Океан в изгибах ракушки или Синяя рыба
Шрифт:
– Я уже навязал и хочу это исправить.
– Если вы сначала завязали, а потом перевязали: и так и так – всё равно получается узел.
– Угу, главное, чтобы не петля на шею, – буркнул Пар.
– А вот здесь я с вами соглашусь.
– Скажите, вы знаете, как попасть в Обитель?
– Знаю.
– Можете нарисовать карту? – Пар протянул собеседнику серебристый карандаш. Сейчас он не отличался от любой другой канцелярии.
– Конечно! – с лёгкостью согласился джентльмен.
Он достал листок бумаги и через минуту вернул рисунок. На бумаге красовалась мастерски
– Так как мне вернуться назад? – недоуменно спросил Пар.
– Задом. Спиной. Только, боюсь, вы при этом ничего не увидите, оступитесь и упадете.
– Я уже достаточно набил шишек – хватит! Больше падать не собираюсь, – он не замечал, как принимал навязываемые ему правила игры их диалога.
– Ну, друг мой, от этого вы не застрахованы, даже если будете идти вперед по ровной плоскости с широко открытыми глазами. Особенно, если будите идти вперед.
– Я не очень понял, вы предлагаете мне идти в другом направлении?
– И в другом. И в направлении. В другом от друга. А другое направление от друга – это недруг. А если недруг в наПРАВлении, значит он прав. Получается, что недруг прав.
– Это какой-то бред! Что за недруг?
– Мы же на солнце! Здесь только один недруг – это огонь!
– Сколько можно ходить вокруг да около? Вы мне поможете или нет?
– А вам нужна помощь? – озабочено спросил джентльмен.
– Да! – чуть ли не крикнул Пар.
– Слабак! – констатировал собеседник и вновь принялся за свою книгу. Этот жест взбесил юношу.
– Да оторвитесь вы от своего чтива! – Пар в бешенстве выхватил книгу из рук мужчины и… она была пуста. Он перелистал страницы, но на них ничего не было. Джентльмен снял тёмные очки и посмотрел на молодого учёного. Глаза мужчины были белые. Он был слеп.
– Юноша, как вам ни стыдно. Теперь придется начинать все сначала.
Он встал и начал подходить к книжным стеллажам. С каждым шагом в его ногах появлялся новый сустав, и человек становился всё выше и выше. Наконец, он, словно клоун на ходулях, выбрал с самой верхней полки книгу и так же, уменьшаясь, вернулся на своё место, снова принявшись за чтение. Но и эти страницы были пусты.
Пар кинулся к другим посетителям. У них всех в руках были пустые книги.
«Он сумасшедший! – заключил Пар, – они здесь все сумасшедшие. И я схожу с ума вместе с ними. Нужно отсюда бежать!»
Пар повернулся и наткнулся на низенькую старушку.
– Слабак! – писклявым голосом произнесла она.
– Слабак! – хором произнесли игроки в нарды.
«Слабак!» – красовалась надпись на двери выхода.
Пар выбежал из здания, но вместо того, чтобы очутиться на полыхающей огнём улице, он оказался в коридоре какого-то лабиринта. Пол был усеян углями. Юноша пустился вперед. Он петлял в поворотах и переходах, не задумываясь, какая из дорог может быть верной. В его мыслях было одно: «Только бы выбраться отсюда»!
После отчаянной беготни он наткнулся на дверь. На ней было написано: «Путь назад! (Не вперёд)». Он вошёл.
Тёмные коридоры лабиринта сменились успокаивающим белым светом. Пар очутился в пустой белой комнате. Сзади раздался звук захлопывающейся двери. Юноша обернулся. Двери там уже не было – только идеально плоские стены. Не заметно было даже щели, выдающей проём, располагающийся здесь мгновение назад.
– Ты мне соврал! – в комнате сидела Мия в белом платьице. Кажется, что оно когда-то было яркое, но все цвета на нем отстирали. Неотстиранным осталось лишь большое жирное пятно.
– Мия, золотце, наконец, я тебя нашёл, – он протянул к ней руки.
– Не трогай меня! – заорала девочка. – Ты хотел меня убить! Отдать на растерзание этому морскому чудовищу. А сам при этом прикидывался божьим одуванчиком.
– Извини меня, деточка, я виноват, но…
– Но что? Но я тебе всё ещё нужна? Как жертва? А иначе, зачем ты здесь?
– Чтобы спасти тебя.
– Единственное, от чего меня нужно спасать, так это от тебя.
– Не говори так!
– Не говорить? Хозяева мне всё рассказали. Ты – ничтожество, решившее пойти по самому простому пути. А ещё учить меня вздумал. Ты даже в институт поступил не с первого раза, а мнишь себя самым умным.
– Я старался…
– Он старался! – передразнила его Мия. – За тебя твои родители старались. И вся деревня. Деньгами. А без денег ты вообще ничего не значишь.
– Это не так! Я могу воспитать тебя идеальным человеком.
– Нет! Всё, что ты можешь, так это трындеть и вешать лапшу на уши. И вообще, есть хоть один человек, которому ты не сломал жизнь? Кого ты сделал счастливым? Родителей бросил, брата и сестру бросил, девушку влюбил в себя и бросил. Даже та семья, которая меня приютила в горах – и тем жизнь испоганил. Ничтожество.
– Замолчи!
– Не замолчу! – девочка встала и медленно начала проходить. – Скажи мне лучше, что может быть проще, чем сбежать от проблем? Что может быть слаще для успокоения твоей совести, кроме как изображение кипучей деятельности? Ты куда-то идёшь, что-то делаешь, а результат как был дыркой от бублика, так и остался.
– Никуда я не бегу!
– Бежишь! И сейчас ты убежал бы. Только двери нет – бежать некуда. Ты и совсем недавно убегал! Тебе дело говорил тот слепой джентльмен, а ты его не слушал. Потому что у тебя в голове только одна мысль: бежать!
– Нет!
– Да, ничтожество!
– Замолчи!
– Слабак!
Пар с силой оттолкнул девочку. Она растянулась на белом полу, и её снежное платье окрасилось багряной кровью. Юноша взглянул на свои руки: его ладонь сжимала разбитую стеклянную бутылку. С острия её осколков стекла красная жидкость.
– Мия, – испуганно произнёс Пар и кинулся к ней. – Мия! – но девочка уже не дышала. Юноша начал заливать её рану своими слезами, прося у неё прощенья. – Мия, солнышко. Мы же через столько прошли: и через лес, и через мрак, и через скалы. Чтобы вот так всё кончилось… – тут Пар замер. – Действительно, мы ведь и не через такое подходили. Ты не через такое проходила. Мия, ты же не умеешь умирать. Какой-то случайный осколок не лишит твои губы дыхания. Ты не умерла.