От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах
Шрифт:
Однажды во время Зубцово-Ржевской операции [65] он пошёл семёркой, и его крепко пощипали. Он выпрыгнул на парашюте, немного обгорел. Потом пришёл и доложил, что его сбили, и не потому, что противник был сильнее их, а потому, [что] я – так он сказал – неправильно построил боевой порядок, в силу чего мы и понесли большие потери. Ведь обычно лётчики говорят, что меня сбили потому, что было превосходство противника в воздухе, а он прямо сказал, что это была его ошибка. И это ярко характеризует его как человека, который рассуждает не по трафарету, а имеет своё собственное суждение о вещах [66] .
65
См. выше.
66
Описанные события произошли 9 августа 1942 г. Согласно оперативной сводке штаба дивизии, утром в 5.45—7.02 (по «Отчёту о боевой работе 210 иад за август» – в 6.45) 5 Як-1 163-го иап во главе с командиром эскадрильи капитаном Волковым осуществляли прикрытие переправы через реку Вазуза. В ходе вылета была встречена группа самолётов противника численностью до 20 Ю-88 (в «Отчёте» – 8) и 8—12 Ме-109. Яки атаковали бомбардировщиков. В первой атаке Волков и Котюков подожгли один Ю-88, который пошёл со снижением и попытался сбить пламя.
Он также был воспитанником нашей дивизии. В отношении тактики, в отношении огневой мощи он обладал исключительным талантом. Примером этому может служить его выступление на лётной конференции в октябре месяце [19]42 г. Он поднял там чрезвычайно глубокие и серьёзные вопросы, очень продуманно, глубоко и вместе с тем сжато изложил свои мысли.
Вот такие люди были в 163[-м] полку.
Но были у них и недостатки, и недостатки немалые. Они заключались в том, что у них начальником штаба был некий Сушков [67] , старый работник, привыкший, видимо, работать без контроля командования, да и у партийной организации не было нужной остроты в решении вопросов. Причём в своей работе Сушков начал опираться на нездоровые элементы, что привело к целому ряду серьёзных организационных недостатков. Он, например, часто передоверял доведение боевой задачи до лётного состава начальнику связи, человеку в авиации совершенно неграмотному, тогда как такую задачу должен хорошо продумать грамотный в вопросах авиации человек, так как нужно указать не только куда пойти, но и как, какую тактику нужно применить в случае встречи с противником и т. д. В результате получался неуспех в боевых операциях.
67
Так в тексте. Правильно – Сушко*. Возможно, у командования и политотдела дивизии поначалу имелись причины для недовольства его работой и положением дел в полку (боевая судьба не бывает ровной). Но в полковых документах подчёркивались командирские навыки и храбрость «пламенного патриота своей части» Сушко. Так, в отсутствие командира он сумел вывести полк из окружения (1941); организованно действовал при налёте вражеской авиации на эшелон, в котором находился личный состав, и при этом вёл огонь по самолётам противника из винтовки. ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 1. Д. 58. Л. 5; Ф. 163 иап. Оп. 558029. Д. 2. Л. 80, 93; Оп. 558031. Д. 1. Л. 11.
Политотдел тогда занялся этим вопросом – в чём же крылась сущность этих организационных недостатков. Здесь пришлось заняться и Сушковым. Он был исключён из партии за то, что он игнорировал задания командования, за то, что он неправильно опирался на нездоровые элементы, в частности на начальника связи Шаповального [68] , на человека с довольно тёмным прошлым. После решение об исключении из партии Сушкова было отменено, но я посадил туда тов. Матлахова, который и выправил там положение. Шаповального из полка убрали, а Сушкова заставили заниматься своим делом. Комиссара и командира научили командовать полком, не перекладывая всего на Сушкова, – и дело в полку пошло. Сразу вырос процент исправной материальной части, улучшилось дело и в отношении чёткости постановки задач.
68
Здесь и далее – так в тексте. Правильно – Шаповаленко*.
Например, был один такой пример, когда нужно было сопровождать штурмовиков. Штурмовики пришли, сделали два круга около аэродрома и ушли. Но истребители не поднялись, мотивируя тем, что штурмовики сделали круг не над самым аэродромом, а в стороне. И здесь пришлось, как говорится, вправить людям мозги и заставить их изменить взгляд на вещи. Всё это в жизнь проводил Матлахов. А Волкову приходилось всё это переносить на своей спине, так как в такой обстановке нужно было вводить эскадрилью в бой и выполнять поставленные командованием задачи. Мастерство этого командира заключалось в том, что он умел разбираться в обстановке и правильно находить своё место. Был там снят и секретарь партийного бюро, как неспособный обеспечить партийное, большевистское руководство партийной организацией, не умеющей воспитать у партийного коллектива ответственности за свои действия [69] .
69
Личность человека пока установить не удалось.
Все эти меры дали нам возможность вывести полк на одно из лучших мест в 3-й воздушной армии, куда мы в то время входили.
История 521[-го] полка несколько своеобразна. Он был очень сильным полком до того, как из него был взят лучший лётный состав в 32[-й] гвардейский полк. Когда же оттуда были взяты такие люди, как КЛЕЩЁВ, БАБКОВ*, ВУС[С]*, БАКЛАН*, то положение его ухудшилось. Причём командир полка майор БОБРОВ* больших способностей к руководству полком не проявлял [70] . 7 августа [19]42 года полк был отправлен на переформирование [71] .
70
Майор Бобров был опытным лётчиком. На 2 июля 1942 г. на его счету значилось 255 боевых вылетов, 5 личных и 9 групповых побед (на деле чуть больше). Другой вопрос, насколько высокими в тот период были его командирские качества.
71
Полк убыл в 5-й утап 14 августа. ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 1. Д. 6. Л. 59.
Тур летней кампании [19]42 г. дивизия закончила 14 сентября [19]42 г. После этого дивизия была выведена на восстановление своих частей, как по линии лётного состава, так и материальной части.
За этот период боёв, проведённых в летний период, было дивизией сбито 108 самолётов противника [72] .
У нас безвозвратных потерь было 13 человек. Потеряли мы таких лётчиков, как НУЯТОВА, ТИХОНОВА*, ПОКРОВСКОГО*, ТОЩЕВА. О 9 чел[овеках] мы никаких данных не имеем [73] .
72
Согласно месячным «Отчётам о боевой работе 210 иад» в июне 1942 г. дивизией было сбито 2 самолёта (оба – Ме-109). В июле – 7 (Ю-88, 4 Ме-109, 2 Хш-126). Оперативные сводки по июльским победам дают несколько иную информацию: 3 Ю-88 и 4 Ме-109. А «Отчёт штаба 210 иад о боевой и разведывательной деятельности ВВС противника за июль м-ц» упоминает и об одном подбитом Ю-88 (возможно, в оперативных сводках он проходит как сбитый). В августе лётчики дивизии сбили 104 вражеских самолёта: 53 Ме-109ф, 14 Ме-109, «ФВ-198», ФВ-189, 24 Ю-88, 5 Ю-87, 2 Хе-111, До-215, До-217 (в оперсводках указан как До-17), 2 Хш-126. Ещё восемь отмечены как подбитые (2 Ме-109ф, 5 Ю-88, «До-29»). И наконец, в сентябре одержана одна победа (Ме-109). Таким образом, всего 210-я иад уничтожила 114 самолётов противника и ещё 8 или 9 подбила. Среди сбитых 34 бомбардировщика, 74 истребителя и 6 прочих (к ним отнесён и «ФВ-198»). ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 1. Д. 8. Л. 5, 25, 67, 69; Д. 9. Л. 28 об.
73
В период летних боёв (июль – первые дни сентября) 1942 г. 1-й гиап безвозвратно потерял 11 лётчиков. Погибли капитан В.М. Тощев, старший лейтенант И.Г. Сидоркин и сержант И.П. Нуятов. Не вернулись с боевого задания старшие лейтенанты С.И. Жуйков, С.И. Рыбалкин, младшие лейтенанты В.А. Полеоха (Полиоха), И.П. Тихонов, старшина М.Ф. Косенко и сержант И.С. Дахно. Сержант П.Я. Пидрез был сбит зенитным огнём и выпрыгнул с парашютом над территорией противника, далее его следы теряются. И ещё один – майор Н.Е. Антонов – застрелился. 163-й иап безвозвратно потерял 7 человек. Погибли старший лейтенант А.В. Покровский и младший лейтенант А.М. Гурьев (он выпрыгнул с парашютом и был расстрелян немецкими истребителями при приземлении). Не вернулись с боевого задания старшие лейтенанты А.К. Большаков, С.И. Котюков и И.А. Шаройко, лейтенант А.М. Никулин и сержант Н.Я. Крахмаль. 521-й иап потерял одного лётчика: лейтенанта А.Н. Варнавского, погибшего в авиакатастрофе (небоевая потеря). Безвозвратные потери 521-го иап оказались невысоки (хотя несколько пилотов были сбиты и ранены) потому, что он действовал менее интенсивно, чем другие полки, а вскоре убыл в тыл. Оставшиеся в строю лётчики вошли в боевые расчёты «братских» полков. Итого дивизия потеряла погибшими 5 и не вернувшимися с боевого задания 12 лётчиков, то есть 17 человек. Плюс две небоевые потери. Однако из этих 17 человек трое – Котюков, Шаройко и Полеоха – остались живы. Первые двое попали в плен и вернулись после войны, а Полеоха прибыл в полк уже 30 сентября. ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 2. Д. 3. Л. 147; Д. 5. Л. 1 об. – 6 об.
На восстановлении мы находились с 14 сентября по 9 ноября [19]42 г. За это время мы полностью укомплектовали и оттренировали свои полки: 1[-й] гвардейский, затем 5[-й] гвардейский, который нам тогда дали, 21[-й] и 163[-й] истребительные полки.
В начале ноября по приказу Ставки мы их отправили в тыл для получения материальной части. А потом они были направлены в состав других дивизий. Это были закалённые в боях полки, с которыми дивизия дралась весь летний период, которые вынесли тяжёлые, напряжённые бои.
9 ноября мы получили указание Ставки – принять 32[-й] гвардейский полк, 169[-й] и 19[-й] Краснознамённый полк. Таким образом, перед началом зимнего наступления Красной Армии мы получили три новых полка, причём 32[-й] полк имел очень сильный, прекрасный лётный состав.
Перед Управлением дивизии и, в частности, перед политотделом встала задача освоения этих полков, изучение их, задача передачи опыта 32[-го] полка 169[-му], так как последний ещё не имел никакого боевого опыта, за исключением 4 человек своего состава [74] . Нужно было научить молодой лётный состав боевым действиям, воспитать в нём мужество, отвагу, умение драться с наименьшими потерями. Причём условия были очень тяжёлые. Мы в это время находились на Калининском фронте – шла так наз[ываемая] Белийская операция. Вылетели мы туда 22 ноября [19]42 г. и сразу же, как только позволила метеосводка, приступили к боевой работе по обеспечению наступления 41[-й] Армии.
74
На самом деле боевой опыт был у 14 лётчиков. Двое имели на своём счету свыше 200 боевых вылетов, четверо – свыше 100, ещё у восьмерых было от 5 до 50 вылетов. ЦАМО РФ. Ф. 63 гиап. Оп. 245843. Д. 23. Л. 1 об.—2.
Во время боевой работы выявился ряд недостатков в 169[-м] полку. Недостатки заключались, во-первых, в том, что лётный состав пока не умел как следует ориентироваться. Во-вторых, слабо знал материальную часть, в-третьих, имел сравнительно небольшой налёт на таком типе самолёта (Ла-5). Они имели всего лишь до 8 часов налёта на этих машинах [75] .
Поэтому и партийная организация, и политаппарат, и вообще все были подняты, были мобилизованы на ликвидацию этих недостатков, на повышение боеспособности полка. И можно прямо сказать, что здесь, в 169[-м] полку, партийная организация добилась больших результатов. В Белыйской операции выдвинулся такой лётчик, как ГРАЖДАНИНОВ, впоследствии Герой Советского Союза, отдавший свою жизнь за родину, прекрасный коммунист, вожак масс. Партийная организация воспитала немало прекрасных коммунистов и лётчиков. Партийную организацию в то время возглавлял[и] тов. ЩЕРБАКОВ* и тов. СИДОРОВ, и они с этой задачей справились очень хорошо, воспитали мужественных и смелых людей, так как если человек в своей жизни совершил два тарана [76] , то это уже одно является свидетельством величайшей смелости и величайшей преданности делу партии.
75
Налёт на Ла-5 действительно был незначительный. Из 39 лётчиков только у восьми он превышал 8 часов, притом у пятерых ненамного, составляя от 8 до 10 с половиной часов. Лишь у троих он был немного больше. Лейтенант Гражданинов имел 24 ч 56 мин налёта на Ла-5 (36 полётов), лейтенант Романов – 25 ч 25 мин (34 полёта), и старший лейтенант Гаврилов – 28 ч 11 мин (39 полётов). Меньше всего налёта на «Лавочкиных» было у старшего сержанта Пылилкина (42 мин), лейтенанта Запорожченко (1 ч 15 мин), замполита майора Еремеева (2 ч) и майора Иванова (2 ч 55 мин). ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 2. Д. 3. Л. 180.
76
Два тарана никто из лётчиков полка не совершал. Вероятно, Андрей Ильич имел в виду таран Гражданинова. 29 декабря 1942 г. лётчик действительно в одном бою сбил два бомбардировщика, первого – тараном, а второго огнём из пушек.
Как мы ликвидировали недостатки, которые имелись в полку? Мы собрали партийный актив, где конкретно поставили вопросы о тех моментах, которые тормозили боевую работу. Здесь же намечались и конкретные мероприятия, которые способствовали ликвидации недостатков. И уже утром, если партийное собрание было ночью, партийный актив прямо с партийного собрания идёт в подразделения и принимается за работу по ликвидации отмеченных недостатков. Вот, например, по возвращении из боя было установлено, что дрались плохо по таким-то и таким-то причинам.