Ост-Индский вояж
Шрифт:
Капитан со знанием дела тут же рассадил казаков на вёсла, сам с хозяйским слугой поднял и распустил парус, и лодка плавно тронулась вниз по течению. Казаки подгребали, помня слова капитана не спешить.
После полуночи вошли в Багдад. Его даже казаки узнали, и с удивлением посматривали на него со средины реки, надеясь, что будет остановка. Но не пристали, и продолжили плыть, слегка подгребая вёслами.
— Два человека могут поспать. Потом сменитесь, — распорядился капитан. Сафрон с Акимом устроились на дне, где подстелили циновки, укрывшись попоной.
Сафрон проснулся от ощущения тишины и спокойствия. Лодка не двигалась, а лишь незаметно покачивалась. Кроме капитана все спали тут же. Купец с господином, по-видимому, находились под тентом, низко нависшим над кормой.
Приподнявшись, Сафрон огляделся. На берегу чернели хижины, всё было погружено в темноту. Спать почему-то не хотелось, и он лежал, наслаждаясь покоем и тишиной южной ночи. Капитан спросил тихо:
— Чего не спишь, казак?
— Тревожно в груди как-то, эфенди. Не спится.
Было время перед рассветом, и в деревне уже чувствовалось движение. Крестьяне вставали рано, а рыбаки уже вышли в реку на лов. Залаяли собаки. Вдруг со стороны дороги послышался шум лошадиных копыт и к пристани на рысях вымахнули три всадника. Они остановили коней и вглядывались в тёмную реку. Конечно, заметили лодку и один крикнул:
— Что за люди? Откуда?
— Мелкие торговцы, господин! — прокричал капитан, а сам показал Сафрону на мушкет. — Готовимся отвалить дальше.
— Откуда идёте?
— Из Багдада, господин! А что стряслось?
— Не твоего ума дело, собачий сын! Ну-ка подгребай сюда, да поживей!
— Это зачем, господин? Мы спешим. У нас товар может обесцениться!
— Поговори мне, собачий сын! Немедленно подгребай, а то пальнём! — и говоривший направил на капитана ствол старинного мушкета, но уже с чадящим фитилём. Это возымело действие, и капитан приказал двум казакам сесть на вёсла.
Пока Сафрон с Акимом неспешно подгребали к пристани, другие уже приготовили оружие и ждали команды.
Не дошли до пристани шагов десять, как капитан махнул рукой, приказав: — Пали!
Несколько выстрелов разбудили тишину деревни. Два всадника тут же свалились с коней, третий согнулся, и его тут же добил Аким выстрелом из пистоля.
— Все на вёсла! — крикнул капитан. — Поднять парус!
Казаки бросились к вёслам, остальные и купец в том числе, стали поднимать парус. Слуга сидел на рулевом весле и правил вверх по течению. Лодка сделала широкий полукруг и взяла курс на Багдад. Сумерки разреживались, но капитан приблизил лодку к противоположному берегу и укрылся в тростнике, парус убрали и присмирели.
Купец с господином говорили на непонятном языке и казаки ничего не могли понять. Но прошло часа два, которые потрачены были на наблюдение за противоположным берегом и рекой и капитан тихо распорядился:
— Выгребаем в реку! Не торопиться!
Казаки погребли, и вскоре лодка прорвала стену зарослей тростника и оказалась у самого её края, едва не задевая вёслами. Мачта лежала на дне, парус был свернут, и ничто не напоминало прежнюю лодку.
Так проплыли до полудня, не встретив ничего подозрительного. Лишь ближе к сумеркам увидели небольшой отряд всадников, проскакавших по берегу вниз по течению.
Капитан проговорил, обращаясь к слуге:
— По нашу душу рыскали по берегам. В основном нас искали в Багдаде. Жители наверняка всё им поведали.
— Думаешь, уйдём? — спросил слуга спокойно.
— Аллах благоволит к нам. Уйдём! Но помолиться не мешает.
Они опустились на колени и вознесли молитву Аллаху, закончив её возгласом, наклоняясь до земли:
— Аллах акбар!
Купец на молитву не вышел, но это не значило, что он пропустил последний намаз.
Лодка шла медленно, и казаки спали по очереди. Грести их не заставляли, они наконец-то отдохнули немного. Даже днём им разрешили поспать каждому часа два-три.
До Эль-Куга река извивалась, словно змея, и продвижение вперёд шло очень медленно. Городок прошли, не останавливаясь, и к вечеру следующего дня достигли городка Эль-Кумбат. Там слуга хозяина разведал обстановку и все покинули лодку, оставив её под охраной сторожа. Рано легли спать и поздно встали. Слуга опять прошёлся по городку, по базару и вернулся с вестью, что всё спокойно.
А вечером пришли в город Амара и там заночевали. Всем было утомительно последние ночи и дни, поэтому Тимурджи распорядился сделать остановку на отдых. Казакам дали по монетке и слуга повёл их до продажных женщин. Усмехнулся им, понимая, как те тоскуют по женскому телу. Сам он не менее их жаждал обладать таким желанным телом, которое можно купить за деньги.
Ранним утром все вернулись к лодке и капитан с благодушной ухмылкой, спросил казаков:
— Отвели душу? Молите Аллаха, чтобы он не оставлял нас своими благодеяниями. Можете и своему Исе помолиться.
Казаки в недоумении уставились на улыбающегося капитана. Тот пояснил:
— У нас тоже чтят вашего Ису. Так у нас называют вашего Христа. Так что молитесь, я не против. Ваш Иса и наш Мухаммед — великие пророки!
– --
[1] Мосул — город на севере теперешнего Ирака. Расположен на реке Тигр.
[2] Сарбаз — (перс.) пеший солдат.
Глава 6
В Басру[1] пришли ночью и стали на якорь вдали от главных причалов. В порту казаки на другой день впервые увидели большое парусное судно, как им сказали — европейское. Они вообще первый раз видели такое судно и дивились его размерам. В Чёрном море такие суда они тоже не видели. Хотя и такие там плавают иногда.
— Ну и жара здесь! — восклицал Аким и постоянно утирал лицо рукавом, а потом просто плескал водой, черпая ладонями.