Отражение
Шрифт:
Хром невольно отступила еще, прикрывая руками живот, и напряженно смотрела на него исподлобья.
— Ты меня боишься? Это ранит меня. Разве прежде ты не доверяла мне?
— Конечно… Но это было давно и до того, как…
— Как я сбежал? Или до того, как ты стала встречаться с Кеей? — добродушно подсказал ей Мукуро, даже умудрившись состроить милое выражение лица. Это ему всегда удавалось без особых проблем. — Ты думаешь, что я злюсь на тебя из-за этого?
— Злишься? — удивилась Хром, нервно посмеиваясь. — Злишься?! Ты думаешь, что я забыла… думаешь, что забыла? — Она отвела взгляд и перевела дух. Прошлое стояло перед ней как наяву, и она вновь и вновь прокручивала в своей голове воспоминания, которые забыть никогда не
— У меня есть Катсу, ты забыла? — перебил ее Мукуро, склонив голову к плечу, и улыбаясь. — Зачем мне Кея? Пусть у нас значительная разница в возрасте, я… Он мне нравится, и с ним нравится. К тому же, у него отличный характер, в отличие от твоего жениха, и он испытывает ко мне чувства, не держа в голове мысль о том, какой я монстр.
Хром недоверчиво смотрела на него, правда, все же значительно расслабившись. Она нервно перебрала связку ключей и, вжав голову в плечи, робко приоткрыла дверь.
— Хочешь зайти?
— Если можно, то с удовольствием.
Рассеяно подумав о том, что нужно будет позвонить Кену и перенести встречу на завтра, она снова зашла в дом и провела Мукуро, с интересом оглядывающегося по сторонам, в столовую. Он поставил коробку с тортом на стол и присел на стул, смиренно сложив руки на колени. Хром принялась греметь жестяными баночками с чаем, мучительно размышляя, как завести разговор.
Ей никогда не было рядом с ним комфортно — это она помнила отчетливо. Сначала не давало покоя всепоглощающее подобострастие перед человеком, давшим ей вторую жизнь, потом — чувства более личные, более интимные, которые мешали ей расслабиться в его присутствии. Она преклонялась перед ним, боготворила, тихо любила, понимая, насколько безответна ее любовь, и она потеряла, в конце концов, возможность стать с ним просто… хотя бы товарищами. Их отношения так и застряли на грани — ни туда и ни сюда, и, хоть она еще испытывала отголоски давно пережитых эмоций, благодарность и признание, легче в его компании не становилось. Она была спокойна лишь в те моменты, когда они встречались в их маленьком иллюзорном мире, которое он создал специально для нее: место, где волосы ласкал легкий ветер, а ноздри щекотал сладкий аромат белых лилий… Это время — время ее юности, незамутненной и чистой любви, он оборвал сам, заставив ее враз повзрослеть. Когда он внезапно ушел, ни слова не сказав, забрав с собой весь этот мир и цепи, что крепко их связывали, практически объединявшее их в одно целое, рухнуло все, и она с таким трудом выкарабкалась из поглощавшей ее трясины, смогла забыть тот ужасный проступок, что ей пришлось совершить…
Чайник жалобно звякнул в ее руке, ударившись носиком о край фарфоровой чашечки. Хром с грохотом опустила его на стол и повернулась к Мукуро.
— Ты и впрямь ничего больше не… хочешь от Кеи? — прямо спросила она, глядя на него в упор, хотя сердце так и заходилось от страха. Мукуро ответил ей безмятежным взглядом — слишком кротким для него, а она его слишком хорошо знала, чтобы понимать, каким милым он может быть, когда ему нужно себя таковым показать. — Окончательно?
— Хром, я никогда не был влюблен в него, ты знаешь. В наших с ним… ммм… «отношениях», — он изобразил пальцами кавычки, — главную роль играли интерес и соперничество. Сейчас это… совершенно излишне. Мне нравится его сын, так что мой интерес перебрался на другой объект, а что касается второго и самого важного фактора… Хоть мое уязвленное самолюбие и кричит об обратном, но я с ним соперничать больше не могу. Как любил говорить Реборн и повторяет теперь за ним Каваллоне — Кея силен настолько, насколько ему нужно, безграничный потенциал и прочее-прочее… Мне ему мало что можно противопоставить. Мне даже почти не грустно.
Хром ушам своим не верила. Чтобы Мукуро признал поражение? Чтобы вот так вот легко оборвал их с Кеей многолетнее соревнование «кто сильней»? Это не укладывалось в голове.
— Выглядишь удивленной.
— Так и есть. Я очень удивлена. — Она села на стул, совершенно потерянная, и Мукуро ласково потрепал ее по волосам, одним движением возвращая ее в то далекое прошлое, когда от его прикосновения она млела и таяла как мороженое в самый знойный день. — Мне… тебя очень не хватало, — призналась она, ткнувшись макушкой в его грудь, и он обнял ее за плечи, улыбаясь.
— Мне тебя тоже, дорогая. Я очень скучал по тебе, Наги.
Ее просто прорвало. Она говорила и говорила, выплескивая на него поток своих переживаний, мыслей, впечатлений, и не могла остановиться. Весь груз, что она пыталась нести в одиночку, Мукуро вновь делил с ней, как когда-то давно, внимательно слушал ее, не перебивая и не выказывая никоим образом свою скуку, и улыбался так, что невольно улыбалась и она. На душе стало легко и приятно: она так долго находилась рядом с одним только Кеей, что общение с другим близким ей человеком казалось просто глотком свежего воздуха.
— И как думаешь назвать малыша? — спросил ее Мукуро, когда она заикнулась о своем положении, но тут же осеклась.
— Ну… об этом совсем рано думать. Кея говорит, что если будет сын, то лучше назвать его Кеничи*…
— Вот как. Катсу не обрадуется такому выбору имени, — протянул Мукуро. Он лучше вех знал, как Кея жесток, но чтобы настолько… На мгновение Катсу даже стало жаль.
— Да… — неловко нахмурилась Хром, опуская глаза. — Я пытаюсь отговорить его — думаю, что получится. Но, на самом деле, я бы хотела девочку. И Кея тоже хочет, чтобы родилась именно она. Она была бы Кейко**.
— Хибари Кейко. Звучит. — Мукуро попробовал представить дочь Кеи, похожую на него как две капли воды, и ему даже стало дурно. Если бы Кея был женщиной, было бы определенно легче. — Я тоже за девочку. Думаю, она будет настоящей красавицей, похожей на тебя.
— С Кеиными-то генами? — рассмеялась Хром. — Скорее всего, она станет его копией. Я бы даже хотела этого.
— Мне даже интересно стало, какие были у него родители? Неужели все Хибари на одно лицо?
— Нет, его отец выглядит совсем нет так… Выглядел, — поправилась она, вздохнув. Они немного помолчали, а потом Хром с надеждой взглянула на него, потянув за рукав. — Ты можешь поговорить с Катсу? Кея… он очень упертый, и сам никогда не пойдет мириться, а Катсу слишком уязвлен, чтобы просить прощения, по сути, ни за что. Ты мог бы помочь? Не Кее — мне?
Мукуро долго молчал, прежде чем ответить. Даже если бы он очень хотел помочь, отказал бы все равно, потому что эта невинная на первый взгляд просьба здорово помешала бы его далеко идущим планам.
— Я бы рад, милая, но я придерживаюсь интересов Катсу, и не думаю, что без шагов навстречу от Кеи можно чего-нибудь добиться.
— Но как ему было реагировать на то, что вы!..
— Он мог найти меня и собственноручно убить, не так ли? Хотя бы врезать хорошенько. Но он предпочел сорвать злость на своем сыне, хотя, если подумать, мальчишка-то не виноват в том, что я влюблен в него, и что он чувствует то же самое по отношению ко мне. Ему стоило поговорить с ним, со мной. Хотя бы попытаться. Он же совсем забыл о его существовании. Честно говоря, выглядит так, словно он откупается от меня своим ребенком в надежде, что я переметнусь на него.
Хром отвела в сторону расстроенный взгляд, но Мукуро, взявшись пальцами за ее подбородок, повернул ее лицо к себе.
— Давай так: я поговорю с Кеей, и мы постараемся прийти к компромиссу. Придется пожертвовать парой ребер, но что не сделаешь ради любви и моей маленькой девочки? — усмехнулся он, и Хром порывисто обняла его. — Это не значит, что в вашей семье наступил мир и покой. Скорее всего, он просто изобьет меня, так и не решив что-то дельное.
— Я тоже с ним поговорю, так что не беспокойся. Он поймет свою ошибку. Теперь должен.