Осколки летней грозы

nekami

Каэлуму было слишком тяжело осозновать, что последнее слово осталось не за ним. Пусть это его отец поставил точку в странных отношениях Ноктиса с Фэррон, но ему казалось, что это её победа.

Он без долгих раздумий пошёл вперед, хотя его самоуверенность быстро слабела. Дойдя до одинокого здания спортзала, Ноктис хотел даже повернуть назад. Сегодня его не подстегивало жгучее желание оттаскать Лайтнинг за волосы из-за алой надпись на дорогущем паркете. Он пришёл сюда, чтобы объясниться с Лайтнинг, поговорить с ней и найти покой для себя. Промпто как-то ляпнул, что его друг одержим. Признавал это или нет Ноктис, но совершенно точно — Лайтнинг прочно засела в его голове. Его мысли постоянно вертелись вокруг неё.

К счастью, повторился сценарий прошлого его визита. Внезапно из-за поворота показалась розововолосая девушка, она немного оторопела, встретив на своём пути чужака. Губы беззвучно произнесли проклятье. Отрывая от них взгляд, Ноктис встретился с глазами самой Лайтнинг. Она шла с ведром наперевес. За ней плелась младшая сестра с большим тазом в руках.

Лайтнинг укололо изнутри: последнее время её слишком часто застают врасплох, будто во всем виновата только её невнимательность.

Ну и какого же черта Ноктис пришёл? Неужто его адвокат, тот очкастый хмырь, зря суетился? Она ведь почти с радостью поставила на имени Каэлума крест. Клэр легче было отказаться от Ноктиса, чем вспоминать те минуты, что они провели вместе этим летом. Она слишком не любила оглядываться и всегда осознавала, что их сближение — дорога в никуда.

— Здравствуй, — сказал Ноктис и немного криво ухмыльнулся.

— Здравствуй, — бесцветно ответила она, а про себя сравнила его с Клаудом, точно также поймавшим её недавно. Нет, они все-таки не были похожи, даже слова подбирали разные.

Сэра приветствовала знакомого сестры лишь скромным кивком головы.

— Клэр, я могу сама, — сказала она.

Ноктис вздрогнул. Он и забыл, что Фэррон зовут именно так. Её кличка и фамилия слишком въелись в его голову.

— Мы отнесём это вместе, — даже в шёпот она умудрялась вкладывать столько твёрдости, что спорить казалось невозможным.

Ноктис чувствовал, как Лайтнинг указывает на его неуместность тут. Клэр прошла мимо, будто Каэлума здесь и не было. Видимо, и мечтала она об этом. Ноктис, тихо оскалившись, последовал за ней. Так просто она от него не избавится.

Лайтнинг, скривившись, тащила ведро с неаппетитным варевом, запах был отвратительным, даже Ноктис это заметил. На краю сада они подошли к старой каморке, и из какой-то дырки вылезла тощая собака. Видно было, что она недавно ощенилась. На фоне этого совершенно дико смотрелись её рёбра, туго обтянутые кожей.

Ноктис понял, что варево предназначалось этой собаке. Он даже позволил себе снова улыбнуться, замечая, что его злость на Фэррон истончается.

Сэра поставила таз, и старшая сестра наполнила его, лишь тогда следом за собакой из щели вылез её выводок. Три щенка набросились на еду. Мать стойко ждала, когда они закончат.

Лайтнинг распрямилась, смахнув со лба волосы. Ноктис вновь заметил силуэт лошади, выглядывающий на её пояснице из-за ремня джинсов. И сглотнул — за это лето светлая кожа Клэр приобрела еле заметный золотой оттенок.

Сэра осталась сидеть, нежно трепля щенков и пытаясь удержать от таза, чтобы их матери хоть что-то досталось. Девочка улыбалась.

— Зачем пришёл? — Клэр наконец соизволила обратить внимание на то, что Ноктис всё ещё тут.

— Ты как-то разрешила мне приходить к тебе без повода, — сквозь недобрую улыбку сказал он.

Её светлые глаза вспыхнули, и Лайтнинг оглянулась на сестру. Та продолжала играть с щенкам, не показывая, что может их услышать. Лайтнинг тихо и мстительно ответила:

— Мне кажется, тогда я дала тебе понять, что ошиблась, — та неудачная попытка отдаться Ноктису до сих пор щекотала её горло горечью. Они оба поступили плохо.

— Клэр, — впервые её имя прозвучало с таким насмешливым укором. — Ты так часто отказываешься от своих слов, что окружающие начинают путаться.

Лайтнинг покраснела. Ей показалось, она услышала тонкий смешок со стороны сестры. Ноктис сломил её самоуверенность, как будто они снова оказались в детстве и бросались проклятиями сквозь высокий забор. Не зря эти железные прутья стали символом этого лета, даже сейчас она ощущала, как кованный забор отгораживает их друг от друга.

— Меня настоятельно просили больше не встречаться с тобой, — тихо, но жестко проговорила она.

Ноктис шокированный тем, что отец позволил себе указывать не только ему, но и Лайтнинг, задрал подбородок выше.

— И что? Неужели Фэррон намерена кому-то подчиняться?! — Клэр ощутила болезненный укол самолюбия от Ноктиса.

— Только здравому смыслу.

— Я же пришёл, несмотря на запреты, — перебил он её. Клэр осеклась. Конечно, стоило ожидать, что и Ноктиса прижмут к стенке, запрещая видеться с девчонкой из приюта.

А он пришёл к ней.

— Не волнуйся, я просто хочу с тобой поговорить, — как-то грустно усмехнулся он.

Лайтнинг поставила ведро на землю и, не отрывая взгляда от Ноктиса, сказала

Сэре:

— Отнесёшь его назад сама?

— Угу, — хмыкнула та сестре. Младшая Фэррон продолжала забавляться с щенками, улыбаясь сама себе.

***

Клэр шла впереди и молчала. Ноктис по дрожащему плечу понял, что сейчас внутри Лайтнинг клокочет злость. Рядом с ней он каждый раз сам менялся и не знал, во что превратится этот разговор.

Когда они отошли на достаточное расстояние, Лайтнинг обернулась и зло уставилась в его синие глаза, ожидая обещанного. Это он припёрся к ней зачем-то — вот пусть и отдувается сам, только быстро.

Ноктис под взглядом Фэррон впервые заразился её же манерой вести себя под чужим давлением. Он придирчиво оглядел её джинсы, завязанную на талии футболку и пирсинг, улыбнулся, потом вопреки всему отвернулся и пошёл вперёд к основным зданиям приюта.

Клэр действительно готова была взорваться. Он на территории приюта, если его заметят или он нарушит правила, то обвинят её. Домашний арест — отличный подарок в последние дни.