Оружие Вёльвы
Шрифт:
– Может, ты тайком шепнешь этот молодой девушке, которая била в бубен, что конунг очень просит тебя приехать к нему и прислал меня? Она выдаст это чуть позже, и они обрадуются, что ты уехала подальше от берсерков? Дескать, конунг хочет посмотреть на тебя, прежде чем объявлять твое обручение с Бьёрном Молодым?
– Неплохо! – Ингвёр усмехнулась. – Мэва мне преданна, она охотно возьмется хранить эту тайну, но не более одного дня. А потом пусть ищут меня у конунга.
– Стало быть, договорились.
– Да.
По голосу Ингвёр Хольти слышал, что она им довольна, и само это уже было для него наградой.
Южный ветер усилился, зашумел в кронах сосен над их головами, будто сами
Глава 6
В гриде Кунгсгорда только сели ужинать, когда Йомар Огнеборец привел двоих незнакомцев – таких, что многие перестали есть и проводили их удивленными взглядами. Мужина средних лет, в простой одежде, ничем не примечательный, по виду раб, нес за спиной большой берестяной короб. Зато его спутница привлекла бы взгляды в любом собрании мужчин – девушка не более двадцати лет, с миловидным скуластым лицом и узким подбородком, с большими синим глазами. Светлые, чуть вьющиеся волосы были распущены и выбивались игривыми прядками из-под темно-синего шелкового чепчика. Все лицо ее усеяли веснушки, но это ее не портило, а как будто сообщало нежной коже солнечное сияние. Девушка куталась в серую дорожную накидку, но не столько от холода – вечер был теплым, – сколько от смущения. Однако лицо ее несло печать замкнутости и решимости.
– Что это, Йомар? – окликнул удивленный Эйрик – девушка была уж очень неуместна среди его дружины. – Я же сказал – женщин из хороших семей не трогать.
– Я не трогал, конунг! – Йомар поклонился, ухмыляясь. – Сам жалею!
Один из Эйриковых стюриманов, это был мужчина лет сорока с продолговатым лицом, длинным носом, загорелый, темноволосый и чернобородый, вида сурового, но внушающего доверие. Он был вождем дружины из пятидесяти человек и в войске Эйрика пользовался уважением.
– Они сами приплыли. Мы их выловили на пути сюда, в северных проливах. Говорят, что у них дело к тебе, а вернее, они хотят видеть Олава.
– Олава? Зачем им понадобился Олав?
Эйрик перевел взгляд с одного гостя на другого, не зная, к кому обращаться. Ни раб, ни молодая девушка не казались ему достойными собеседниками.
– При них был кто-нибудь поумнее? – спросил он у Йорана. – Какой-нибудь… настоящий человек?
– Никого, конунг, плыли в парусной лодке вдвоем.
– Выслушай меня, Эйрик! – подала голос девушка и шагнула вперед.
Начав говорить, она опустила руки, выпуская полы накидки, и стало видно, что под накидкой у нее очень хорошо сшитое льняное платье темно-красного цвета и темно-зеленый хенгерок. Рукава были обшиты тонкими, в палец, полосками шелка, с вытканным красно-зеленым узором и весьма дорогого. Сама одежда выдавала в гостье деву из родовитой и богатой семьи, и тем ее появление здесь делалось еще менее объяснимым.
– Выслушаю, если ты скажешь, кто ты? – Эйрик разглядывал ее с головы до ног, не скрываая любопытства.
Она так же разглядывала его – с изумлением, с потрясением, как будто ей предстало вдруг чудовище. Но к таким взглядам Эйрик привык.
– Я… – Девушка сглотнула. – Я – Сигню дочь Кетиля, сына Кетильбьёрна. Может, ты не знаешь, мой дед Кетильбьёрн – отец госпожи Сольвейг, жены Олава ярла, сына Бьёрна. Сольвейг попросила меня приехать сюда… Нам известно, что Олав, мой родич, у тебя в плену и что у него две раны. Скажи, он жив?
– Жив, – с некоторым удивлением ответил Эйрик, стараясь в мыслях связать это чудное явление с Олавом. – Постой… если ты – племянница Олава, значит, ты мне… вроде двоюродной сестры?
– Это так, – девушка, казалось, сама удивилась этому простому выводу. – Мы с тобой в свойстве, но только не могли раньше видеться… ты знаешь
Эйрик смотрел на нее не без досады, но относилась досада к упрямству деда, который отказал ему в простом праве – знать свою родню. Он даже саму Сольвейг, свою тетку, никогда не видел, а тем более ее племянниц!
Первые дни Олав провел в корабельном сарае с другими пленными, которые сами за ним и ухаживали, но у него началась лихорадка, угрожавшая жизни, и как раз в это время Эйрик выяснил, то его Хравнхильд – на самом деле Снефрид. Смерти своему дяде Эйрик не желал, поэтому, когда Снефрид предложила перевести Олава в большой дом, где она сама могла бы о нем заботиться, согласился. Теперь Олав лежал в одной из кладовок, пристроенных к просторному теплому покою, и Снефрид несколько раз в день заходила поменять ему повязки, приготовить отвары трав. «Целящий жезл», сделанный из березовой ветки под руководством Хравнхильд, тоже пригодился. Как она и ожидала, Олав, придя в сознание, узнал ее и удивился. Но ему-то Снефрид объяснила свое присутствие без труда: Олав хорошо помнил минувшую зиму и тот случай в усадьбе Лебяжий Камень, как двое торговцев обвиняли ее мужа, что, мол, он проиграл товар, даже свидетелей пытались привлечь… Снефрид рассказала, как осталась совершенно одна на свете и решила искать покровительства Эйрика, потому что ее покойная тетка была очень дружна с его матерью. Олаву их союз ничуть не показался удивительным: молодая красивая женщина в трудном положении, одинокий «морской конунг»… Снефрид поведала даже о том, как Фроди и Кальв на днях приходили сюда, пытаясь взыскать ее якобы долг с Эйрика. Олав рассмеялся от этого рассказа, но тут же заохал от боли в боку.
– Хр… Снефрид! – Эйрик огляделся и заметил свою подругу возле одного из столов. – Подойди сюда. Эти люди ищут Олава. Есть у тебя такой в хозяйстве? Он ведь у нас жив?
Подходя ближе, Снефрид тоже в удивлении смотрела на гостей и не могла не заметить, как оба вздрогнули при звуке ее имени и впились в нее глазами. В синих глазах девушки мелькнуло нечто вроде ужаса: видно, до них уже дошли слухи о колдунье, способной изменять свой облик.
– Разумеется, он жив, – Снефрид встала рядом с Эйриком, сидящим на почетном месте за столом. – Привет и здоровья тебе… Сигню? Так ты племянница Сольвейг?
– Привет и тебе, – с трудом вымолвила девушка; она то опускала глаза, то снова жадно впивалась взглядом в лицо Снефрид.
– Но зачем вы здесь?
– Сольвейг просила меня ухаживать за Олавом… он мой родич… муж моей тетки…
– Но почему тебя, молодую девушку? – Снефрид была изумлена таким решением. – И с вами нет никого из старших? Ни твоего отца, ни брата?
– Понимаешь, госпожа… – Сигню бросила опасливый взгляд на Эйрика и затеребила небольшой мешок, который держала в руках. – Они подумали, что… что мужчинам… может быть опасно… Но ведь молодую девушку, прибывшую без всякой защиты, никто не посмеет обидеть… – Она снова бросила беглый взгляд на Эйрика. – Это было бы… противно богам, и Фригг защитит меня, как не защитила бы, может быть, мужчину… Тем более что мы с Эйриком в близком родстве…
– То есть она взывает к твоему благородству, Эйрик конунг, – пояснила Снефрид эту сбивчивую речь.
– Молодых девушек я не обижаю, – Эйрик улыбнулся с ленивой снисходительностью, обшаривая стан гостьи взглядом с головы до ног.
– Особенно таких красивых, – оживленно подхватил Альрек, не сводивший с гостьи восхищенных глаз.
– Могу я… – Сигню потупилась, потом посмотрела на Снефрид, – не будешь ли ты, госпожа, так добра и не проведешь ли меня к моему родичу Олаву?
– Если Эйрик конунг не возражает… – начала Снефрид, и Эйрик мотнул головой: не возражаю, – тогда идем.