госпожа, мы сюда пришли с очень важной задачей и не можем уйти с пустыми руками. Знаешь ли ты хоть что-то о земле Акаш?
Ведьма пожала плечами.
— Когда была жива моя бабка, об Акаш уже ничего не слышали. И при ее бабке тоже. Этой земли давно уже нет.
Ильян не сомневался, что именно это услышит, с той самой минуты, как вступил в подземный город. Да с самого начала путешествия, пожалуй, не сомневался. Но до сей поры у него была надежда: ничто не исчезает бесследно, и погибший народ, тем более столь просвещенный, должен был оставить после себя книги, различные предметы, по которым можно было восстановить хотя бы часть их секретов. Однако, народ этот не погиб, а судя по всему ушел, забрав свои секреты с собой. Осталась лишь сводящая с ума статуя да пустой, вымерший город.
Мысль эта накрыла как-то внезапно, в глазах потемнело, и Ильян почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.
В этот раз Цзюрен не успел, и лекарь кулем свалился на землю. Был он сейчас белее известняковых стен и весь точно мрамор — с прожилками. Подоспевшая ведьма отодвинула Цзюрена в сторону и с лекарской сноровкой пощупала пульс.
— Перенесем его в мою комнату.
Лекарь оказался тяжел, больше не из-за собственного веса, а из-за того, что весь обмяк, словно свежий покойник. И из-за парчового, мехом подбитого халата. Халат Цзюрен передал Ратаме, после чего освободил наконец Шен Шена.
— Помогай. Ведите, госпожа.
Шен поворчал себе под нос, но все же подхватил лекаря под ноги. В комнате ведьмы — идти пришлось несколькими узкими коридорами — его уложили на постель из шкур и пестрых тканей и укрыли халатом.
— Я приготовлю укрепляющую настойку, — сказала ведьма. — Ваш друг выпьет, когда очнется. А потом вы уйдете.
— Вы так настойчиво нас гоните, госпожа, — улыбнулся Цзюрен, игнорирую испуганный шепот Ратамы: «Мастер! Не сердите ведьму!» — Но мы не можем уйти, не получив свои ответы.