Очерки Лондона
Шрифт:
Но вдругъ служанка сосдняго дома отворяетъ дверь, и изъ ней бросаются четверо маленькихъ дтей, которыя хоромъ кричатъ: "карету!" Танцоръ-водопойщикъ бросается къ бирж, хватаетъ уздечки и тащитъ лошадей и карету къ сосднему дому и вмст съ тмъ самымъ громкимъ голосомъ прикываетъ извощика. Дверь водокачальной будки распахнулась, и извощикъ, въ деревянныхъ башмакахъ, бросается къ своей возниц. Отголосокъ отъ стука деревянныхъ башмаковъ замолкнетъ, но зато начинаются страшная борьба и шумъ около кареты, когда извощикъ и водовозъ, общими силами и къ безпредльному восторгу маленькихъ дтей, стараются поставить карету такимъ образомъ, чтобы дверцы ей пришлись аккуратно противъ уличныхъ дверей сосдняго дома. О, какое всеобщее волненіе происходитъ въ этомъ дом! Старушка лэди, бабушка семейства, отгостила опредленный срокъ и теперь возвращается домой, куда-то далеко въ провинцію. Изъ дверей выносятъ коробку за коробкой, чемоданъ за чемоданомъ, и вскор одна половина кареты набивается биткомъ. Дти суетятся, вмшиваются въ общую суматоху, и вотъ одинъ изъ нихъ, самый маленькій, хватаетъ зонтикъ, бросается на улицу, падаетъ на лстниц, и его, разбитаго и вопіющаго, уносятъ домой. Но вотъ семейство исчезаетъ съ улицы; наступаетъ пауза, въ теченіе которой, вроятно, бабушка прощается съ внучатами. Наконецъ и она появляется на улиц, сопровождаемая замужней дочерью съ семействомъ и двумя служанками, которыя, при помощи извощика и водовоза, усаживаютъ старушку въ загруженную карету. Замужняя дочь подаетъ салопъ и маленькую корзиночку, въ которой наврное помщены
Часто, и притомъ съ особеннымъ удовольствіемъ, любовались мы безпредльнымъ восторгомъ какой нибудь служанки, когда она помстится въ карету, которую наняла для своихъ господъ, или тмъ неизъяснимымъ удовольствіемъ, которое испытываютъ мальчики, когда имъ сдлаютъ подобное порученіе и когда они взберутся на козлы. Но не помнимъ забавне сцены, которую представила намъ свадебная партія, въ одно прекрасное утро, на улиц Тоттенхамъ. Эта партія выступила изъ маленькой улицы, расположенной близъ сквера Фитцрой, и состояла изъ невсты въ бломъ кисейномъ плать, изъ свадебной подруги — маленькой, полненькой и веселой молодой женщины, одтой въ точно такой же костюмъ, какъ и невста — изъ жениха и его избраннаго друга, въ синихъ фракахъ, жолтыхъ жилетахъ, блыхъ панталонахъ и, въ добавокъ, въ берлинскихъ лайковыхъ перчаткахъ. Вс они остановились на углу улицы и кликнули карету съ видомъ неизъяснимаго достоинства. Едва только помстились они, какъ подруга невсты сняла съ себя пунцовую шаль, небрежно набросила ее на дверцы и прикрыла нумеръ кареты, — вроятно, съ тою цлью, чтобы привести въ заблужденіе простодушныхъ прохожихъ, заставивъ ихъ подумать, что карета не наемная, но принадлежитъ частному лицу. Вполн увренная въ успхъ этой выдумки, партія продолжала свой путь въ полномъ удовольствіи, вовсе не подозрвая, что позади кареты прибитъ былъ измнническій нумеръ, огромный какъ аспидная доска какого нибудь школьника. Шиллингъ за милю! да это неслыханная дешевизна! За подобное удовольствіе право можно заплатить и пять шиллинговъ, особливо при свадебной оказіи.
Если вникнуть во вс подробности наемной кареты, отъ начала ея существованія до окончательнаго разрушенія, то, безъ сомннія, изъ этого вышла бы преинтересная брошюрка. По нашему мннію, автобіографія наемной кареты, окончившей свое земное поприще, должна быть такъ же интересна, какъ и автобіографія какого нибудь непризнаннаго драматурга. Сколько повстей мы бы услышали о людяхъ, которыхъ возила она по поводу занятій, удовольствій или печальныхъ происшествій! сколько грустныхъ разсказовъ объ однихъ и тхъ же людяхъ, не въ различные періоды: о молоденькой провинціялк, обратившейся впослдствіи въ модную и нарядную женщину, а наконецъ въ нищую! о неопытномъ прикащик, обратившемся впослдствіи въ расточительнаго мота и наконецъ въ позорнаго мошенника!
Говорить ли что нибудь о кэбахъ? Кэбъ весьма хорошій экипажъ, особливо, когда дло пойдетъ на быстроту, когда вы рискуете своей головой, когда вамъ дается на выборъ жизнь или смерть — ваше временное жительство или вчное. Кром недостатка въ кэб той величественной осанки, которую мы съ перваго взгляда усматриваемъ въ наемной карет, не должно забывать и того, что кэбъ принадлежитъ къ числу новйшихъ экипажей, и что онъ никогда не подвергался превращеніямъ. Кэбъ всегда, отъ перваго его появленія въ свтъ, былъ и будетъ кэбомъ, между тмъ какъ наемная карета служитъ врнымъ выраженіемъ минутнаго блеска и великолпія: это — жертва прихотливой моды, возница какой нибудь старинной англійской фамиліи, носящей гербъ, — парадный экипажъ, украшаемый нкогда ливрейными лакеями. Прошла пора, мода измнилась — и карета, лишенная всхъ блестящихъ украшеній, быстро перенесла вс степени униженія, поступила на руки извощиковъ и наконецъ является на бирж!
VIII. ЛОНДОНСКІЯ УДОВОЛЬСТВІЯ
Желаніе людей средняго сословія подражать нравамъ и обычаямъ тхъ, кого богатство и почести введи въ высшій кругъ общества, очень часто составляетъ довольно замчательный предметъ и нердко рождаетъ въ душ благоразумнаго человка искреннее сожалніе. Негоціянты и конторщики, съ супругами, преданными чтенію фэшіонебельныхъ романовъ, и съ дочерьми, непремнными членами какой нибудь столичной библіотеки для чтенія, составляютъ, въ вид скромнаго подражанія баламъ Алмака, [2] свои собственныя собранія и прогуливаются въ закоптлой "огромной зал" второстепенной гостиницы съ такимъ самодовольствіемъ, какое понятно однимъ только весьма немногимъ избраннымъ, получившимъ право выказать все свое наружное великолпіе въ этомъ исключительномъ скопищ моды и моднаго сумасбродства. Съ молоденькими лэди, прочитавшими пламенное описаніе "волшебной ярмарки въ аристократическомъ кругу", внезапно длается стремленіе къ человколюбивымъ подвигамъ. Передъ ихъ хорошенькими глазками начинаютъ возникать очаровательныя виднія страстныхъ поклонниковъ и супружеской жизни. Он вдругъ открываютъ, что какое-то благотворительное и вполн заслуживающее покровительства заведеніе, о которомъ, по неизъяснимому случаю, никогда не было слышно, находится въ самомъ жалкомъ положеніи. Вслдствіе этого открытія, немедленно нанимается огромная зала какого нибудь Томсона или Джонсона, и вышесказанныя лэди, изъ одного лишь человколюбія, обрекаютъ себя выставк на цлые три дня, съ двнадцати до четырехъ часовъ, и собираютъ добровольное приношеніе въ пользу страждущаго заведенія! Впрочемъ, за исключеніемъ этого класса общества и весьма немногихъ безразсудныхъ и незначительныхъ лицъ, мы не думаемъ, чтобы страсть къ подражанію была развита въ другихъ въ высшей степени. Наблюдая съ удовольствіемъ различную характеристику удовольствій, которымъ предаются различныя сословія, мы выбрали ее предметомъ этой статьи и почти уврены, что она не будетъ лишена интереса для нашихъ читателей.
2
Балы Алмака извстны въ Лондон своимъ веліколпіемъ. Они бываютъ по пятницамъ, въ теченіе лтняго сезона, и образуются исключительно изъ членовъ лучшихъ англійскихъ фамилій. Нсколько дамъ изъ высшаго аристократическаго круга назначаются покровительницами этихъ собраній. Желающій участвовать въ этихъ балахъ долженъ сначала записаться въ книгу, которая ведется самими покровительницами (что для нкоторыхъ лицъ бываетъ сопряжено съ большими затрудненіями), и потомъ платятъ за каждое посщеніе по пяти шиллинговъ. Прим. перев.
Если можно допустить, что коренной житель Сити, оставивъ въ пять часовъ кофейный домъ Ллойда [3] и отправившись въ Хаким, Клаптонъ, Стамфордъ или другое загородное мсто, станетъ искать себ удовольствія, то онъ нигд не отъишетъ его, какъ только въ своемъ садик. Въ этомъ садик онъ ршительно ничего не длаетъ своими руками, но, несмотря на то, чрезвычайно гордится имъ, и если вы хотите, чтобы любезность ваша къ младшимъ дочерямъ богатаго негоціянта не осталась безъ вниманія со стороны родителя, то старайтесь какъ можно больше выхвалять каждый кустикъ, каждый цвточекъ, каждую травку
3
Кофейный домъ Ллойда находится близь Лондонской биржи и служитъ любимымъ собраніемъ негоціянтовъ, маклеровъ, конторщиковъ и другихъ торговыхъ лицъ и служитъ также мстомъ справокъ о прибытіи и отбытіи кораблей. Для этой цли ведутся здсь особенныя книги. Морскія новости являются сюда ране всякихъ другихъ мстъ. Прим. перев.
Кром этого бываетъ еще другой, совершенно различный классъ народа, для котораго садъ составляетъ неисчерпаемый источникъ удовольствій. Особа этого класса обитаетъ гд нибудь поблизости Лондона: положимъ хоть на Хампстэдской нли Килбурнской дорог, или на какой нибудь другой дорог, гд домики весьма миніатюрны и имютъ позади крошечные садики. Онъ и его жена, которая также опрятна и полна, какъ и супругъ, живутъ въ одномъ и томъ же домик лтъ двадцать, и именно, съ тхъ поръ, какъ онъ оставилъ вс свои занятія. Семейства у нихъ нтъ. Былъ, впрочемъ, нкогда сынокъ, но и тотъ на пятомъ годик скончался. Портретъ ребенка виситъ надъ каминомъ въ лучшей гостиной, и маленькая телжка, которую онъ любилъ возить по садику, хранится какъ самыя рдкая драгоцнность.
Въ хорошую погоду старый джентльменъ почти безвыходно бываетъ въ садик. Если сырость не позволяетъ ему выйти изъ комнаты, то онъ любуется своимъ садикомъ изъ окна. Онъ всегда чмъ нибудь занятъ въ своемъ садик: вы всегда увидите, что онъ или копаетъ землю, или подметаетъ дорожки, или подрзываетъ и пересаживаетъ цвты, и длаетъ это съ чистосердечнымъ удовольствіемъ. Весной, намъ кажется, не бываетъ конца посву смянъ и втыканію надъ ними палочекъ, съ билетиками, которые выглядятъ безчисленнымъ множествомъ надгробныхъ эпитафій. Вечеромъ же, при захожденіи солнца, вы непремнно изумитесь, увид 23;въ, съ какимъ онъ усердіемъ таскаетъ огромную лейку и поливаетъ куртинки. Другое и не послднее его удовольствіе составляетъ газета, которую онъ прочитываетъ каждый день отъ начала до конца, и во время завтрака сообщаетъ своей половин самыя интересныя новости. Старушка-лэди въ особенности любитъ цвты: это подтверждается кустами гіацинтовъ и геранія въ переднемъ полисадник. Садикомъ, впрочемъ, она немало гордится, и когда на одномъ изъ четырехъ кустовъ крыжовника величина ягодъ окажется боле обыкновенной, то подобныя ягоды тщательно собираются и выставляются на столъ подъ стекляннымъ колпакомъ, въ назиданіе постителямъ, которыхъ надлежащимъ образомъ увдомляютъ, что плодъ этотъ дало растеніе, посаженное собственными руками мистера такого-то. Въ лтній вечеръ, когда огромная водяная кадка наполнится и опорожнится по крайней мр разъ пятнадцать и когда старая чета совершенно утомится отъ поливки цвтовъ, вы увидите ихъ въ маленькой бес 123;дк, гд они наслаждаются тихими и теплыми сумерками и наблюдаютъ тни, которыя падаютъ на садъ и которыя, постепенно длаясь гуще и мрачне, затемняютъ наконецъ вс краски любимыхъ цвтовъ. Не правда ли, что эти сумерки и эти тни изображаютъ эмблему тхъ годовъ, которые безмолвно пролетли надъ головами счастливой четы, постепенно заглушая въ своемъ теченіи блестящій радужный цвтъ раннихъ надеждъ и ощущеній. Вотъ въ чемъ состоитъ любимое удовольствіе этихъ двухъ созданій, и они не гонятся за другимъ. Они имютъ въ самихъ себ обильные матеріялы спокойствія и довольствія. Единственное желаніе каждаго изъ нихъ: это — умереть одному прежде другого.
Пусть не подумаетъ читатель, что представленныя нами два лица вымышленныя. Прежде бывало такихъ стариковъ довольно много; но въ настоящее время число ихъ значительно уменьшилось и, можетъ быть, еще боле уменьшится. Женское ли воспитаніе новйшихъ временъ, или стремленіе за безразсудными требованіями свта сдлали ныншнихъ женщинъ неспособными къ подобной спокойной домашней жизни, въ которой он показались бы гораздо прекрасне, нежели въ самыхъ многолюднйшихъ собраніяхъ? Вотъ предметы, которые составляютъ вопросъ; но разршать его мы не имемъ особеннаго расположенія.
Обратимся теперь къ другой части лондонскаго народонаселенія, которой удовольствія представляютъ такой рзкій контрастъ, какой только можно вообразить. Мы хотимъ сказать здсь нсколько словъ о тхъ людяхъ, которые ищутъ удовольствія по однимъ только воскресеньямъ, и потому просимъ нашихъ читателей представить себ, что они стоятъ рядомъ съ нами въ какомъ нибудь извстномъ деревенскомъ "чайномъ садик". [4]
Подуденный зной сегодня невыносимъ, и толпы людей прибываютъ ежеминутно. Какой ужасный шумъ, какая пыль! Мужчины и женщины, мальчики и двочки, хорошенькія двицы и счастливые супруги, грудные ребенки на рукахъ и маленькія дти въ миніатюрныхъ коляскахъ, трубки и шримсы, сигары и цвты, чай и табакъ! Джентльмены, въ яркихъ жилетахъ, съ стальными цпочками, прогуливаются по узенькимъ аллейкамъ, по трое въ рядъ, съ изумительной важностью. Лэди, въ огромными, длинными блыми носовыми платками, похожими на небольшія скатерти, гоняются одни за другой по зеленому лужку самымъ игривымъ и интереснымъ образомъ, съ той цлью, чтобы привлечь къ себ вниманіе помянутыхъ трехъ джентльменовъ. Мужья, въ отдаленіи, съ безпечнымъ видомъ приказываютъ подать имбирнаго пива своимъ супругамъ, въ то время, какъ послднія, съ тою же безпечностью къ своему здоровью и безъ всякаго вниманія на дурныя послдствія, уничтожаютъ огромныя количества шримсовъ. Юноши, съ огромными шолковыми шляпами, балансируюшими у нихъ на затылкахъ, курятъ сигары и стараются показать видъ, что они большіе любители ихъ и знатоки. Джентльмены въ розовыхъ рубашкахъ и синихъ жилетахъ время отъ времени спотыкаются на свои трости или поставляютъ этимъ орудіемъ преграду для другихъ пшеходовъ.
4
"Tea gardens" — "чайные садики". Это названіе придается всмъ вообще небольшимъ загороднымъ публичнымъ мстамъ. Прим. пер.