Пациент всегда мертв
Шрифт:
— Вроде как развлекалась за его счет?
— Если честно, ей было на него вообще наплевать.
— И Сонни это в конце концов понял?
Гулл пожал плечами.
— Что конкретно Мэри рассказывала вам о Сонни?
— Вскоре после женитьбы он превратился в жирного червяка. Она никогда не считала его привлекательным, но уговаривала себя, что он может оказаться полезным. Ей нравилось то, что он учился на юрфаке. Потом он провалил экзамен на адвоката, и она начала смотреть на него как на полного неудачника. Это ее слова.
— Неудачник, который стал магнатом.
— Это стало для нее сюрпризом. Сам факт богатства Сонни она считала нелепостью, он совершенно не умел тратить деньги, не знал, как наслаждаться жизнью.
— Итак, Сонни хорошо относился к Мэри, она — наоборот.
— Вы считаете, что он ее убил?
— С чего это мы должны так считать?
— Бывший муж, безответная любовь. Возможно, он действительно узнал, как на самом деле Мэри к нему относится.
— Мэри когда-нибудь упоминала в разговоре с вами, что их отношения с Сонни приобретают угрожающий характер?
— Нет, но она и не стала бы говорить об этом мне.
— Несмотря на то что вы друзья? Несмотря на ваши интимные отношения?
— Я просто рассказываю, что происходило на самом деле, вот и все.
— А лично вам не кажется, что Сонни мог убить Мэри?
— В данной ситуации я бы всмотрелся в него попристальней.
— Вместо того чтобы всмотреться в себя, — сказал Майло.
Гулл скрипнул зубами:
— Я никого не убивал.
— Сколько у вас в настоящее время пациентов? — спросил я.
Смена темы выбила Гулла из колеи. Он сел ровно, пригладил волосы, покачал головой:
— Я уже говорил, что не могу распространяться о своих пациентах..
— Я не спрашиваю об именах, мне нужно количество.
Гулл взглянул на Мирну Уиммер, но та не обратила на него внимания.
— Вы трахаете их, но не хотите о них говорить? — повысил голос Майло.
— Подождите одну сек…
— Нет, это вы подождите, доктор. — Голос Майло стал похож на рык. — Вы обещали быть откровенным, а это означает, что больше не будет никакого дерьма. Был поставлен вопрос о количестве пациентов, а не о размерах их бюстгальтеров.
Лицо Гулла побелело:
— О'кей, о'кей, дайте подумать… Тридцать восемь часов в неделю с постоянными пациентами… И еще… двадцать семь с теми, кто приходит на сеансы время от времени.
— Те, кто на тюнинг, — сказал Майло.
— Я не держу гараж.
— Значит, всего шестьдесят пять? — уточнил я.
— Это примерная цифра.
— Так или иначе, вы должны помнить их по именам.
— Конечно.
Я вытащил из кармана компьютерную распечатку и развернул ее на колене.
— Вам что-нибудь говорит имя Гэйфорд Вудроу?
— Нет.
— А Джеймс Лерой Крейг?
— Тот же ответ.
— Карл Филип Руссо, Лудовико Монтес, Дэниел Ли Барендо, Шендли Пол, Орландо Джонс?
Гулл покачал головой.
— Ролан Кристоф, Ламар Ройстер Коллинз, Антонио Ортега?
— Да кто все эти люди?
— Пациенты, по которым вы выставили счет "Медикал" за шесть месяцев.
Гулл выглядел ошеломленным:
— Это просто смешно. Во-первых, я не принимаю пациентов "Медикал". Во-вторых, все названные вами люди — мужчины, а мои пациенты почти исключительно женщины… Третье: если бы я кого-то лечил, имя знал бы точно.
— И получили бы за это оплату. — Я взял лист и прочел еще несколько фамилий:
— Акуно Уильяме, Сальвадор Паз, Маттиас Солдовар, Хуан Хорхе Монтоя, Хуан Эдуардо Лунарес, Бейлор Хокинс, Пол Эндрю Макклоски?..
— Я не знаю никого из них. Это какая-то ошибка.
— Никогда не лечили ни одного из перечисленных лиц? Ни разу?
— Ни разу.
— Вообще не принимали пациентов "Медикал"?
— С какой стати? Компенсация просто слезы, а у меня все пациенты при солидных деньгах.
— Тогда для чего вам нужно было суетиться, чтобы получить лицензию "Медикал"?
— Кто говорит, что я ее получал?
Я подошел к нему и показал распечатку:
— Это ваша подпись на ходатайстве о получении статуса провайдера, поставщика психологических услуг?
— Похоже, моя… Да, я мог получить лицензию, но ни разу не воспользовался ей.
— За последние шестнадцать месяцев вы получили от "Медикал" триста тысяч баксов в виде компенсации. Если быть точным, триста сорок три тысячи долларов пятьдесят два цента.
Он попытался выхватить листок, но я быстро убрал его.
— Дайте мне взглянуть на это!
— Значит, вы получили провайдерскую лицензию, но на самом деле не пользовались ею?
Молчание.
— Хорошо, хорошо, — наконец сказал Гулл. — Я ходатайствовал о получении лицензии, так… на всякий случай, чтобы иметь выбор. Но триста тысяч баксов? Вы просто не в себе!
— Выплаты от штата шли на указанный в ходатайстве адрес в Марина-дель-Рее.
— Да у меня нет никаких адресов в Марине! Не помню даже, когда в последний раз ездил туда. Ваше так называемое расследование облажалось. — На его губах медленно расцветала улыбка. — Предлагаю вам дома хорошенько обо всем подумать. Вам обоим.
— Никакой Марины? — продолжал я допытываться. — И никто не устраивал никаких обедов на берегу залива для вас и вашей дамочки?
Гулл повернулся к Уиммер:
— Вы верите всему этому, Мирна? Я только что доказал им, что у них нет вообще никаких оснований… А они не могут это признать… Вы думаете, что я… Жалоба за оскорбление…
Уиммер не реагировала.
Я пошуршал распечаткой:
— Значит, ни одно из этих имен ничего вам не говорит?
— Ни одно.
— А вот это название — "Стражи справедливости"?