Осенняя мечта
Шрифт:
– Отнесите его в мою комнату, затем позовите лучшего лекаря из Связьгорода, - чуть подумав, назвал имя.
Брови воина недоумённо приподнялись. Я тихо пояснил:
– И впредь старайтесь не прибегать к услугам главных королевских лекарей. Я уже сам имел возможность убедиться, что лекари из столицы намного превосходят их. Ну, или прибегайте к услугам самого младшего королевского лекаря, к которому частенько обращался мой отец. Этот молодой человек достаточно талантлив и усерден, чтобы поручать ему тяжелобольных. Разумеется, вы не должны оскорблять королевских лекарей: они слишком влиятельны и накрепко въелись в обители дворца,
Вошёл в мои приёмные покои. Отодвинул занавески и открыл спрятанную за ними дверь – в проёме показалась кровать с балдахином.
– Положите Славомира на постель.
На недоумённый взгляд одного из воинов, пояснил:
– Эти комнаты – моё место, а другого я пока не заслужил.
После чего поручил каждому из охранников что-нибудь – и те поспешно ушли. Затем я ненадолго опустился в большое и старое кресло из тёмного дерева, жестом указав Алине и Цветане сесть напротив. Устало при крыл веки. Это была жуткая ночь… кошмарная…
Шорохи за дверью меня напрягали. Там кто-то явно в нерешительности переминался с ноги на ногу. И металлические подвески у него на поясе подрагивали. Ага!
Открыл глаза, сел прямо и громко произнёс:
– Войдите!
Тишина. Весело и громко добавил:
– Я же знаю, что это вы жмётесь за дверью!
Дверь медленно отворилась, и в комнату проскользнул Добромысл. Твёрдо сказал ему:
– Позаботьтесь, чтобы моих родственников не выпускали из комнат. Всех, кроме Борислава. Его я приказываю запереть в башне, безо всяких удобств, ну, разве что с кроватью и одной-двух книг со стихами. Он стольких людей ни за что ни про что бросал в темницу, пусть и сам попробует, каково это. А всех остальных моих родственников пусть оставят во дворце. И передайте, чтоб о них заботились столь же заботливо и вежливо, как и прежде. Всё-таки они не виноваты, что родились в королевском роду…
Старик, державшийся напряжённо и робко, просветлел лицом и радостно сказал:
– Слушаюсь, мой… принц?
– Ты угадал, - улыбнулся я – он хорошо меня знает, - И ещё позаботься, чтобы для этой девушки и девочки подготовили приличную одежду и ванную. И комнату, одну на двоих, на этом же этаже, неподалёку от моей.
Слуга задумчиво покосился на меня, потом на Цветану. На девочке он задержал взгляд чуть дольше, чем требовали приличия, видимо, ещё что-то заподозрил. Ага, после разглядывания её как-то очень задумчиво взглянул на меня. Кончики его губ дёрнулись было в улыбке, но старый слуга удержался. Я попросил:
– Ну, ступай!
Добромысл почтительно поклонился, впрочем, не настолько низко, как полагалось кланяться королю, а примерно настолько, чтобы сильно не потревожить спину. И правильно, я просил его заботиться об его здоровье. После чего старик всё-таки не удержался и посмотрел через открытый проём спальни на кровать. Поморщился, увидев, как грязен и оборван неподвижный мальчишка, после разглядел его лицо – и испуганно покосился парнишку.
– Я велел, чтобы к нему привели хорошего лекаря.
После чего слуга опять поклонился и тихо выскользнул из комнаты. Я опять прислонился к спинке кресла. И тихо попросил:
– Давайте всё обсудим попозже.
Прочем, отдохнуть мне не дали: вскоре дверь с грохотом распахнулась, и в гостиную влетел младший брат в крайне неприличном виде: в атласных тёмно-зелёных штанах, поверх которых была накинута плотная белоснежная ночная
– Что это ещё за дела? – возмущённо возопил он.
Устало объяснил:
– Я отобрал трон у Борислава.
– Значит, слуги не соврали, - брат тяжело вздохнул, - Ты, конечно, поспокойнее Бориса и поумнее, но вот твёрдости у тебя маловато, так что я всё равно волнуюсь…
Мягко попросил:
– Давай завтра поговорим, ладно, Славик? У меня был трудный день…
– Разумеется! – сердито бросил третий принц, - А меня не пригласил! Как всегда! Почему всё самое интересное происходит, когда меня нет поблизости?!
– Нечего тебе в переворотах участвовать! – хмурюсь, - Когда отец вернётся, то и мне, и Бориславу надаёт на орехи, а тебя не тронет.
– А я бы тебя поддержал! – обиделся Слава.
Он мрачно посмотрел на Алину и Цветану:
– А это кто?
– Завтра объясню.
– Нет, ты мне сегодня о… - второй брат заметил открытую дверь, вгляделся в лицо лежащего на кровати, побелел, - Славик?! Ох, что с тобой сделали?! – он свирепо развернулся ко мне, - А мне сказали, что Славик с родителями уехали к дальним родственникам, охотиться в их имениях!
От усталости я всё-таки сорвался и наорал на него:
– Если бы ты с горя не уехал охотиться в лесу близ Связьгорода, то не дал бы Бориславу казнить родителей Славомира и пытать его самого!
Мальчишка побелел и потрясённо опустился на пол.
– Я… мне… - он давился слезами.
– Разумеется, Борислав запретил слугам рассказывать тебе об этом, - добавил я тише, с болью смотря на его несчастное лицо.
– А ты… - потерянный взгляд, - Ты же знал это!
– Я пытался спасти хотя бы Славика, но Борислав меня не слушал. Мне пришлось смотреть на казнь… И… я не ждал, что Славик выживет после жестоких пыток… и потому… ничего тебе не сказал… А сегодня решил освободить всех невинных из тюрьмы и неожиданно нашёл там Славика… он был ещё живой…
Я судорожно сжал подлокотники кресла.
Вошли стражник и лекарь средних лет. Они молча прошли в спальню. Вслед за ними в комнату юркнул мой брат. Я вздохнул, с усилием поднялся и отправился за ними.
Славик помешал лекарям. Едва у Славомира дёрнулись пальцы левой руки, как он кинулся обнимать друга – и тот завопил от боли, очнувшись уже совсем. Я подхватил младшего брата под руки и оттащил в сторону, чтобы не мешал лекарям осматривать пострадавшего и обсуждать необходимые лекарства. Славик сначала вырывался – я сердито цыкнул на него, тогда он наконец-то понял – и сник. И залепетал извинения, обращённые к своему другу, которого едва не потерял. Славомир прощать его не хотел. Оба сорвались от нервов – и стали орать друг на друга. У меня уже голова начала раскалываться от их воплей. Я пытался переорать их обоих, но они долго не обращали никакого внимания на меня. Бить их и дёргать мне было совестно – оба натерпелись и так. Наконец, они обратили внимание и на меня. Я выставил лекаря и стражника из своих покоев, велев подождать в другом конце коридора. Но младший принц и его приятель – который упорно хотел быть уже бывшим его приятелем и насовсем – бранились ещё некоторое время. Я испугался, что от воплей и гнева Славомиру станет хуже и таки дёрнул брата за ухо. Тот вырвался, всхлипнул и обиженно спросил: