Обреченный на любовь
Шрифт:
На тейлоре горел сигнал ожидания. Кого-то не устраивало общение с Милбери, кому-то требовался «сам» собственной персоной.
Калинов сел за стол, привел в порядок дыхание, справился об абоненте. Связи с ним ждал секретарь ЕПСП. Калинов дал согласие. Через несколько секунд удовлетворенное лицо Петера Крайчика проявилось на дисплее. Поприветствовали друг друга, поговорили о том о сем. А потом Петер выдал новость:
– Алекс! Мы намерены выдвинуть вашу кандидатуру в члены Совета Планеты
Калинов опешил. Он не состоял в Европейской партии сторонников полигинии, поскольку быть работником Социологической комиссии значило быть беспартийным. И хотя полностью избежать влияния политической раскладки сил не удавалось, но к этому всегда стремились. Социологическая комиссия должна учитывать интересы людей, а не партий.
– Я понимаю, – говорил Крайчик, – что вы все равно не вступите в ЕПСП, но этого и не требуется. Вы все равно душой наш, даже будучи беспартийным. И кто, как не вы, способен в достаточной степени отстаивать интересы многоженцев?
Калинов поблагодарил за доверие, обещал подумать и хотел было раскланяться, как вдруг к нему явилась беспокойная мысль.
– Простите, Петер! Могу ли я знать, когда было принято решение о моей персоне?
Крайчик удивился, но ответил:
– Решение обратиться к вам было принято вчера на секретариате. Особенных прений оно не вызвало.
– А журналисты были поставлены в известность?
– Да, по окончании секретариата состоялась пресс-конференция.
Калинов еще раз поблагодарил, и они распрощались.
Само по себе известие было приятным, но теперь события сегодняшнего дня сразу стали видеться по иным углом, и Калинов обеспокоился еще больше.
Снова позвонил домой. Анфиса сказала, что младшая хозяйка еще не возвращалась, а с Женькой они уже искупались, и он, такой потешный, затеял…
Калинов, не дослушав, переключился на Виту.
– У тебя сегодня что, – осведомилась Вита, – день усиленного общения с примой?
– Подожди! – оборвал Калинов. – Дай мне номер Марининого доктора.
– А что случилось? – встревожилась Вита.
– Пока не знаю. Давай номер!
Мегера исчезла, с дисплея на Калинова смотрела теперь заботливая супруга, продиктовала номер.
Зуев отозвался сразу.
– Сигнал не возобновился?
– Нет. – Зуев развел руками. – Наверное, она сломала браслет.
– А вы не могли бы взглянуть на последний кусок записи? Перед самым исчезновением сигнала…
Лицо врача исчезло с дисплея. Калинов увидел его правое ухо, полуприкрытое черными волосами.
– Что именно вас интересует?
– Меня интересует, нет ли в записи перед исчезновением сигнала чего-либо странного, – раздельно продекламировал Калинов.
С минуту на экране
– Ничего себе!.. – На дисплее появились его округлившиеся от удивления глаза. – Никогда такого не видел! Графики имеют такую форму, словно Марина Васильевна уснула. Только не так как обычно – в течение нескольких минут, – а сразу. Продолжительность участка изменения ритмов – всего две секунды. Интересно…
Очень интересно, подумал Калинов. А главное, очень понятно.
– Вы давно работаете? – спросил он.
– Год. А что?
Зеленый, подумал Калинов. Не встречался еще с подобными ситуациями. А в институте не изучали.
– Ничего, – сказал он. – Спасибо вам.
– А что это значит-то? – воскликнул врач.
Калинов пожал плечами, демонстрируя абсолютное спокойствие, и отключился. Снова вызвал Виту.
– Ты мне скажешь, что случилось? – В глазах Виты стояла тревога. – Или семейные проблемы у нас тоже секретны?
– Ее похитили.
– Как это похитили?! – Вита была поражена. – Разве беременных похищают?
Калинов потер рукой лоб, с трудом унял дрожь в пальцах. Зачем все это? Кому надо?
– Выходит, похищают!
– Так чего же ты сидишь?! – взорвалась прима. – Надо же что-то делать!.. Позвони в Службу безопасности…
– Нет! – Калинов замотал головой. – Нельзя в Службу безопасности, нельзя. Ждать надо…
– Ты в своем уме? Чего ждать?
– Ждать, пока похитители сообщат свои требования.
Вита выпучила глаза:
– Так они тебе и сообщили!
– Сообщат! – Калинов все еще тер рукой лоб. Поймав себя на этом, тут же убрал руку под стол. – Сообщат… Людей без причин не похищают. Тем более жену такого человека как я. Обязательно сообщат, и очень скоро.
Было видно, как Вита пытается успокоиться. И когда ей это удалось, Калинов с укором подумал, что она сумела взять себя в руки слишком быстро. У него вот до сих пор рука трясется под столом.
– Ты думаешь, похищение связано с политикой?
– Уверен!
– М-да-а, – протянула Вита. – И как долго ты намерен ждать?
Калинов пожал плечами:
– Время покажет.
Вита фыркнула:
– Знаешь, дорогой мой муженек… Тебе никогда не приходило в голову остаться холостым? Если бы я была мужчиной и у меня украли жену, я бы не знаю что сделала… А он сидит себе и рассуждает о политике! – Она вдруг помотала головой. – Послушай, а с чего ты взял, что ее похитили?
Калинов объяснил.
– Ну, знаешь! – сказала Вита. – Все это еще вилами на воде писано…