Охотники за Костями
Шрифт:
Чаур взял ребенка, вроде бы собираясь покачать на колене, но Баратол положил тяжелую руку ему на плечо. Кузнец покачал головой: — Она еще мала. Держи крепче, Чаур, но не сломай кости.
Простак, ответив широкой улыбкой, продолжил баюкать и качать дитя.
Баратол Мекхар откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и сомкнул ненадолго глаза, стараясь не вслушиваться в спор за стеной. Там Сциллара отражала совместную атаку Л'орика, Нуллис, Филиада и Урдана, требовавших принять ребенка во имя материнского долга, материнской ответственности
Кузнец готов был признаться, что восхищается этой женщиной. Дети действительно большая обуза. Девочка не стала плодом любви, так что отсутствие материнской привязанности понять можно. А вот жесткость соседей начинала его сердить и даже немного пугать.
Хейриз появилась из соседней комнатушки. Она не произнесла ни слова во время спора, просто сидела у кушетки Сциллары. — Идиоты, — закачала старуха головой. — Напыщенные, болтливые зануды! Только послушай их бормотание! Баратол, ты подумаешь, что дитя — возрожденный Император!
— Боги сохраните, — пробурчал Баратол.
— Джесса, из последнего дома к востоку… у нее последний ребеночек вышел с сухими ногами, расслабленный. Вот она не откажется от дара. Все знают.
Баратол рассеяно кивнул, думая совсем о другом.
— У Джессы даже третий этаж есть. Она не кормила пятнадцать лет, но мать она хорошая. Деревня сможет вытянуть одну девчонку… и пусть ее крики заглушат вопли подросших сорванцов. Отдадим ее к Джессе, и все будет путем.
— Тут Л'орик…
— И что?
— Ничего. Кажется, он опаляет все, к чему прикасается. Или поджигает.
— Ну, это же не его дело?
— Хейриз, таким людям есть дело до всего на свете.
Старуха подтащила стул, уселась рядом с кузнецом. Прищурилась. — Долго будешь терпеть?
— Пока паренек Резак не оправится. — Баратол потер лицо. — Слава богам, весь ром выпили. Я уже забыл, как он на людей действует.
— Так все дело в Л'орике?
Он поднял брови.
— Его появление тебя не просто опалило, а сожгло. Кажется, в прошлом ты сотворил дурное дело. — Она фыркнула. — Думаешь, мы чем-то отличаемся? Ты воображал, что сможешь вечно здесь отсиживаться — а теперь понял, что не сможешь. Разве что, — ее глаза стали щелками, — убьешь Л'орика…
Кузнец оглянулся на Чаура. Тот строил девочке рожи и сюсюкал, а она в ответ пускала пузыри, блаженно не сознавая, какое уродливое лицо у самозваной няньки. Баратол вздохнул. — Я не желаю никого убивать, Хейриз.
— Так ты поедешь с ними?
— До побережья.
— Едва Л'орик расскажет, за тобой начнется охота. Добравшись до берега, Баратол, сядь на первое же судно и беги с клятого континента. Пока можешь. Мне тебя будет не хватать — ты был здесь единственным мужиком с
Они подняли головы, когда вышел Л'орик. Верховный Маг побледнел, на лице застыло удивленное выражение. — Просто не понимаю…
— А тебе и не понять, — фыркнул кузнец.
— Вот до чего докатилась цивилизация, — сказал маг, скрестив руки на груди и сверкая глазами.
— Точно замечено. — Баратол не спеша поднялся на ноги. — Не слышал, чтобы Сциллара звала тебя сюда.
— Я тревожусь о ребенке.
Кузнец начал прохаживаться по комнате. — Ну нет. Ты заботишься о собственности. О твоей версии этого понятия, пред которым все другие должны преклонять колени. А Сциллару твоя версия не впечатлила. Слишком она умная.
Баратол пошел в другую комнату и схватил Нуллис за край платья. — Ты, — зарычал он, — вон отсюда. И другие тоже. — Он дотащил плюющуюся, бранящуюся семкийку до выхода, вытолкнул и встал у двери. Остальные толкались, спеша поскорее выбежать.
Вскоре Сциллара и Баратол остались наедине. Кузнец поднял глаза. — Как рана?
Женщина скривилась. — Та, что превратила руку в бесполезную палку, или та, из-за которой я буду ходить раскорякой, как краб?
— На плече. Сомневаюсь, что раскоряка продержится долго.
— Тебе откуда знать?
Кузнец пожал плечами. — Любая женщина в деревне родила двоих или троих. И все ходят нормально.
Она смотрела с подозрением. — Ты тот, кого зовут Баратол. Кузнец.
— Точно.
— Мэр дыры, которую почему-то называют селением.
— Мэр? Не думаю, что мы выбирали мэра. Нет, я всего лишь самый большой и самый скучный из здешних обитателей. Это и сделало меня заметным.
— Л'орик говорит, ты предал Арен. Ты отвечаешь за гибель тысяч людей, когда Т'лан Имассы подавляли мятеж.
— У всех у нас бывали неудачи.
Сциллара засмеялась. Смех прозвучал на редкость безрадостно. — Ну, спасибо, что изгнал отсюда этих дураков. Или ты хочешь продолжить с того пункта, которым они закончили?
Кузнец покачал головой: — Есть вопросы о твоих приятелях и спутниках. Кажется, Имассы устроили засаду с целью похитить молодую женщину, Фелисин Младшую.
— Л'орик то же говорит, — ответила Сциллара. Она уселась прямее; это усилие заставило ее заморгать. — Но она никто. Чушь какая-то. Думаю, они пришли не ее украсть, а Геборика убить.
— Она была приемной дочерью Ша'ик.
Женщина дернула плечом (и снова заморгала). — Таких в Рараку было много.
— А откуда появился Резак?
— Из Даруджистана.
— Как раз туда вы и ехали?
Сциллара закрыла глаза. — Теперь это не важно, не так ли? Вы уже похоронили Геборика?
— Да. Он же был малазанином? У нас тут полно диких собак и шакалов.
— Лучше выкопайте его, Баратол. Не думаю, что Резак оставит тело здесь.
— Почему же?
Ответом послужило неопределенное движение головы.