Падение Левиафана
Шрифт:
Танака жестом руки указал канал, и Нагата щелчком переключился на него.
"Я думал, у нас есть взаимопонимание", - сказал Танака.
"Я не войду", - ответил Нагата. "Я не хотел, чтобы Тереза пришла одна. Я подожду здесь".
Девушка была в таком же костюме, как у Нагаты, но если Нагата выглядел как житель другого времени, то Тереза Дуарте была похожа на ребенка в костюме. Глаза за козырьком были вызывающими, подбородок слегка приподнят, челюсть слегка приподнята. Танаке не нужно было, чтобы ее сознание истекало кровью, чтобы увидеть девушку такой, какая она есть. Напуганной. Не в своей тарелке. Это было бы жалко, если бы Танака не чувствовала того же, но раз она чувствовала, это было отвратительно.
"Я не уверена, что вывести верховного консула на встречу с его врагами будет лучше, чем привести тебя", - сказала она.
Нагата сделал жест старого Белтера, соглашаясь. "Если я не нужен Терезе, меня здесь не будет".
"Я сказала ей, что все в порядке", - сказала Тереза. Она говорила как ее отец. Танака не совсем понимала, на что она смотрит. Спокойная свирепость пожилой женщины и властная уверенность девочки в том, что они защищают друг друга, как воины Древней Греции защищают щиты. Идиотское высокомерие или заслуженная самоуверенность - трудно понять разницу, пока не станет слишком поздно.
"Твой выбор", - сказал Танака. "Пойдем со мной".
Нагата взяла шлем девушки и прижала его к своему. Это было грубо - вести личный разговор прямо у нее на глазах, но Танака позволила себе это. Она убила кучу друзей и последователей Нагаты. Любовник Нагаты выстрелил ей в лицо. Небольшая неучтивость казалась сейчас мелочью, о которой не стоило беспокоиться, и Танака подозревала, что все долги, так или иначе, скоро будут погашены.
Короткая вспышка двигателей скафандра, и она падает к безупречной поверхности станции и маленькому кораблю-яйцу. Было странно видеть его. Она все еще могла представить себе его соотечественников в гроте на Лаконии. Это было похоже на многонедельную охоту и, наконец, на подтверждающий след. Радость, вспыхнувшая в ней, была неожиданной и в то же время безошибочно принадлежала ей. Трехо позвал ее в качестве охотника. Он был прав.
Танака переключился на канал "Сокола". "Говорит полковник Танака. Мы с девушкой на месте".
Голос Окойе был затруднен помехами. Кольцевое пространство стало шумным местом, когда боги хаоса стучали по стенам. "Понятно. Мы начинаем погружение. Приготовьтесь".
Связь затихла. Танака проверила боеприпасы, запас воздуха, состояние здоровья. Рядом с ней девушка медленно дрейфовала вправо, ее скорость лишь немного отличалась от скорости Танаки.
"Насколько хорошо ты его знаешь?" - спросила девушка.
"Верховного консула?" спросил Танака. "Мы встречались несколько раз. Я была в первой волне. Когда мы отправились в Лаконию с Марса".
"Вы основатель".
"Да", - сказал Танака. "Все это? Я помог это сделать. Он направлял нас, а мы делали работу. Единственная галактическая империя человечества".
"Как ты думаешь...
– начала девушка, но вопрос остался незаконченным. Думаешь, с ним все в порядке? Думаешь ли ты, что все получится? Думаешь, оно того стоило? Девушка могла спросить о чем угодно.
Под ними светилась станция. Танака знала лучше, но у нее было ощущение, что она гудит, звук каким-то образом проецируется через вакуум. Возможно, был какой-то магнитный резонанс, заставляющий ее костюм звенеть вместе с ним. Возможно, это была лишь иллюзия.
Она проверила показания своего скафандра. Сокол" отслеживал активность станции - энергию, магнитные поля, сейсмическую активность. Поток данных шел как из пожарного шланга. Она не знала достаточно, чтобы интерпретировать их. Она сканировала голубую, безликую поверхность, ища что-нибудь. Хоть что-нибудь. Ей вспомнилась картина, навеянная "Жизнью древнего мореплавателя" Кольриджа. Ту часть, где парусник застрял в безветрии недалеко от земного экватора. На картине корабль был маленьким, а море - огромным и пустым. Был ли это Тернер? Дрю? Драммонд? Она не могла вспомнить. Когда она увидела картину, то не придала этому значения. Теперь она понимала это лучше.
Девушка скорректировала курс и начала дрейфовать обратно к ней. Приближение раздражало Танаку. Лучший солдат подошел бы с первого раза.
"Мы знаем, сколько времени это должно занять?" - спросила девушка.
"Столько же, сколько и сейчас".
Они молчали. Танака считала вдохи, которые складывались в минуты. Бескрайняя синева истощала ее глаза, и казалось, что цвет вибрирует и танцует. Девушка включила канал, потом выключила, потом снова включила. Когда она наконец набралась смелости и заговорила, то озвучила мысли самого Танаки.
"Что-то не так".
Глава тридцать восьмая: Эльви
В лаборатории по-прежнему царил организованный хаос. Старая установка была разобрана еще до того, как они покинули Адро, и не было причин думать, что она будет восстановлена в ближайшее время. Теперь все части снова появлялись на свет, укладываясь в знакомые линии для незнакомой цели. Это напомнило ей вскрытие. Все на месте, но не функционирует.
Или, по крайней мере, пока не функционирует.
Восстановить его было проще и быстрее, чем создать в первый раз. Медицинская кушетка уже знала базовые показатели Кары и Амоса. Долгие месяцы, которые они потратили на калибровку системы, упростили ее перекалибровку. Датчики уже были на месте, а территория, которую они обследовали - станция - на много порядков меньше, чем алмаз Адро.
Должно было стать легче, но с каждым кабелем, выходящим из хранилища, с каждым монитором, сопряженным с какой-либо частью сенсоров или медицинской кушетки, Эльви чувствовала все большее беспокойство, узел в ее животе затягивался все туже. Она не могла сказать, чего именно она боялась, только то, что она была напугана.
Экипаж работал с эффективностью хорошо обученного военного. Тот, кто не знал, на что смотрит, услышал бы какофонию голосов, каждый говорил поверх других. Она могла видеть в этом структуру. Она знала, что Оран Альбертс и Сьюзен Йи прозванивали линии электропередач, чтобы убедиться, что в системе минимум помех. Вейрик и Коул готовили синхронизацию между БИК-сканерами медицинской кушетки и декой обработки сигналов. Дженна и Харшан подавали резервные копии системы на вторичный массив. Это были три разных разговора, как три одновременно звучащие мелодии, которые звучали диссонансом, пока вы не поняли, как они сочетаются друг с другом.