Огонь с небес
Шрифт:
— Что со связью?
Связист виновато пожал плечами.
— Что, и спутника до сих пор нет?
— Никак нет. Все как вымерли.
В голову полезло — господи, уж не в аду ли мы. Связи нет, ни спутниковой и никакой — и где?! На русской территории.
Чтобы убедиться — он достал сотовый, посмотрел на указатель сигнала. Ноль.
— Так, внимание! Групповая цель, тысяча сто. Одиночными в высоком темпе, по центру мишени. Работаем по сигналу снайпера. Готовность!
Сам он тоже присел
На крыше отработал снайпер — и одновременно открыли огонь они. Закашлялись автоматы, фокус был в том, чтобы стрелять не по отдельным целям, а как бы окатить градом пуль небольшое пространство, накрыть его огнем.
Человек семь или восемь упали — то ли убитыми, то ли ранеными. Явно не ожидали… вдобавок, кажется, у них нет единого командования.
Один из пикапов развернул пулемет. Засверкали вспышки…
— Уходим!
Второй раз команду повторять не пришлось — все бросились по пути отхода. Судя по вспышкам, авиационный крупнокалиберный пулемет, переделанный в пехотный. Отнюдь не рядовое оружие, и в рядовые части не поступающее. Так кто же это такие?
У пролома в стене Аскер остановился, считая своих по головам. Шестой… последний. В этот момент пули ударили по стене, настоящим градом. Били уже не один, а несколько пулеметов.
— Сойка, как ты там?
— Укрылся на крыше. Сильно мы их выбесили…
— Сильно. Топаз, что у тебя?
Топаз был их козырем. Второй снайпер группы, притом что в разведывательно-диверсионной группе специального назначения по штату один снайпер — и все это знают. Первый снайпер — сам Аскер, он учился у настоящего мастера своего дела — моряка-владивостокца по кличке Воля. В свое время Аскер вытащил его из серьезной передряги, и моряк отдал таким образом долг, научив тому, что обычно оставляют при себе.
— Активное движение. Пулеметы работают, автоматы молчат. Дисциплина есть какая-никакая…
— Хоть одного пулеметчика достать сможешь?
— Никак нет, штатная броня…
— Тогда сиди тихо. Поможешь Сойке по необходимости.
— Есть…
— Фарид, обозначилось движение!
Так… решили зайти сзади, раз спереди не получается.
— Ясно… идем к тебе…
— Эй, русский!
Аскер прислушался.
— Эй, русский! Выходи, поговорим! Немного поговорим!
Человек, который кричал, явно учился в нашей школе, но постановка предложений у него была все же местная.
— Что думаешь?
Лежащий рядом снайпер пожал плечами.
— Думаю, прикрыть сумею…
— Сумеешь… — Аскер по-старчески пожевал губами, — тогда слушай приказ, братан. Слушаешь?
— Так точно.
— Я буду вести переговоры. Но ты не будешь меня прикрывать. Ясно?
— Так точно.
— Да ни хрена тебе не ясно. Ты пойдешь назад. Но тихо-тихо, понял? Как только вы умеете…
— Не понял. Вы хотите вывести заложников, пока идут переговоры?
— Не получится. Ты должен пойти один. Только так ты сможешь пройти.
— Эй, русский! — снова заорали от дороги, от машин, — выйди, чего тебе стоит?! Может, жив останешься.
— Слушай и запоминай приказ, брат. Ты пройдешь через окружение. Но и дальше — иди тихо-тихо. Настолько тихо, чтобы тебя не заметил беспилотник. Тот самый, который сейчас над нами. Только ты это сумеешь. Только когда найдешь транспорт или выйдешь к дороге — только тогда демаскируйся… а впрочем, и тогда решай сам.
— Что-то я вас не понимаю, господин штабс-капитан.
— Все ты понимаешь. Это приказ, солдат. Ты спецназ, а это значит — ты никогда не говоришь «нет». Кто-то играет против нас… кто-то, у кого есть беспилотник… ударный беспилотник, не разведывательный. Если не это — мы бы сейчас все в Ташкенте в «Голубых куполах» сидели и музыку слушали. Потому — я отправляю тебя. Одного. Найдешь Араба… полковника Тимофеева или адмирала Воронцова. Расскажешь им все, что было. Вопросы?
— Вам нужен снайпер. Вам нужен, черт возьми, каждый.
— Снайпером буду я. Не один ты стрелять умеешь. Винтовку, считаешь нужным, оставь. Нет — забери…
— Эй, русский… — Очевидно, местным все же сильно не хотелось идти в атаку снова…
— Все, я пошел. Помни, только ты сможешь обмануть беспилотник. Потому и отправляю тебя. Даст бог, справимся без тебя. Не даст… отомсти за нас. Ну, все, друг… давай. Выберемся, еще на марала сходим…
Переговорщик оказался типичной «подставой». Толстый молодой парень в форме полицейского, сильно вспотевший — вон как разит. Настоящий бай скрывается где-то в темноте, у машин… тот, кто долго жил на Востоке, хорошо понимает, где власть, а где так… дерьмо.
— Салам алейкум, уважаемый…
— Я что, по-твоему, правоверный? — поинтересовался Аскер.
— Нет, уважаемый…
— А если так, зачем ты так ко мне обращаешься, оскорбляя и свою веру, и мою? [31] Или ты не знаешь моего языка, на котором только что кричал, как голодный осел?
— Зачем так говоришь, русский? И делаешь нехорошо. У нас есть убитые, у вас есть убитые. Нехорошо… Что родители скажут, когда им привезут труп их сына и скажут, что его убили русские. Что братья, сыновья скажут… а семьи тут большие, русский.
31
Действительно, давать салам друг другу могут только правоверные.