Орден Креста
Шрифт:
Но именно в этот момент мальчик увидел отца и бросился к нему.
– Я тут с твоим боевым товарищем познакомился, он говорит, что ты особенный.
Стен не успел удивиться и поймать бросившегося к нему мальчика, как кресло развернулась. Безумная, дикая улыбка сияла на лице Ричарда.
Стен не мог понять, что именно чувствует, но ужас и растерянность отчетливо блеснули в его сознании. Сердце испуганно замерло, и он внимательно посмотрел на Артема, но маленький мальчик явно не чувствовал никакой тревоги,
Тогда Стен вновь посмотрел на Ричарда, но ничего зловещего в нем не заметил. Парень улыбался, но в этой улыбке была лишь печаль, но никак не злоба.
– Я увидел тебя из окна и удивился, - произнес Ричард, - Не поверил, что что-то могло случиться, вот и познакомился с твоим сыном. Он удивительный ребенок, буквально уникальный.
Стен еще раз посмотрел на сына и ласково потрепал по волосам смущенного мальчика, но промолчал.
– Ладно, идите уже, - бросил Ричард спеша развернуть свое кресло и направить его в сторону своего отделения.
Ричард был действительно сложной натурой, и это не было той выдуманной сложностью, за которой прячутся обычно подростки, путаясь в своих эмоциях и мыслях. Ричард же очень хорошо знал и понимал свои эмоции, принимал свои странности, но по опыту знал, что все это ему лучше оставлять при себе. Однако и Стен кое-что мог понять.
– Погоди, давай мы тебя проводим.
– Не утруждайтесь, - буркнул парень и с силой толкнул колесо, пытаясь ускориться, от столь неловкого резкого движения, коляска нелепо дернулась и напротив стала.
– Ну ладно тебе, Ричард!
– воскликнул Артэм, бросившись к юноше.
– Из-за этих цепей, тебе не удастся быстро управиться с этой штуковиной, а нам не трудно тебе помочь, правда, папа?
– Правда, к тому же, я хотел заглянуть к тебе, - признался Стенет.
Он даже не заметил цепей, что больше не приковывали руки Ричарда к кровати, зато они тянулись от одной руки к другой, как и прежде существуя лишь для того, чтобы сдержать Тьму.
– Зачем я тебе сдался, - пробормотал Ричард, пряча глаза.
Однако помощь он явно принимал, складывая руки на коленях. Вот только забинтованные руки дрожали и старались спрятать цепи в покрывало.
Стен вздохнул и посмотрел на сына.
– Артэм, мне очень надо поговорить с Ричардом наедине, ты можешь спуститься по этой лестнице, подождать меня внизу?
Артэм посмотрел на отца, затем на Ричарда и только потом на указанную лестницу. Он явно дул губы и не скрывал недовольства, однако подчинился и только у самой лестницы заявил обернувшись:
– Если бы была возможность, я бы с радостью стал тебе другом, Ричард.
После этих слов он быстро побежал по лестнице, слыша отчаянный безумный смех Ричарда.
– Почему ты смеешься?
– спросил Стен, сдвинув кресло в нужном направлении.
Он не мог видеть лица подростка, однако смех оборвался и тихий голос произнес:
– С такими, как я не дружат, таких, как я боятся.
– Не говори глупостей, не все могут просто тебя понять.
– Заткнись ты, сам испугался пару минут назад.
– Так вот почему ты так реагируешь. Позволь мне объяснить.
И вместо того, что бы вести его дальше, свернул в сторону большого балкона, считая его отличным местом для беседы.
– Мои странные реакции не связаны с тобой. Надеюсь, я могу быть с тобой откровенным и говорить то, чего я не говорил другим?
Он посмотрел на удивленного Ричарда и закурил. Ответа не было, но тот взгляд черных глаз, который следил за ним, был куда откровеннее, любых слов.
– Меня измучили страшные сны, в них я вижу себя с черными глазами, это сделало меня нервозным.
– А что тебе говорил тот ты?
– заинтересованно спросил Ричард.
Казалось, он ожил от этого признания и словно что-то понял или стал предполагать, но сам факт явно не удивил его.
– Он говорит, что он и есть я, но пожалуй оставим это и поговорим о другом.
– О чем же?
При этом он спрашивал так, словно ни о чем другом не могло быть интересно поговорить.
– О тебе. Я конечно не могу утверждать подобного, но мне кажется, что тебе нужна помощь.
Ричард прищурился и прикусил губу, явно напрягаясь. Та живость, открытость и даже можно сказать - беспечность, возникшие после признания тут же исчезла, словно возникшая надежда окончательно растаяла.
– Какая разница нужна она мне или нет? Давай ты просто отвезешь меня в палату и пойдешь домой.
Скрестив руки у груди, юноша показательно отвернулся.
– Ричард, почему ты так реагируешь? Я действительно хотел бы тебе помочь.
Ричард все же посмотрел на собеседника, явно о чем-то задумавшись, а после спросил:
– Ты станешь епископом сейчас или предпочтешь сбежать?
Этот вопрос для Стена был слишком внезапным. Он не мог даже представить, что эта тема могла всплыть, но для Ричарда это явно было определяющим вопросом.
– Я не знаю. Все слишком сложно.
– Если это для тебя сложно, то не берись за другое! Прежде чем идти ко мне со своей помощью, лучше помоги себе самому.
На этот раз Ричард не стал отворачиваться, а, напротив, с явным вызовом смотрел в глаза Стенета, но видя его растерянность, видимо сжалился и заговорил уже мягче:
– Ты не сможешь мне по-настоящему помочь, пока не разберешься в себе. Более того, я совершенно не хочу быть твоим способом отвлечься, так что приходи, когда решишь чего ты по-настоящему хочешь.