Одна дорога из Генуи
Шрифт:
Симона обезоружили и отвели в приемную. В приемной в окружении еще троих охранников сидел один из старших в банде, Андреа Ботте. Напротив него сидели Иеремия и Кармина. На шее у Ботте висело несколько крупных амулетов на серебряных цепочках. Среди них завязанный мешочек и маленькая иконка. Пальцы на левой руке он держал скрещенными.
— Ну что же, начнем, — сказал Ботте.
— Давайте хоть свечи зажжем, — сказал Иеремия и поставил на стол семисвечник.
— Вроде светло, — ответил бандит.
— Вам моих свечей жалко? Я всегда зажигаю этот подсвечник для важных гостей.
Ботте пожал плечами, а один из подручных выбил искру и зажег свечи. В комнате стало немного светлее.
— Симон, не хочешь конфетку? — спросил алхимик, пока бандит чиркал огнивом.
— Не откажусь, — ответил Симон, вспоминая, что за свечи в семисвечнике.
Вкус Симон распознал сразу. Антисонная пилюля для повышения работоспособности.
— Нам тут встретился один интересный человек. По имени Микас, — начал Ботте.
На имя никто не отреагировал.
— Он хотел уехать в Пирей, но ему не хватало денег даже на еду. Зато он мог поделиться знаниями, которые стоят очень дорого. И поделился.
У всех в шкафах свои скелеты. Намека никто не понял.
— Твой молодой муж, сестричка Кармина, в сговоре с Тодтом с «Ладьи Харона» захватил галиот, который вез очень ценный груз. Догадываешься, какой?
Кармина кивнула. Она догадывалась. Микас — греческое имя. Вместе с Лукой и Доменико к ней вломился один грек. Где один, там мог быть и второй.
— Если об этом узнает дож или какие-нибудь французы, или кто-то еще, тебе придется делиться. Скорее всего, тебя посадят в тюрьму и будут пытать. Понятно?
Кармина снова кивнула. Ее губы дрожали.
— Поэтому всем будет лучше, если ты поделишься только с нами и ни с кем больше. Совершенно добровольно и без всякого принуждения.
— А мы тут при чем? — возмутился Иеремия.
— Вы двое — часть корабля и часть команды. Ходили с ними в рейд, устроили у себя их малину. Ее брат может и не быть в деле, но вы двое в деле точно.
— Но у меня нет никакого золота, — тихо ответила Кармина, — Вы ведь знаете, что они ушли и пока не вернулись.
— Они сошли на берег у Аренцано, — Ботте зевнул, и эпидемия зевков прокатилась по комнате.
— Зачем? — удивилась Кармина.
— Я знаю? — удивился в ответ Ботте, — Микас сказал, им сильно не хватало матросов.
— Понятно.
Даже сухопутным понятно, что корабль бесполезен без матросов. Кармина задумалась, куда мог податься Котик после Аренцано.
— Эй, не спать! — Босс принял задумчивое выражение лица за попытку потерять сознание.
Кармина же вспомнила, что из Аренцано всего два пути кроме того, что ведет в Геную. На запад, по побережью. И на север в Алессандрию или Тортону, а оттуда уже веером куда угодно. Причем на север она своими руками отправила погоню. Но ей почему-то хотелось спать.
— Я отлично знаю, что этого золота нет в Генуе. Пробеги по ростовщикам и возьми кредит, — сказал Ботте, — Под возвращение экспедиции.
— Ростовщики не знают про экспедицию. Меня повесят, если я начну рассказывать, — на удивление спокойно ответила Кармина, лениво растягивая слова.
— Возьми для начала тысяч... эээ… двадцать. Под залог чего… чего… хочешь. Потом… поговорим.
— Но французы сожгли наш дом, — Кармина сама себе удивлялась. Надо было кричать и плакать, а она так спокойно об этом говорит.
— Заложи участок, — Ботте снова зевнул, — Кстати, Магистр, ты в доле.
— Я?
— Дерзкие вы. Так спокойно разговариваете, эээ…, будто у вас эти пятьдесят тысяч под подушкой лежат, — Ботте обхватил воображаемую подушку.
— Двадцать, — ответил Иеремия.
— Это первый взнос. Сломать бы тебе… нос… за то, что споришь. Но как-то мне лень…
— Можно я сломаю? — отозвался один из бандитов. Иеремия с тревогой посмотрел на него.
— Тебе сильно охота? — ответил Ботте.
— Не, я так… мало ли вдруг…
— Сиди спокойно, — Ботте обернулся к Иеремии, — Так вот, вы с ним часть этого… как его… корабля. И этой… мать ее… команды… Я не говорю про пятьдесят на пятьдесят, кто в какой доле, сами решите. Но двадцать… этих… тысяч с вас со всех. Для начала.
— Я что, финансист?
— Твой… ээээ… дом с уютной спальней, — Ботте снова обнял воображаемую подушку, — Тоже стоит… денег.
— Небольших.
— Опять, колдун ты и этот… чернокнижник… споришь. Не дом, так этот… философский камень вскипяти, — Ботте протер глаза, — Ну ты понял, да?
— Ну я понял.
— А эта… В обмороке с перепуге? Или того… дрыхнет? — Босс посмотрел на Кармину.
— Сознание потеряла. Нежная девушка.
— Парни, подойдите что ли… По щекам похлопайте… — Босс потянулся, — Хорошо сидим… Душевно… Никто не спорит… Красота.
Симон к этому времени уже откровенно клевал носом. Один из троих бандитов, зашедших в приемную с Ботте, прислонился к стене и съехал на корточки. Двое пока держались. Один из них неспешно двинулся вокруг стола к Кармине.
— Симон, — тихо позвал Иеремия и кивнул на идущего.
Симон встрепенулся. Что-то сейчас будет.
Иеремия положил руку на край стола и нажал какой-то скрытый рычаг. Столешница тихо повернулась серединой к второму неспящему бандиту.
— Что за шутки? — Ботте дернулся и вскочил, — Стол кружится? Это колдовство?