Ошимское колесо
Шрифт:
– У меня кончились камни, – сказал я. – И я предпочёл бы не терять мой меч. Плюс, нет никакой гарантии, что зеркало разобьётся… – Я искоса глянул на Снорри. – А топор – отличное метательное оружие…
Снорри сердито посмотрел на меня, отошёл от стены, вытащил из ножен на моём бедре кинжал и метнул в зеркало. Клинок попал прямо в центр с такой силой, что в человека он вонзился бы по рукоять… и отскочил, перелетев назад через нарисованную границу.
Кара прошла мимо нас, пока я подбирал кинжал.
– Если я приложу это к зеркалу, – Кара раскрыла ладонь,
Я махнул в сторону зеркала.
– Пожалуйста.
Кара прищурилась, глядя на меня, потом шагнула к границе и потянулась к ней пальцем. Она двигалась так медленно, что мне казалось, будто она неподвижна. Но всё равно, эффект оказался неожиданным. В том месте, где её палец коснулся границы щита, распустилась тьма, разлилась, словно капли чернил по воде. За несколько мгновений ночь поглотила пространство перед нами, и нас окутала проникающая тишина.
Никакого звука. Я задержал дыхание. А потом раздался еле слышный треск. Словно доска пола под ногой.
Кара отдёрнула руку, словно её укусили.
– Я не могу туда пойти, – прошептала она. Я содрогнулся от мысли о тьме, которая может напугать присягнувшего тьме мага. От страха она стала казаться старше, словно из неё высосало что-то ценное. Она глубоко вздохнула, как только тьма исчезла.
– Я пойду.
Я резко развернулся.
– У меня получится. – Голос тихий, но твёрдый. Хеннан протянул руку Каре. – Дай мне руну.
– Ты не можешь. – Снорри покачал головой. – Ты же видел, каково там. И волноваться надо не о том, что ты видел, а о том, что в тебе есть такого, что вырвется наружу. Здесь эффект намного сильнее, чем на поверхности…
Хеннан проигнорировал Снорри, не отрывая взгляда от Кары.
– Ты сказала, что я должен пойти с ними. Ты сказала: "Кто может быть ценнее, чем тот, чья семья много поколений сопротивлялась зову Колеса?"
– Да, но… – Кара запнулась. – Это совсем другое. Ты же видел…
– Любой, кто подходит близко к Колесу, может назвать себя аномагом, – перебил её Хеннан. – Ял заставил землю разверзнуться и поглотить кого-то. – Он изобразил руками этот жест. – Но большинство из них недолго были аномагами. И Колесо их убивает.
– Золотые слова! – сказал я. – И смерть эта не из приятных. Ты безумец, если хочешь туда пойти. – Я понял, что не хочу смотреть, как умирает парень.
– Дедом моего деда был Лотар Вейл. Он пользовался магией ближе к Колесу, чем кто-либо до или после него, и так десять лет – а потом нашёл в себе силы уйти! Вот почему моя семья не чувствует зова. Кровь Лотара течёт в наших венах. Ужасы не приходят за нами. – Нужно быть опытным лжецом, чтобы заметить колебание, но я-то знал, что он всего лишь гадает.
– Ты сам не знаешь, что говоришь, – сказала Кара.
– Пусть попробует, – проворчал Снорри.
– Что? – Кара схватила парня за руку, словно он в любой миг мог броситься за границу.
– Он уже достаточно взрослый и сам знает, что делает. Через два года он станет мужчиной. Если только мы не потерпим здесь поражение, и тогда через два года уже ни у кого ничего не будет. – Снорри махнул рукой в сторону зеркала. – Если мы его не разобьём, то Синяя Госпожа нас увидит, и как думаешь, она возьмёт его себе в помощники? Или убьёт вместе со всеми нами?
Кара ничего не сказала, но протянула руку – железная пластинка темнела на её светлой ладони. Хеннан взял её, провёл руками по рыжей копне волос, нервно глянул на меня и на Снорри, а потом поставил ногу за границу. Сделал ещё один шаг. Он уже целиком был в незащищённом участке, оглянулся назад, губы дёрнулись в улыбке.
– Быстрее! – махнула ему Кара.
Как только он снова повернулся к зеркалу, воздух вокруг него забурлил, и Хеннан быстрыми шагами двинулся вперёд, выставив руки перед собой, словно прорывался через паутину. Вокруг него двигались полупрозрачные фигуры, словно сделанные из стекла – они выглядели всего лишь как искажения поверхностей, отражавшие и преломляющие свет.
Когда он приблизился к зеркалу, одна из фигур потемнела и стала цветной. Нечто похожее на змею схватило его запястье, когда он вытянул вперёд руку с табличкой.
– Нет! – Голос Хеннана был скорее рассерженным, чем испуганным. Змея, или щупальце, или ус стал стеклянным, как только парень на него уставился, снова став полупрозрачным, и Хеннан прижал пластинку к поверхности зеркала.
– Бриота. – На миг слово повисло в воздухе, дрожа сквозь еле видимые кошмары, которым Колесо старалось придать форму. В следующий миг зеркало с пронзительным звоном треснуло, и у меня в ушах зазвенело. По нему снизу доверху побежала паутина трещин. Немедленно резко зазвонил клаксон, белые огни запульсировали красными оттенками от цвета раскалённых углей до ярко-алого.
Хеннан развернулся, стряхивая полупрозрачные руки, и стал проталкиваться мимо фигур, видневшихся со всех сторон, или прямо сквозь них. Воздух вокруг него затуманился, покраснев, как кровь, от огней сигнализации.
– Не останавливайся! – взревел я.
Остался ярд. На его скуле появилась тонкая алая линия – стеклянный коготь царапнул его. Туман становился всё гуще.
Мы все втроём стояли у черты, крича ему, чтобы он не останавливался.
Он пробился ещё на фут, двигаясь мучительно медленно, и на его лбу появился новый порез, из которого потекла кровь.
Мы потянулись к нему, хотя к счастью мне хватило ума сделать это на долю секунды позже остальных. Кара была быстрее всех, погрузив руку по плечо в абсолютную тьму, которая заполнила всё в тот миг, как её пальцы пересекли черту. Пусть и в темноте, но она схватила парня и вытащила его к нам. Я в свою очередь схватил её, и она отступила назад. Её рука казалась неповреждённой, но вёльва лежала у меня на коленях, дрожа так, словно тонула в Норсхеймском море, никак не могла вздохнуть, уставившись куда-то широко раскрытыми глазами.