Осторожно - пума!

Пармузин Юрий Павлович

за восемнадцать, все оставшиеся отправились по маршруту

Киры.

Маршрут невелик. От полянки километра полтора он

шел по хорошо утоптанному, сухому зимнику. На дороге

не видно никаких следов, тем более от Кириных ичигов с

мягкой подошвой. За первым ручьем, который опробовал

Лиманчиков, Кира должна была повернуть перпендику-

лярно к дороге и, пользуясь анероидом, сделать профиль

долины.

По ее маршруту не

было скал, если не считать неболь-

ших выступов террасовых цоколей. Даже в случае падения

с них вряд ли ушибешься. Высота здесь не более двух мет-

ров, а под ними толстая подушка мягкого мха. Таких высту-

пов в суженной части долины было немного, и мы все ос-

мотрели с особой тщательностью. Ни следов ноги, ни сле-

дов геологического молотка на скалах не было. Совершенно

очевидно— Кира не подходила ни к одному такому обнаже-

нию. Образцы коренных пород в нашем деле брать обяза-

134

тельно с каждого обнажения, тем более в долине — ведь

именно в скальных породах следует искать коренные место-

рождения золота.

— Что-нибудь одно из трех: либо Кирилл (так мы ее

часто называли за мужественность характера) не видела этих

выходов, либо оставила на обратный путь, чтобы не тащить

камни в гору, либо она здесь не проходила вовсе.

— Если не здесь — значит, шла по берегу Хомолхо.

Подошли к берегу. Низкая узенькая пойма во многих

местах еще больше понижалась и выходила в русло реки

мелкогалечными и песчаными косами. Начиная от наших

палаток и далеко вниз по течению за границу района, оп-

ределенного нам для съемки, ни на одной косе не было ни-

каких следов.

— Ну на песке-то следы должны были остаться,— ска-

зал Алексей.

Действительно наши ноги оставляли заметные отпечат-

ки не только на песке, но и на мелкой гальке.

На всем участке наших исследований Хомолхо можно

было перейти почти везде не замочив колени, тем более осенью

когда уровень речек в этих местах сильно понижается. Тече-

ние не очень сильное, сбить даже ребенка не сможет. Дно толь-

ко кое-где имеет камни, а большей частью устлано галькой

и песком. Ширина русла небольшая. Ни утонуть, ни раз-

биться здесь невозможно.

— Говорят, что даже в тазу некоторые тонуть ухитря-

лись, а тут-то до метра местами будет.

— Хорошо. Предположим, оступилась или упала вот

с этого полутораметрового обрывчика, ударилась головой

о дно, потеряла сознание. Где тело?

Ведь не может же те-

чение его унести. На любом перекате застряло бы.

— Да здесь перекат на перекате и везде по щиколотку.

Мы бросили в реку сосновый сук длиной около метра.

Он медленно проплыл по плесу и застрял на первом же пе-

рекате. Высвободили его, проследили дальнейшее движение.

Результат один и тот же.

— Если сучок застревает, так уж человеческое тело и

вовсе не пронесет.

— Нет, река здесь безопасна. Ни унести, ни скрыть

человека она не в состоянии — везде дно видно.

Тщательно обследовав реку, мы повернули на склон до-

лины. Идя в гору, обсуждали все возможные варианты опас-

ностей.

— Заблудилась?

135

— Исключено. Во-первых, Кира не младенец и не но-

вичок — ориентируется в тайге прекрасно. И компас, и

карта с нею.

— На что здесь карта? День ясный, отовсюду на два-три

километра поляну видно — только на сопку подняться, а

она дальше полутора километров и уходить-то не должна.

— Медведь?

— Ну какой это шалый медведь ближе трех километров

летом к зимовью подойдет? А человека-то тоже далеко чует.

— Да и лето теплое, урожайное — все медведи сытые.

— Ну а вдруг нечаянно встретился и напугал?

Но и медвежьих следов ни сегодня, ни впоследствии мы

не встретили.

По склону долины дошли до гольца. Здесь, в верховье

Хомолхо, гольцы поднимаются невысоко над рекой. С него

как на ладони видна вся поляна и каждая палатка.

— Смотри-ка! Вроде Кирина палатка открыта.

— Нет, показалось.

Мы с надеждой всматривались в каждый предмет на по-

ляне, в прибрежные кусты, в зимовье. А вдруг вот сейчас

откуда-нибудь покажется Кира. Но ни движения, ни дыма

костра... Поляна около лагеря замерла. Вот видно, как от-

крылась дверь зимовья и оттуда, судя по фигуре, вышел зи-

мовщик. Мы изо-всей силы крикнули: «Эго-гоо!» Зимовщик

остановился и, приложив руку к глазам, посмотрел в нашу

сторону.

— Ты смотри, услышал. А ведь тут не менее двух кило-

метров.

— Черт с ним, с пиратом. Вот Кира услышала бы!

Тайга и гольцы, речка и поляна молчали.

Где-то у гольца Высочайшего, в самом истоке Хомолхо,

солнце коснулось горизонта, уходя с Патомского нагорья

на покой. Нужно было возвращаться в лагерь. Усталые, го-