Обороти меня. Часть 3. Назорей

Углев Роман

– Я бы поспорил с тобой, но, не хочется разрушать твою веру, – задумчиво сказал Джонни, продолжая грести.

– Ну, и какие у тебя аргументы? Давай! Попробуй меня разубедить.

– Хорошо. Только не обижайся.

– И не подумаю.

– Ладно. Вот смотри. Я не спорю, что Бог есть, и все такое. Но вот, если Он такой добрый и милостивый, то зачем Он допустил то, что вы вообще попали в рабство? Разве это не самая нелепая вещь, которая произошла в вашей жизни? Или вы были такие супер-грешники, что Он вас за что-то наказал? Как такое могло произойти?

Помедлив с ответом какое-то время, Лера уверенно ответила:

– Не знаю точно, но думаю, что если Он – Творец всего, что вокруг, то у Него разум должен быть намного-намного выше нашего. А значит, Он видит и продумывает

все наперед в таких мелочах и деталях, что нам и не снилось. И для меня это означает, что Он знает, что происходит и знает, для чего это происходит. И даже если что-то случается не так, как нам хочется, и нам это не нравится, и совсем не понятно, для чего это, у Него все равно есть Свой великий план на все, и каждая мелочь для чего-то нужна, даже если нам она кажется на данный момент чем-то плохим.

– То есть, по твоей логике получается, что войны, насилия, похищение детей, сексуальное рабство, и все такое, это Его великий план, который служит чему-то доброму?

– Я так не сказала. Я имела в виду, что даже если что-то нам кажется сегодня чем-то плохим, Он может в будущим сделать это чем-то хорошим.

– Хм, интересно! Как можно сделать чем-то хорошим то, что маньяк похищает у любящих родителей шестилетнюю девочку и насилует ее до смерти? Ты не подумай, что я тебя специально провоцирую. Я сам из христианской семьи, и мне с детства читали библию. Большинство из этих историй про Ноя, или Иону, которого проглотил кит, я знаю чуть ли ни с младенчества. Но лично я не нашел для себя ответов на эти, и на многие другие подобные вопросы. А когда я спрашивал об этом у моих родителей, или даже у учителя нашей воскресной школы, они не давали мне вразумительного ответа. Вместо того, чтобы мне все объяснить, они раздражались и начинали на меня кричать. В результате в подростковом возрасте я ожесточился, взбунтовался, и пустился во все тяжкие. Мир, конечно, злой и жестокий, и в нем тоже полно лжи и лицемерия, но, по крайней мере, он для меня понятный и целостный. А в христианстве, во всяком случае, в том, которое я видел у своих родителей, столько всего непонятного. Да, я ничего не хочу сказать. Они были добрые, порядочные и честные люди. Но, как бы это выразиться…? Слишком религиозные. И мне кажется, что они далеко не всегда были честны даже сами с собой. Например, я видел, что отцу нравится поглядывать на девушек, или посмотреть какую-нибудь эротику, но поскольку это однозначно осуждалось в этих кругах, он с этим боролся, и я видел, что он в целом побеждает эти искушения, хотя иногда все-таки поддавался соблазну и втайне от всех смотрел что-нибудь такое. А когда я делал подобное, он на меня кричал и раздражался. Ну, почему бы честно не сказать, что он по этому поводу думает, и не признаться, что он в этом тоже пока еще грешен? В общем, я не знаю. Есть много всего такого, что у меня вызывало, и продолжает вызывать противоречия. …Ну, так, у тебя есть ответ хотя бы на этот вопрос?

– На какой? Про маньяка?

– Да. Хотя бы.

Андрей молча греб, усиленно работая веслом, но при этом внимательно слушая разговор. С одной стороны, он готов был поддержать сестру, просто потому, что она была его родной и любимой младшей сестрой. С другой стороны, ему была вполне понятна точка зрения Джонни, и он тоже хотел знать ответы на эти и на подобные им вопросы.

Лера чуть подумала, и уверенно парировала.

– Не знаю, насколько это будет ответом, но у одной маминой знакомой произошел подобный случай. Маньяка потом нашли и посадили, но ее дочка погибла. Кстати, я ее знала, мы в детстве даже дружили, перед тем, как это произошло. Классная была девчонка. Так вот…, сначала тетя Капа очень горевала по поводу потери ребенка, тем более, что она больше не могла рожать. Но потом она взяла и приняла решение вместе с мужем усыновить нескольких детей. Сегодня у них шесть приемных детей, три парня, и три девчонки. Отличные выросли ребята. Я когда туда приезжаю, с ними одно удовольствие общаться.

У Леры чуть дрогнул голос от воспоминания, и Андрей это заметил. Однако сестра быстро справилась со своими чувствами и продолжила:

– Я как-то слышала разговор тети Капы с моей мамой, и она говорила,

что потеря ребенка произвела в ней такую сильную перемену и переоценку ценностей и понимания этого мира, что, если бы не это событие, она бы никогда не решилась на подобное. А так, они с мужем подарили семью еще нескольким сиротам, а для этих детей это реально означает будущее, потому что у большинства из них будущего просто нет. Они либо спиваются, либо становятся бомжами, либо уходят в банды и плохо кончают, девчонки часто уходят в проституцию, и все такое. В общем, мрак. Поскольку этот маньяк был воспитанником интерната, тетя Капа стала интересоваться жизнью этих детей. Она говорила, что именно благодаря потере дочери она по-настоящему задумалась над тем, что такое человеческое горе, и стала видеть и понимать человеческие беды. Может быть, мы на самом деле не способны творить добро по-настоящему, пока сами на себе не прочувствуем, что такое реальное зло, и не сделаем для себя свой выбор, что для нас ближе? Говорят же, что сытый голодного не разумеет.

Над лодкой повисла тишина. Был слышен только плеск весел о воду, крик чаек и дыхание гребцов. Видимо, рассказ Леры заставил задуматься всех. Между тем берег все приближался и приближался.

– Как вы думаете, они специально нас сюда доставили, или это получилось случайно? – наконец нарушила молчание Лера.

– Кто? Дельфины? Предлагаешь их догнать и спросить об этом? – усмехнулся Андрей.

– Нет. Я просто хотела узнать, что вы по этому поводу думаете.

– Я думаю, что, если, как ты говоришь, Бог над всем, и Он все продумывает и просчитывает до мелочей, то ничто не случайно, в том числе и то, как себя повели эти веселые афалины.

– А ты, Джонни? Что ты думаешь? – не унималась Лера.

Мулат промычал что-то невнятное, и потом нехотя ответил:

– Что думаю? Я пока все еще думаю над тем, что ты сказала. Честно говоря, я никогда не размышлял над человеческими бедами в таком ключе. И ты знаешь, возможно, что ты права. Когда я ушел из родительского дома, я начал курить, и курил лет десять. Но затем мой лучший друг заболел и умер. Умер он от рака легких, и когда я спросил врача, почему, тот ответил, что это однозначно из-за сигарет. Он так мучился, когда умирал. В общем, как бы там ни было, но… с тех пор я не курю. Лет пять уже, наверное. И не тянет, ведь! Как отрезало. А пока не потерял близкого человека, дымил как паровоз.

– Смотрите! Там, на берегу. – Прервал их Андрей. – Кажется, нас уже ждут.

Они оба перестали грести, и Джонни, взяв бинокль, посмотрел на берег.

– Да, смотри-ка! Хотя, чего я удивляюсь? – сказал он.

– Что там, что? – с нетерпением спросила Лера, которая без бинокля видела только, что на берегу вроде как есть какие-то люди. – Дай мне посмотреть.

Джонни протянул ей бинокль.

– Судя по одежде, это, скорее всего, зулу. Нас прибило к Южной Африке. Что ж, по крайней мере, они точно не каннибалы, – сказал он без особенной радости.

– Нам можно ожидать чего-то плохого? – с тревогой в голосе спросила Лера, глядя в бинокль. Люди на берегу выглядели совершенно неопасными. Среди них явно были женщины с малыми детьми, и мужчины, которые мирно что-то носили туда и сюда. Некоторые из них поглядывали в сторону приближающейся лодки, и показывали на нее руками.

В ответ на ее вопрос Джонни пожал плечами и сказал:

– Честно говоря, я не знаю. Я мало разбираюсь в географии и особенностях разных народов.

– Они, хотя бы, говорят на Английском? – спросила Лера.

– О, да! Многие зулу говорят на Английском, – ответил Андрей и, взявшись за весло, продолжил грести: – Насколько я знаю, их около десяти миллионов, и некоторые живут вполне цивилизованно в больших городах. Есть так же и те, кто живут в простых деревнях, но в целом, они – обычные люди.

– Ну, и слава Богу! – с облегчением вздохнула Лера. – Значит, договоримся.

– Смотрите! – снова привлек внимание Андрей, показывая куда-то вправо.

Они посмотрели. К ним довольно быстро приближалась небольшая моторная лодка сине-белого цвета. Человек, стоящий на носу лодки махал руками и что-то кричал. Пока что было непонятно, какие у него намерения, злые или добрые.