Одна и без оружия
Шрифт:
Первый допрос провел вместе с Ией. Вызвали пока одного Джафара. Ростислав под присмотром Бориса и Севы расположился на первом этаже. Я, зная его резвость и «талант» убегать даже из американской тюрьмы, предупредил, что малейшее его поползновение к побегу кончится для него трагически. Ребята из службы безопасности стреляют без промаха до ста метров и имеют коричневый пояс по каратэ. Лучше, если он будет вести себя тихо, подчинится моим распоряжениям и откровенно расскажет обо всех своих связях и делах. Ростислав поклялся, что именно так и сделает, только просил не оставлять наедине с проклятой девчонкой,
Джафар был более агрессивен. Не захотел с нами разговаривать и потребовал наркотик для поддержания духа. Он, оказывается, не мог себе простить, что позволил одолеть себя женщине.
— Это вышло случайно. Она воспользовалась тем, что я был отвлечен важным делом, и нанесла мне чем-то тяжелым удар по голове, — убежденно заявил Джафар и, повернувшись всем корпусом к Ии, добавил со злостью: — Джафар не прощает, когда ему пускают кровь, мы еще встретимся, и это будут последние минуты твоей жизни.
— Кончай угрожать, Джафар, у меня ты надежно упрятан, и никто тебя не боится, тем более она, — кивнул я в сторону девушки.
Но Ия не привыкла оставаться в долгу и ответила спокойно, с достоинством:
— Как я понимаю, ты заговорил о чести и благородстве в бою. Но ты хотел убить лежачего, расправиться с безоружным и беспомощным человеком, к тому же, как оказалось, моим другом. Я отнеслась к тебе очень гуманно, просто отвлекла от этого неприличного и позорного для мужчины занятия. Дала тебе возможность не мучаться от стыда за свой позорный поступок. Ты должен благодарить меня за то, что не убила, а ты льешь на меня грязь. Нехорошо.
— Не много ли на себя берешь? — не выдержал Джафар. — Да я тебя одним пальцем раздавлю! Смою с себя позор.
— Ну что ж, может, разрешите ему попробовать? — вдруг обратилась ко мне Ия.
Разговор переходил в пустую перебранку, чуть ли не в детский спор.
— Давайте не будем об этом, — прервал я дальнейшее выяснение отношений и, обращаясь к Джафару, предложил:
— Прежде чем я буду задавать вопросы, расскажите все, что говорили о себе, о своих комбинациях с оружием, наркотиками, деньгами через группу Вероники из США и группу Толстобровова из Москвы. Обещаю вам свое участие в вашей дальнейшей судьбе, вплоть до ходатайства о сохранении вам жизни. Смею вас заверить, что мое слово кой-чего стоит.
Джафар нагло усмехнулся:
— Ваше слово сейчас не стоит и ломаного гроша. Все это лишь эмоции и выдача желаемого за действительное. Мне терять нечего, я плевать хотел на вашего Толстобровова вместе с Вероникой. Я очень много знаю о них, но ничего не скажу.
— Даже в том случае, если генерал разрешит наше единоборство? — вставила Ия.
Джафар встрепенулся:
— Я готов на такое условие. Но пусть генерал даст слово чести, что меня не пристрелят до тех пор, пока я тебя не прикончу.
Ия загнала меня в угол. Нет, я не боялся за нее. Прекрасно знал, что она только поиграет с ним и усмирит, надо надеяться — не навсегда. Но серьезный допрос бандита превращался в какой-то боевик, шоу с моим участием. Такого случая еще не было в моей многолетней практике. А что, чем черт не шутит, может, и расколется
— Согласен, — сказал я, — только и ты, Джафар, поклянись честью, что если тебя одолеет эта девчонка, — я специально подчеркнул слово «девчонка», чтобы ударить по его самолюбию, — расскажешь все, как на духу.
— Хотите, на Коране поклянусь? — с готовностью отозвался Джафар и продолжал: — Мы обсудили вопрос о ее победе, а что получу я, когда убью ее? Пулю в затылок?
— К чему так мрачно, Джафар? Даю слово, что отпущу тебя.
— Не верю вам, но все равно приятно слышать такие слова. — Он вскочил и начал отодвигать к стенам стол и стулья.
— Погоди, — остановил его я. — У меня здесь есть небольшой спортивный зал, там и сразитесь, да еще в присутствии зрителей.
Повел всех наверх, потом через кухню в небольшой спортивный зал, где я ежедневно упражняюсь после пробежки в лесопарке.
Я пригласил Бориса и Севу в спортзал и сказал, чтобы захватили с собой и Ростислава. Ему тоже не помешает посмотреть еще раз на Ию. Все расселись на скамейках, освободив центр для поединка. Я заметил, как усмехнулся Ростислав, узнав о предстоящем бое.
Я подозвал Ию и предупредил:
— Ты особенно не заблуждайся насчет Джафара. Со слов Павла ты, как и я, знаешь, что он служил в десантниках, хорошо накачан, ловок и владеет приемами.
— Не беспокойтесь, Виктор Николаевич, постараюсь потянуть время, чтобы дать Джафару фору и пощекотать его тщеславие.
— Я не о том, Ия, — рассердился я, — не будь ребенком и особенно не зарывайся. Джафар не так прост, как тебе кажется.
А Ия разыгралась и делала вид, что не понимает, о чем речь:
— Напрасно тревожитесь, оставлю вам Джафара тепленьким, готовым к разговору.
Джафар, который подозрительно поглядывал из своего угла на наше перешептывание, набрался нахальства, подошел и говорит:
— Ладно, не убью ее, только накажу как следует. Разрешаю даже взять палку, нож, что хочет, кроме пистолета.
— Джафар, мне оружия не надо, — отказалась Ия, — а ты можешь вооружиться хоть пушкой.
Он сжал кулаки, глаза налились кровью, вот-вот бросится на Ию.
— Значит, ты меня за мужчину не считаешь, — угрожающе прошипел он. — Берегись, пощады тебе не будет.
— Хватит болтать, горе — мужчина, принимайся за дело, — еще раз уколола его Ия.
Джафар выбросил по-боксерски кулак, целясь ей в голову, но попал в пустоту. Ия не то что быстро, а просто незаметно для глаза нырнула в сторону и оказалась у него за спиной. Джафар ловко развернулся и теперь уже ногой нанес удар… по воздуху. Ия сделала акробатический прыжок и перемахнула через него, как в спортзале через «коня», оттолкнувшись руками от его макушки. Ия играла с Джафаром, как с котенком, превращая его в дикого зверя. Джафар был уже на грани срыва и готов бить, колотить, разносить в пыль все, что попадется. Не дай Бог случайно подвернуться ему под руку. Но, видя, с какой легкостью Ия порхает по залу, заставляя Джафара прыгать, бегать, крутиться, я все более убеждался, что напрасно волновался за нее. Ия демонстрировала мастерство высшего класса, когда случайностей не бывает, а только точные, безошибочные движения и приемы.