Особо опасная статья
Шрифт:
Пребывающие сюда толстопузые «россияне» с цепями и красивыми бабами на шеях вдоволь настоялись на всяких учетах: сначала в детских комнатах милиции, потом на воинском, а вскоре, по освобождению, и на административном. Из всех видов регистрации для расплодившихся русских в Ницце естественны лишь купчие на дома и полученные водительские удостоверения.
Но большинство из них не знает, что их имена фигурируют еще в одних списках. Постарались все те же родные «мусора» с Петровок да с Литейного, не оставляющие своих подопечных без опеки нигде, даже на Лазурном Берегу. А потому в документах местной полиции и в картотеках Интерпола прижившиеся на юге Франции господа из далекой России значатся как «организаторы и участники преступных сообществ», по большей части – международных. Борьба с ними ведется беспощадная, однако для того, чтобы беспощадно бороться, нужно знать, за что этого «мастера международного класса» ухватить. Знают власти, что пришельцы воруют. Знают, что отмывают деньги, уверены, что трясут народонаселение Великой Франции не хуже «Черкизовского» рынка! Иначе как, не работая, приобретать в собственность машины, дома, яхты и еще являться при этом кредиторами для многих коммерческих структур южного побережья. Однако за что ухватить?
Среди расплодившихся на побережье группировок есть одна, которая выделяется особой грамотностью при разрешении сложных противоречий между бизнесменами – уроженцами Франции. Дела эта группировка проводит быстро, без последующих рекламаций со стороны проигравшей стороны и всегда во внесудебном порядке. Несколько раз из города пропадали бизнесмены. Потом находились. Не все, правда. И после некоторых юридических сделок, связанных с отчуждением своего имущества, продолжали жить, как прежде. Правда, уже без имущества. Но разве имущество на Лазурном Берегу главное?! Море, солнце, здоровье и… Жизнь.
Среди нескольких группировок, обведенных красным полицейским карандашом в списке представляющих особую опасность, значилась в бумагах Саланцева одна, где руководителем и идейным вдохновителем был некто Немиров. Вполне русская фамилия – Немиров. Немиров Олег. Отчество французы почему-то не написали, хотя московский УБОП отчество этого человека знал очень хорошо: Матвеевич. Олег Матвеевич за свои неполные сорок лет жизни вырубил в красноярских лагерях столько кедров, что на этой делянке можно было без труда уместить ведущий металлургический комбинат страны. Пять лет назад это ему порядком приелось, захотелось чего-то нового, приятного, когда ложишься спать, где хочешь, а не куда уложат, и встаешь, когда просыпаешься, а не когда в квартиру ломятся по наводке озверевшие менты.
Немиров уложил в сумку вещи – тапочки, майку, зубную щетку, сунул в карман билет на самолет до Парижа, а в другой – двести франков, и улетел. Это было в одна тысяча девятьсот девяносто девятом году, двенадцатого апреля.
Уже через два дня Немиров был задержан парижской полицией за то, что у пятого дома по улице Рю Бонапарте в восемь часов вечера избил до полусмерти четверых латиноамериканцев. Выяснили, разобрались и отпустили: самозащита. Латиносы из местной преступной группировки хотели отобрать у русского эмигранта сумку с майкой, тот не отдал. В Европе имущество – второе по святости после Конституции. На всякий случай сделали запрос в Россию через местное отделение Интерпола. Полученный факс читали и сворачивали в свиток полчаса всей жандармерией участка. «С новым русским вас!» – сказал комиссар полиции и велел взять Олега под контроль. Тот из-под него вышел в тот же день и через трое суток встал под контроль уже в Ницце у другого комиссара полиции. А вскоре и у самого префекта.
Вскоре Немиров понял, что на свете есть много способов лихого заработка, и приступил к организационной работе. Купил пиджак, лакированные туфли, стал посещать курсы углубленного изучения французского языка и организовал частное охранное предприятие, коих на Лазурном Берегу больше, нежели клиентов. Несведущие в русском бизнесе конкуренты смеялись, видя стайку лысых неграмотных русских, уверенно косящих под частных детективов. Но вскоре спеси в них поубавилось, потому что они сами стали частными детективными агентствами, которых охраняло частное охранное предприятие «Немирофф».
Некоторые из них, видя, как коллеги по бизнесу уныло оформляют контракты с Немировым, спрашивали: вы с ума сошли? Что могут охранять эти неучи и бандиты?! Кричали: «C'est ridicule!», [38] но после пары пожаров, причина которых местными брандмейстерами была установлена как «неисправность электропроводки», смяться перестали и встали под защиту Немирова, который пообещал, что пожаров на вверенных ему объектах он не допускает.
Естественно, что под влияние мощного охранного предприятия попадали и все русские на Лазурном Берегу. От Монте-Карло до Сен-Тропеза. Не одновременно, конечно (на это ушло полгода), но после нескольких таинственных исчезновений родственников самых несгибаемых русских бизнесменов, под охраной Немирова оказались все.
38
Это смешно! (фр.).
– Вот вы объясните, – мучались в догадках парижские ажаны. [39] – Вы ушли на лодке в море, так?
– Так, – отвечали счастливо нашедшиеся русские бизнесмены.
– Лодку нашли без вас, так?
– Так.
– Спустя три дня вы вернулись домой, так?
– Так.
– Так где вы были эти три дня?!
– Не помню. Наверное, сбило волной и унесло к Корсике.
К началу две тысячи четвертого года Немиров являлся успешным бизнесменом, уважаемым человеком и субъектом, к которому никак не могла подобраться уголовная полиция Ниццы. Специалист по похищениям людей, вымогательству, он подозревался в нескольких убийствах по найму и разбойном нападении на один из банков города в две тысячи первом году, но доказать хотя бы один эпизод из указанного сыщики были не в состоянии. Он никогда не злоупотреблял спиртным, а по части куража ограничивался лишь тем, что изредка забирал из ангара одного из французских бизнесменов, состоящих у него под охраной, «Сессну» и летал над морем, шутки ради иногда заходя в пике над плавающими на матрасах соотечественниками.
39
То же, что «копы» в США, «бобби» в Великобритании и «менты» в России. (Прим. авт.)
Именно этот человек привлек внимание Саланцева, когда тот просматривал документацию, принесенную ему Сидельниковым. Перепечатал имя, место рождения и дату рождения со справки, составил запрос и вчерашним днем направил его в ГУВД Москвы. Точно такой же запрос Саланцев направил в российское отделение Интерпола в Париже, где просил указать, находится ли указанное лицо во Франции вообще и в Ницце в частности.
– Тех и других я попросил прислать фото Немирова, – сказал, устав от чтения, «муровец».
– Знаешь что, – вздохнул Кряжин, – подбирайся-ка ты ко мне. У меня есть кофе Молибоги.
Трубку на рычаги он класть не стал. Просто прижал их пальцем и набрал по памяти номер. Это как раз тот случай, когда в пять утра мужчине звонить малознакомой женщине вовсе не зазорно.
– Они вам звонили?
– Ночью, – сказала Кайнакова. – Подвели Колю, он ответил мне, что больше всего в последний раз в зоопарке он смеялся над выдрами. Бедный мальчик… Они не дают ему спать.
– Им главное, чтобы не спали вы, – ответил Кряжин и пообещал приехать к девяти. – А где Альберт Артурович?
– Он спит, – подумав, сказала Кайнакова.
– Спит? – Помолчав, он тихо попросил: – А разбудите-ка его.
– Он вымотался, Иван Дмитриевич… – взмолилась женщина.
– Он снова пьян. Я прав?
Кайнакова заплакала, и Кряжин уложил трубку в гнезда.
Ему сказали: твое дело – молчок. Только что не обозвали уголовником, удел которого выполнять грязную работу и получать за это оговоренную сумму. Назовешь хоть одну фамилию, если попадешься, сказали ему, тебе конец. Москва-река не глубока, но, приняв тебя, из берегов не выйдет. Прямо в лицо ему твердили: с тобой связались, потому что ты мелкий рэкетир, и разгром ментами твоей чмошной банды – всего лишь дело времени. И ты нужен только потому, что за эту работу не возьмется ни один авторитетный уголовник. Тот, кто считает себя коронованным не за пару сотен тонн «зелени» в прокуренных «планом» хатах «Крестов» или «Бутырки», а настоящим законником, для нашего дела непригоден по определению. А «апельсины» [40] – такие же, как и ты, просто у них денег побольше и они корону купить в силах. Так какая нам разница, кого вовлекать в дело? Тебя или «лаврушника»? [41] По масти вы ничем не разнитесь, просто у них гонора побольше. Но гонор нам не нужен, нам нужен ты, твои связи среди мелкой столичной шпаны, спросу с которых у властей не может быть по определению, и твои люди для исполнения черной работы.
40
Воры «в законе», коронованные вне установленного порядка, не за заслуги перед криминальным миром, а за деньги или по иной неблагородной причине (вор.).
41
То же, что «апельсин» (вор.).