Отступник
Шрифт:
Я даже не могла понять, как это.
– Ты и теперь их слышишь?
– Нет. Разве что тихое гудение где-то на заднем плане. – Дэймон помолчал. – Это не первый раз, когда происходило нечто подобное. Когда таких, как мы, собирается очень много, становится тяжело, потому что это похоже на миллион радиоволн. Поэтому нам никогда не нравилось образовывать колонии. Когда мы собираемся вместе в большом количестве, мы все оказываемся связаны и почти образуем одно целое. И оказываешься втянут в то, чего совсем не хочешь. Ты перестаешь быть индивидуальностью. Ты становишься частью целого. Но до того, как они пришли, я даже не понимал, что эта связь может быть настолько мощной.
– Но ты преодолел это, – напомнила я ему, потому что мне показалось, что Дэймон почти разочаровался в себе.
– Благодаря тому, что я чувствовал к тебе. То же самое помогло и Доусону, и, ясное дело, любому другому Лаксену, кто связан еще с кем-то, но Ди… – Он умолк, качая головой. – Те, кто пришел, отличаются от всех нас. Теперь-то мы это понимаем, и они… такие холодные. Ни сочувствие, ни сострадание им неведомо. – Он вздохнул, и по его телу прокатилась дрожь. – Я не помню своих родителей, но я не могу поверить, что они были такими. Наверное, мы стали другими, потому что жили рядом с людьми. Но отсутствие сочувствия и сострадания делает их опасными, Кэт. Пожалуй, куда больше, чем мы можем себе представить.
Когда я вела пальцем по подбородку Дэймона, он повернул голову и поцеловал середину моей ладони.
– Правда, и у них должно быть слабое место. У всего во вселенной оно есть.
Дэймон поймал мою руку, и наши пальцы переплелись.
– В каждой колонии есть Старейшина, который, по большому счету, руководит всей группой. Я знаю, что среди прибывших должен быть кто-то вроде… вроде сержанта. Их пчелиная матка. Устранив его, мы, конечно, не расправимся с остальными, но существенно ослабим их – ослабим их власть над другими Лаксенами.
Такими, как Ди.
– А у тебя есть какие-то соображения по поводу того, кто это может быть? – поинтересовалась я.
У Дэймона приподнялся уголок губ.
– Нет. Роланд это хорошо скрывал – теперь понятно почему. Все из-за Сади, он хорошо понимал, что с ней не стоит делиться такой информацией. Проклятая Сади. Я понятия не имел, что она Исток, но, подозреваю, она не единственная, кто притворялся, затесавшись в ряды Лаксенов.
Я нахмурилась.
– А еще кто?
– Я никогда этого толком не замечал, пока не ушел из колонии и не отправился за тобой. Странное дело: я никогда не доверял этому парню. Что-то с ним было не то, да и плел он что-то несусветное. Я вообще не понимал, о чем он говорит, и не мог соединить концы с концами, пока Арчер не объяснил мне, кто он. Это связано с цветом глаз. – Дэймон перевернулся на спину и медленно выдохнул. – Итан Смит.
Мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, кто это.
– Старейшина той самой колонии, откуда и ты?
Дэймон кивнул.
– У него точно такие же глаза, как у Арчера и Люка.
– Проклятье, – выдохнула я, а потом села, выпрямив спину и подобрав ноги. – Но если он Исток и если Истоки сыграли какую-то роль в том, чтобы доставить сюда остальных Лаксенов, у меня вопрос – зачем?
Дэймон взглянул на меня.
– Это вопрос жизненно важный, верно? Почему кто-то из Истоков хотел бы работать с Лаксенами?
Глава 12
Дэймон
Судя по виду Кэт, у нее закипал мозг.
Это и понятно. На нас столько всего сыпалось – только успевай подхватывать.
Я прокручивал в голове всю ситуацию вокруг Итана, пока мы лежали в постели, пытаясь хоть немного передохнуть перед тем, как вернется Арчер и, скорее всего, обрушит на нас еще более неприятные новости.
Я чувствовал, что, хотя Кэт и затихла в моих объятиях, она не спит. Как и у меня, у нее было слишком много тем для размышления. Когда я думал о Ди, мне хотелось удариться головой о стену, поэтому я предпочел сосредоточиться на том, что, черт возьми, какое отношение мог иметь Итан к вторжению Лаксенов.
Все дело в том, что этот вопрос и вправду был на миллион. С какой стати Истоки и Лаксены стали бы работать вместе? Я сразу спросил об этом Арчера, когда он появился с сумками, полными одежды. Когда он бросил Кэт шоколадку, я нахмурился, думая о том, многое ли он узнал из моих мыслей.
Арчер приподнял бровь.
– Достаточно, чтобы понять: ты представляешь, как сносишь мне голову с плеч, каждый раз, когда мы оказываемся рядом.
Я улыбнулся, а Кэт, как раз вытаскивавшая батончик из обертки, подняла на нас глаза.
– Что? – спросила она.
– Ничего, – ответил я, заглянув в одну из сумок и обнаружив там джинсы своего размера. Это было до такой степени странно, что даже раздражало.
– Возвращаясь к твоему вопросу. Насчет Истоков и Лаксенов. – Прислонившись к столу, Арчер скрестил руки на груди. – Я, ей-богу, понятия не имею, чего этим можно добиться, не считая, конечно, вполне типичного объединения могущественных сил, чтобы обрести власть над миром, и все такое прочее.
– Это шаблонное мышление, – возразил я.
– И слишком очевидное, – согласился Арчер.
Я бросил взгляд на Кэт. Она уплетала шоколадку с таким видом, словно впервые почувствовала этот небесный вкус и всего секунды отделяли ее от вкусового оргазма. Я пожалел, что в комнате находился Арчер.
Его улыбка стала чуть шире.
Мне хотелось, чтобы он убрался из моей головы к чертовой бабушке.
– Ты знал о том, кто такой Итан? – спросил я, меняя тему.
Арчер покачал головой.
– Мы не такие, как вы, уродцы-инопланетяне, у нас не происходит слияния умов, и мы не можем каждую секунду знать, где находятся остальные.
– Когда об этом шла речь в прошлый раз, ты вроде бы тоже был частью нашей уродливой инопланетной семьи, так что…
Отломав крошечный кусочек батончика, Кэт протянула его мне. Я мотнул головой, и кусочек исчез между губ Кэт.
– Выходит, ты никогда не встречал Итана и не слышал о нем? – поинтересовалась она.
– Существует множество Истоков, с которыми я никогда не был в контакте или которых не видел, потому что их перевели на другие базы. «Дедал» основал множество таких баз по всему миру в стратегически важных местах. Даже если только часть из них сотрудничает с Лаксенами, мы точно пропали.