От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах
Шрифт:
Собирается лётный состав, разбираются все эти причины. Например, сержант Пылилкин* проявил трусость, когда ему нужно было идти на Смоленск с [Т]у-2, и вернулся с поля боя. Через двое суток он был осуждён на 10 лет. Правда, он потом дрался очень хорошо и своей кровью искупил вину перед родиной. Во время теперешних июльских боёв он не вернулся с боя. Всю зиму он дрался как лев.
Такие решительные меры со стороны командира полка и большая работа командира дивизии, который лично разбирал все ошибки с лётным составом, и помогали им их изживать. Наш командир дивизии, полковник УХОВ – старый истребитель, имеет огромный боевой опыт, в своё время дрался в Испании, имеет там более 80 боевых вылетов, встречался, таким образом, ещё раньше с немцами. Работал и в школах в качестве начальника, и учился в Академии им. Жуковского. Всё это давало ему возможность обобщить теоретически тот огромнейший опыт, который он
Всё это дало возможность 169[-му], а ныне 63[-му] гвардейскому, полку выйти в число передовых полков ВВС Красной Армии. Причём характерно, что если появляются какие-то признаки того, что в полку что-то не так, как он находит нужным, полковник Ухов немедленно, не считаясь ни с временем, ни с погодой, отправляется в полк и поворачивает дело так, как он считает нужным.
Я видел много командиров, я работал с такими людьми, как Юмашев*, Байдуков*, но такой энергии, как у Ухова, я ещё не видел. Это исключительно энергичный командир. А кроме того, он партийный товарищ. Вне политики и вне партии он не рассматривает вопроса, он рассуждает, как государственный деятель, всегда и во всех случаях. Вот почему он всегда имеет хорошие результаты работы.
была очень тяжёлая. Были сплошные метели, туманы, но операция требовала вылетов, невзирая ни на какую обстановку. Нужно было ввести в бой и 169[-й] полк, который и начал здесь свою боевую работу.
29 декабря [19]42 г. рано утром командир 169[-го] полка ИВАНОВ Николай Павлович повёл 12 Ла-5 на прикрытие наших войск. Выше шла группа ХОЛОДОВА – 12 самолётов [77] . Завязался воздушный бой. В этом бою лётчики 169[-го] полка, несмотря на свою молодость и неопытность, помня слова командира дивизии, которые являлись для них законом – бить противника на расстоянии 20 метров – сбили 12 Ю-87 [78] . А всего в этот день они сбили 21 самолёт противника. Это был их первый серьёзный бой. Кстати говоря, в этот день Гражданинов сделал свой первый таран и сбил два самолёта, причём один таранил. Когда он прилетел, я как раз был на аэродроме. Я сразу не понял, что у него с машиной. Он подходит и так странно говорит:
77
Из 32-го гиап.
78
См. стенограмму В.П. Ухова.
– Я, кажется, товарищ полковник, таранил самолёт противника, потому что лопасти винта от краёв содраны, имеются вмятины в рёбрах.
Я говорю:
– Как таранил, а он упал?
– Упал.
– Тогда расскажите об этом подробно.
И мы заставили его подробно рассказать об его таране всему лётному составу. И партийная организация не прошла мимо этого случая. Немедленно был собран весь народ в полку, был проведён митинг, где был отмечен этот геройский поступок Гражданинова. Выдвинули лозунг – драться, как Гражданинов. Если пушка не берёт, то – таранить, как Гражданинов. В том бою лётчики 169[-го] полка сбили ещё 8 самолётов, а всего за день 21 самолёт.
А вечером мы ещё раз с командиром дивизии собрали полк и сказали – деритесь так, как дрались сегодня. За товарищеским боевым ужином мы их похвалили, люди действительно хорошо дрались. Часть людей была представлена к правительственным наградам. Мы пожелали им дальнейших успехов. Успехи были – до окончания Великолукской операции полк сбил 62 самолёта [79] , а операция продолжалась примерно 18 дней, причём проходила она в очень тяжёлых для лётного состава условиях.
79
По итогам «зимнего тура» 1942–1943 гг. счёт 169-го иап пополнился 88 победами. На Белыйском направлении (декабрь 1942 г.) было сбито 12 самолётов (из них 3 бомбардировщика). На Великолукском направлении (26 декабря – 27 января) – 48 самолётов, из которых уже 23 бомбардировщика и 2 транспортных. В районе Демянска и Старой Руссы (18 февраля – 15 марта) ещё 28 (6 бомбардировщиков). ЦАМО РФ. Ф. 63 гиап. Оп. 245843. Д. 23. Л. 9 об. – 10.
Командир полка ИВАНОВ сам сбил в этой операции 7 самолётов. У Иванова исключительно высокие качества как у командира полка, в частности, он прекрасно работает с молодым лётным составом. А нужно заметить, что в то время он сам не имел ещё боевого опыта [80] , но всё же он сумел использовать своё лётное мастерство в нужном направлении, а его личное мужество и смелость помогали ему руководить вверенным ему лётным составом.
На земле он очень скромный человек и кажется даже застенчивым. В воздухе это человек исключительной воли. Если в воздухе складывается сложная обстановка, то он никогда не доверит никому руководство и обязательно идёт в таких случаях сам, независимо от того, большую или маленькую группу нужно вести, и сам уже разбирается в сложившейся обстановке. А если он сам не пошёл, прилетают лётчики и докладывают, что сложилась интересная воздушная обстановка, он начинает жалеть, почему он не пошёл сам. И вот такая напористость в разрешении сложной воздушной обстановки – это исключительная черта Иванова как командира. И я думаю, что это в большой доле содействовало успеху всего полка, т. е. он своими личными боевыми качествами сумел зажечь у лётного состава своего полка стремление бить противника наверняка.
80
Имел, но небольшой – 26 боевых вылетов. ЦАМО РФ. Ф. 3 гиад. Оп. 2. Д. 3. Л. 180.
Был такой случай. В полк был прислан лётчик ИСАЕВ [81] . Однажды, когда проходил разведчик противника, командование приказало вылететь, догнать и уничтожить разведчика. Исаев вылетел, не догнал и не уничтожил его. И когда командир дивизии полковник Ухов начал гонять Исаева – почему он не выполнил приказа, то Иванов переживал этот нагоняй сам так, как будто бы это была его личная вина, во всяком случае, больше, чем сам Исаев. Иванов мучился, почему он сам не полетел и не уничтожил разведчика. Впоследствии этот Исаев погиб геройской смертью.
81
О нём см. Вторую стенограмму Н.И. Сидорова.
Все эти черты Иванова и создают колоритную фигуру командира полка, боевого и серьёзного его руководителя.
После Великолукской операции о 169[-м] полку было известно далеко за пределами дивизии. Слава о нём как о прекрасном, храбром полке пошла по всему фронту. Мы с командиром дивизии дали в Москву после Великолукской операции шифровку и просили срочно доукомплектовать материальную часть 169[-го] полка. В Москве к этому отнеслись очень серьёзно и очень быстро доукомплектовали, а также дали 7 человек лётного состава. А 10 февраля [19]43 года мы были направлены на Демянскую операцию.
Здесь условия были ещё сложнее, чем на Великолукской операции. Во-первых, аэродромы только готовились к зимним условиям, и нужно было сделать их под колёса Ла-5. Во-вторых, в этом районе наш лётный состав ещё не летал. В-третьих, большая стабильность в этом районе противника, насыщенность его обороны создавали дополнительные трудности. В-четвёртых, для этой операции противник сюда перебросил 72-ю группу вольных охотников под командованием известного их аса Ганса Гаане [82] , впоследствии сбитого нашими лётчиками. Об этом имеется, между прочим, статья в «Комсомольской правде».
82
Здесь и ниже: номер группы не соответствует действительности. Речь идёт о 54-й истребительной эскадре и командире её 2-й группы Г. Гаане. О нём см. там же.
Поэтому здесь пришлось драться с сильным противником не только по количеству, но и по качеству. Достаточно сказать, что эта 72-я немецкая группа была укомплектована лётным составом выпуска не моложе, чем выпуск [19]41 года, т. е. людьми, которые воевали уже в течение двух лет. Во-вторых, эта группа была укомплектована также провинившимися, штрафными лётчиками, которые искупали здесь свою вину. В-третьих, немецкие лётчики были посажены на лучшую в то время материальную часть Ме-109-Г2. У нас в то время были уже Ла-5. Причём раньше немцы считали, что это – самолёты американские типа «Бруствер», а они с нашими лётчиками на Ла-5 впервые столкнулись на Великолукской операции, тогда для них они были новостью, они ещё незнакомы были с их слабыми и сильными сторонами. Во время Демянской операции они уже знали наш самолёт, знали и его слабые места, что также усложнило нашу там работу.