Пальмы в снегу
Шрифт:
Возле столиков появились несколько официантов с подносами, полными изысканных канапе. Долгое время все ели, пили и болтали. Килиан радовался, что рядом с ним Матео, Марсиаль и две подруги Хулии, потому что сама она не удостоила их даже взглядом. Гордо вскинув голову, она хранила молчание, с притворным интересом слушая болтовню остальных. Килиану она казалась просто ослепительной в переливчатом шёлковом платье в белый горошек на бледно-голубом фоне. Шею обвивало ожерелье из мелкого жемчуга над круглым вырезом. Для полноты образа не хватало лишь непринуждённой
Около десяти Хулия принялась нарочито посматривать на часы.
— Ты кого-то ждёшь? — спросил наконец Хакобо.
— Да, жду, — твёрдо ответила она. — Твоего боя. Надеюсь, он не опоздает приехать и увести тебя с этой скучной вечеринки.
Хакобо застыл как соляной столб, а Килиан пристыженно опустил голову. Хулия смотрела на них победным взором, а остальные, столпившись вокруг, ожидали конца спектакля.
— Как ты узнала? — в голосе Хакобо было больше ярости, чем раскаяния.
— Какая разница? Главное — узнала. — Она ещё больше выпрямилась. — Хочешь, я скажу, где ты был в тот день после одиннадцати вечера?
— Это не твоё дело, — отрезал Хакобо. — Насколько я знаю, ты мне не невеста, чтобы я перед тобой отчитывался.
Хакобо поднялся и вышел. Остальные продолжали молчать. Килиан не знал, куда деваться от стыда. Он взглянул на Хулию. У девушки дрожал подбородок: казалась, она изо всех сил старалась сохранить остатки гордости и не расплакаться после жестоких слов его брата. В эту минуту оркестр заиграл пасодобль, встреченный громом аплодисментов. Килиан поднялся и протянул Хулии руку.
— Пойдём потанцуем.
Она тут же согласилась, радуясь, что он помог выйти из затруднительной ситуации. Они вышли на танцплощадку, где Килиан обнял Хулию за талию, и они начали двигаться в такт музыке.
— Признаюсь, я плохой танцор. Надеюсь, ты меня извинишь за то, что наступаю тебе на ноги. И за тот день тоже... Мне правда очень жаль.
Хулия подняла голову и посмотрела на него. В ее глазах блестели слезы. Она кивнула.
— Признаюсь, я разочаровалась в твоём брате, — попыталась она улыбнуться.
— Хакобо — хороший парень, Хулия. Просто...
— Я поняла, он не хочет жениться. Во всяком случае, на мне.
— Может быть, потом захочет... — Килиану не хотелось ни ещё больше ее расстраивать, ни внушать ей ложные надежды. — Может быть, в других обстоятельствах...
— Брось, Килиан! — оборвала она. — Мне уже не пятнадцать лет. И это Африка. Ты думаешь, я ничего не знаю о развлечениях Хакобо? Больше всего меня бесит именно то, что такие, как твой братец, думают, будто мы, белые девушки — наивные дурочки, ничего не видим и ничего не знаем. Ну что он находит у этих шлюх, чего не могла бы дать я? Что бы он обо мне подумал, если бы я предложила ему своё тело, как это делают они?
— Хулия! — воскликнул Килиан. — Не смей так
— Меня бесит ваша двойная мораль, Килиан! — перебила девушка. — Вы вовсю наслаждаетесь жизнью, развлекаясь с негритянскими подружками, а мы, белые девушки, должны дожидаться, пока вы устанете от них и осчастливите нас предложением руки и сердца, рассчитывая найти добрую и верную супругу. А что будет, если случится наоборот? Если я свяжусь с негром? Вам это понравится?
— Хулия, я... — неловко забормотал он. — Право, все это для меня так ново... Мне трудно сказать...
— Ты не ответил на мой вопрос.
Килиан колебался, не зная, что ответить. Он не привык говорить с женщинами на подобные темы. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, зная, что Хулия может быть весьма настойчивой.
— У мужчин все по-другому... И я не думаю, что это подходящая тема для...
— Ну да... Для женщины, — в гневе закончила она.
К облегчению Килиана, в эту минуту пасодобль закончился, и оркестр заиграл свинг.
— Все это слишком сложно, — произнёс Килиан, с трудом выдавливая из себя улыбку.
Они ушли с танцплощадки и тут же столкнулись с Матео, Асенсьон, Марсиалем и Мерседес, которые тоже решили потанцевать. Килиан и Хулия направились к столику, за которым одиноко сидел Мануэль с бокалом.
— Вот, — сказал он Килиану, — решил немножко отдохнуть. А то я только и делаю, что болтаю, с тех пор как мы сюда приехали.
— Мануэль, позволь представить тебя Хулии, дочери добрых друзей моих родителей.
Мануэль поднялся и очень вежливо поприветствовал девушку. Он обратил внимание, как идёт синяя лента к ее каштановым волосам, оттеняя хорошенькое личико и блестящие глаза.
— Мануэль — наш врач на плантации, — пояснил Килиан. — Раньше он работал в больнице в Санта-Исабель.
— Мы, кажется, уже где-то встречались? — спросила она, отметив тонкие черты его лица, темно-русые волосы и ясные глаза за толстыми стёклами очков. — Уверена, ты уже неоднократно бывал в казино.
— Да, я частенько прихожу сюда поплавать. А по воскресеньям я не раз приезжал сюда выпить или перекинуться в картишки с друзьями.
— Я бываю здесь каждое воскресенье и иногда по будням, — сказала она. — Странно, что мы здесь ни разу не встретились!
— Признаюсь, с тех пор, как я обосновался в Сампаке, я редко оттуда выбираюсь...
— С вашего разрешения, я принесу ещё выпить.
Килиан нашёл повод, чтобы удалиться. Молодые люди продолжали разговаривать, прохаживаясь по террасе.
Он порадовался, что наконец может остаться наедине после неприятного разговора с Хулией. Его внутренний голос уже кричал во всю мощь. Поприветствовав Эмилио и Хенеросу, он направился к бильярдным столам, где заметил Хакобо, окутанного облаком табачного дыма. Хакобо посмотрел на него, но даже не двинулся с места.