Огонь с небес
Шрифт:
И я полез внутрь машины.
— Что? — проорал Араб, держась за руль как за поводья взбесившейся лошади.
— Вертолет на хвосте.
— Твою же мать…
— «РПГ». Я его отпугну.
— Давай…
«РПГ» должен был быть в ящике или держателе сзади, в багажном отделении машины. Я полез туда… есть! Не старый «РПГ-7», а сумка с тремя новейшими одноразовыми выстрелами. Я полез вперед… и тут машина брыкнулась, как норовистый конь, а потом я вдруг понял, что мы… летим. Успел сгруппироваться… но машина не самолет и не вертолет, и полет у нее недолгий…
Грохнулись…
Неизвестные бежали к вертолету, не обращая внимания на направленный на них бортовой пулемет «ПКМБ», их было пять человек, ровно пять.
— Стоп! — крикнул стрелок. — Кто такие?!
— Вы должны нас забрать!
Говорили и вправду на русском — значит, можно считать, что опасности не представляют. В конце концов, не так-то просто командир совершил здесь посадку…
— Давайте! Быстро!
Неизвестные забрались в вертолет, загрузив его почти до предела…
Главный среди них сунулся в кабину, от него пахло дешевым одеколоном, адреналином и пороховым дымом.
— Вас предупреждали насчет меня?
— Нам сказали только забрать вас и доставить на точку, — сказал пилот. — Не мешайте нам, и скоро мы окажемся на летном поле.
— Нас преследовали! Вы их зачистили?!
Пилот понял, что перед ним и есть исходный заказчик этого странного задания. Он явно военный, потому что знает военную терминологию — и все же что-то с ним не так. Возможно, это отставной военный, который сейчас на вольных хлебах, либо в спецгруппе МВД, либо и вовсе в какой-то частной структуре.
— Зачистили. Покиньте кабину, вы нам мешаете.
— Я хочу, чтобы вы прошли…
— Черт возьми, сударь! — вышел из себя пилот. — Мне плевать, кто вы и что вы хотите! Покиньте кабину, немедленно!
— Вы и ваш вертолет переходите в мое оперативное подчинение, — пассажир сопроводил эти слова вынутым пистолетом. — Если не верите, свяжитесь с вашими нанимателями. Задание чрезвычайной важности! После взлета вы должны вернуться, сделать круг над тем местом, где вы отработали по цели, и при необходимости нанести повторный удар! Вам все ясно?! Или вы хотите предстать перед трибуналом?!
Пилот посмотрел на пистолет.
— Взлетайте немедленно!
— Дело ваше, сударь. Но уберите пистолет. Перестаньте тыкать им в меня. В вопросах пилотирования вертолета я никому не подчиняюсь, кроме своего опыта.
Человек убрал пистолет.
— Взлетайте.
Твою мать…
— Турбины на взлетный режим!
Дальнейшее произошло быстро и странно. Они не сбрасывали обороты турбины, посадка была очень короткой, на режим вышли почти сразу. Зафиксировав сектор вертикальной тяги в крайнем положении, пилот отработал ручкой, поднимая вертолет. Скоростной вертолет пошел вверх, тут же заработал толкающий винт, нос клонился к земле…
— Медленнее! Я должен видеть!
Машина, которую они накрыли, стояла на земле, смятая, но на колесах, а не на ушах. И она не горела…
— Ближе!
— Ближе нельзя!
— Тогда сделайте пару кругов, я прочешу местность.
Козел…
— Давай.
Урод, которого надо было доставить на аэродром в Верном, пошел к пулемету, вертолет начал закладывать круг. Начал стукать барабанный гранатомет. И все было нормально, пока на земле не полыхнула вспышка и граната не устремилась к вертолету. Пилот как раз вел вертолет ровнее, чтобы помочь стрелку целиться точнее…
Никто даже и не предупредил о ракете — глаза были закрыты очками. Ракета попала точно в хвост, точнее, в хвостовой винт, который здесь, по сравнению с обычными вертолетами, повернут на девяносто градусов. Сильно повредила решетку-жалюзи, которая направляла поток воздуха так, чтобы одновременно создать и толкающую силу, и парировать крутящий момент винта. Очень тонкая работа, и на попадание гранатометного выстрела никак не рассчитанная. Лопасти моментально ударили по искореженным решеткам, и вертолет начало раскручивать.
— Падаем! — крикнул оператор.
Падаем…
Руль рванулся из рук, машину подбросило, и Араб ощутил, буквально физически ощутил, как передок машины весом в семь с лишним тонн поднимается в воздух. Потом машина жестко плюхнулась на передние колеса, и тут — то ли повреждения были достаточно серьезными, то ли под колесо попал большой камень — бронированный «Егерь» подбросило в воздух уже боком, подвеску продавило до ограничителя, и Араб понял, что машина переворачивается. Он только и успел — сжаться, как смог, чтобы не переломать ни руки, ни ноги…
Очнулся он не от боли — все тело как онемело, перекрещенное натянутыми до предела подвесными ремнями. Он очнулся от того, что почувствовал рядом с собой живого человека…
— Араб… Черт, Араб…
— Твою мать… — Было трудно дышать, при каждом вздохе ощущалась боль, и Араб подумал — не переломал ли он себе ребра. А запросто — при таком полете машина, как бабочка, взлетела. Хорошо, что тут бронеклетка настоящая, все укреплено — иначе бы раздавило.
— Надо выбираться. Ты как?
— Хреново…
— Все равно надо выбираться…
Черт… Чертовы флотские, все как с дуба бухнули, от матроса и до адмирала. Ему бы вздохнуть — да даже и пошевелиться проблема.
— Есть… так точно…
Араб уже хотел попросить, чтобы Ворон отстегнул его от сиденья, потому что он никак не мог дотянуться до замка, но тут хлопнула бронированная дверь, и события понеслись в темпе польской мазурки.
— Они здесь!
Сам не знаю, сколько я так пролежал. То ли минуту, то ли час, то ли всего несколько секунд. Потом пришло сознание — а вместе с сознанием пришла и боль. Очень сильная боль, было такое ощущение, что меня колотят со всех сторон разом, а какой-то придурок надел мне на голову большую кастрюлю и лупит по ней молотком…