Охвен. Аунуксиста
Шрифт:
Противник тоже почувствовал неладное и, не доведя своего удара до завершения, опустил обе руки под живот, проверяя, все ли на месте. Конечно, если бы Охвен не придержал ногу, то удара мечом весьма возможно бы и не понадобилось. Но он на всякий случай рубанул изумленного викинга по плечу.
— Довольно! — крикнул вождь, и все его «девочки», как по команде загоготали в приступе дикого веселья.
Удостоверившись, что он все еще остается «девочкой» мужского пола, засмеялся и противник Охвена. Хотя по плечу у шеи ему Охвен приложился крепко, но тот не обращал на это внимание.
Вождь что-то бросил своим людям и те принесли две крепкие жерди, забрав распушенные
Викинг опять начал энергично атаковать, а Охвен, слабо отбиваясь, начал так же живо отступать к камням. Сначала все подумали, в том числе и противник, что это опять какая-то военная хитрость, но когда Охвену попало несколько раз по рукам и спине, засомневались. А викинг, почувствовав слабину, начал обрабатывать карела, отыгрываясь за предыдущее смешное поражение. Охвен отступал все быстрее и быстрее. Стало понятно, что победы добиться ему не суждено.
Когда до каменной гряды осталось несколько шагов, Охвен повернулся к противнику спиной и побежал к валунам, будто надеясь найти у них защиту. Нападающий устремился следом. Вождь уже собирался прекратить поединок, как, вдруг, случилось невероятное.
Охвен, стремительно достигнув камней, воткнул жердь в щель между ними и, опираясь на нее руками, прыгнул на вершину. Шест слегка согнулся, но не сломался и перенес прыгуна на большую глыбу, венчающую собой эту кучу. Преследователь подбежал следом, отстав всего на пару шагов. Но зря он так торопился, потому что выпущенная из рук Охвена палка резко выпрямилась и звонко щелкнула викинга по лбу. Тот, оглушенный, сначала сел на песок, потом лег: в голове у него играли трубы и крутили хороводы звездочки, призывно поблескивая лучами. А Охвен спрыгнул с камня, неторопливо подобрал булыжник посолиднее и, занеся его обеими руками над головой, изобразил, как сейчас опустит его на голову поверженного врага.
— Довольно! — закричал вождь, и все повскакали со своих мест. Они бросились к Охвену, хлопали его по плечам и смеялись: незнакомец их здорово развлек.
Потом побрызгали водой на лицо поверженного поединщика, и все вместе вернулись к костру. На лбу у дуэлянта выросла огромная, как рог, шишка. Все стали называть его одним и тем же словом. Охвен, в свою очередь, тоже повторил на незнакомом ему языке: «Рогатый», чем вызвал очередной приступ смеха. Ему дали чарку бражки, и вождь спросил:
— Где твой дом?
— В Гардарике, — ответил Охвен, полагая, что не говорит ничего предосудительного.
— Как же ты думаешь до него добраться? — удивился Торн.
Охвен пожал плечами:
— Пешком.
Викингов ответ очень позабавил. Вообще, они очень любили смеяться. Охвен осторожно поинтересовался у толмача:
— Почему вы всегда так хохочете?
— У нас все смеются, — ответил тот и, видя недоуменный взгляд, добавил. — Вождь наш имеет прозвище Веселый Торн. Ему предсказали, что до тех пор, пока он и его люди будут смеяться — они непобедимы. Поэтому мы даже во время жестокой сечи хохочем во все горло. Пока предсказание действует.
Тем временем солнце скрылось в волнах, и викинги стали собираться спать. Охвен решил, что пора ему и честь знать. Он отложил пустую кружку и поднялся, но никак не находил слов, чтобы поблагодарить и уйти. Вождь поманил его подойти ближе.
— Короче так, Охвен, до своей Гардарики пешком ты вряд ли доберешься, — сказал
Последняя фраза очень пришлась по душе бывшему пленному. Даже в тайных мыслях Охвен не называл себя рабом. Он покрутил головой, словно осматриваясь вокруг, зачем-то посмотрел на мерцающие звезды, высыпавшие на небе, и спросил:
— Вождь! Зачем я тебе?
Тот усмехнулся, но как-то странно: лицо его на миг приобрело свирепое выражение.
— Учи наш язык, борус. Потом я тебе скажу с глазу на глаз.
Вокруг костра бесшумно засыпали воины. Никто не храпел, что было правильно для их ремесла — никогда не знаешь, когда будет следующий отдых, поэтому нужно использовать любую возможность для сна. Даже, если рядом рыщет в поиске внимательный враг. Охвен тоже лег, получив меховое одеяло, но тут же поднялся, растолкал переводчика и попросил его сходить с ним по одному очень важному делу.
Он нашел умиротворенно спящего Рогатого с великолепной шишкой посреди лба. Тот, в ответ на легкое прикосновение к плечу, моментально открыл глаза и, узнав толмача и Охвена, опустил готовое ужалить оружие — чуть отсвечивающий огнем костра меч.
— Ты не держи на меня зла, — сказал Охвен.
Тот вместо ответа осторожно потрогал пальцем верхушку шишки и улыбнулся.
— Он в порядке. Не в обиде, — проговорил, зевая, переводчик и ушел спать.
Утром Охвен в меру своих сил и навыков помогал выходить дракару на глубину. По крайней мере не придется больше есть дятлов в пустом лесу.
7
Путь лежал на восток, где их дожидался скупщик желтого прозрачного морского камня — янтаря. Он очень ценился в южных странах и даже в самом Риме. Завладеть двумя большими мешками янтаря — соблазн велик, поэтому скупщик, сговорившись с Торном еще осенью, был готов к отходу в Свею, где собирался сдать свой материал мастерам. Платил он щедро, считая, что выигрывает, не нанимая торговое судно.
Торн со своими девочками не отдыхал всю зиму: борясь со штормами, они бороздили северное море. После этой ходки они думали провести несколько недель в Морском доме Удеваллы, чтобы потратить часть богатой добычи. Викинги были довольны сезоном: каждый ощутил себя гораздо богаче, нежели до этого, товарищей, отправившихся в Валгаллу, тоже было немного. Все складывалось удачно, поэтому в хорошем настроении они приняли нового члена их команды. Никто не раздражался на неизбежные промахи в его действиях. А Охвен старался выучиться изо всех сил. Хуже всего у него удавалось смеяться во все горло. Он постоянно катал во рту мелкие камушки: считалось, что так можно победить морскую болезнь. Правда, море не показывало свой крутой нрав, словно отдыхая после зимнего буйства и неистовства.
Охвен научился уже понимать обиходные выражения норманнов, когда они вместе с постоянно спящим торговцем вышли за остров Готланд. У земли стояла широкая полоса тумана, Торн правил дракар, обходя ее стороной. Ветра почти не было, поэтому шли на веслах. Чайки, ленясь, качались на волнах и от нечего делать клевали друг друга. До конечной точки добираться оставалось совсем немного.
Вдруг, все птицы, как по команде замахали крыльями, побегали немного по волнам и улетели куда-то. Торн поднял руку: весла задрали вверх, и все замерли, вслушиваясь. Охвен тоже весь обратился в слух, переводя взгляд с одного викинга на другого.