Памятники Византийской литературы IX-XV веков

Сборник

Территориально византийская литература интересующего нас периода развивалась в следующих областях: до 1261 г. — в трех греческих государствах: в Никейской империи (северо–западная часть Малой Азии с главным городом Никеей), в Трапезундской империи (северо–восточная часть Малой Азии, по южному побережью Черного моря, на границе с Грузией) и в Эпирском деспотате (северная Греция). В остальной части бывшей Византийской империи, в самой ее сердцевине — Константинополе, а также в Спарте, называемой теперь Мистрой, на прибрежных островах Греции и в средней Греции со столицей в Афинах утвердились так называемые латинские владения франков, венецианцев, позднее генуэзцев.

Трапензундская империя, отделенная от Никейской турецким владением Румского, или Иконийского султаната, была довольно обособленным государством, почти не связанным с греческими государствами, но зато имела гораздо больше точек соприкосновения с соседней Грузией и с турецкими владениями. История этой империи еще недостаточно изучена вследствие незначительного количества дошедших до нас сведений об ее истории и культуре. Трапезундская империя существовала до 1461 г., она надолго пережила Никейскую империю, Эпирский деспотат и даже восстановленную в 1261 г. Византийскую империю.

Эпирский деспотат держался в своих первоначальных границах лишь до 1223 г. В 1223 г. Феодор Ангел увеличил его территорию за счет покоренного Солунского (Фессалоникского) королевства, бывшего до того в руках франков. Новое государство, Эпирско–Фессалоникское, простиравшееся от Адриатического моря до Эгейского и соперничавшее с Никейской империей, просуществовало лишь до 1230 г., пока Феодор Ангел не попал в плен к болгарскому царю Асеню II и не был ослеплен. В 1246 г. Солунь была присоединена к Никейской империи, влившейся в 1261 г. в состав восстановленной Византийской империи.

Художественные произведения, возникавшие и в разрозненных греческих государствах, и в восстановленной Византийской империи, образуют две глубоко различные по характеру группы: одну составляют произведения, которые появлялись в среде образованных людей и читались ими. Другие произведения создавались в народной среде, были близки, доступны и понятны простому народу. Эти две литературы не всегда были противоположны по своей тематике, идейному содержанию, но они всегда различались по языку. Произведения народной литературы писались на живом, разговорном языке, сильно отличавшемся от литературного языка, который уже тогда воспринимался как искусственный. Литературным же языком того времени был язык классических авторов. Увлечение образованных слоев империи древнегреческим языком сочеталось с повышением интереса к античной истории, культуре, литературе. Это выражалось в усиленном чтении античных, авторов, в составлении к ним комментариев, в переводе латинских авторов на греческий язык и греческих на латинский. Многие писатели старались подражать стилю древнегреческих авторов: например, Геродоту и Фукидиду подражал Лаоник Халкокондил в своей «Истории», его современник Критовул — Фукидиду.

Причина повышенного по сравнению с прежними веками интереса к античности заключалась в первый период (1204— 1261 гг.) в стремлении греков духовно противопоставить себя латинским завоевателям. Во второй период (1261–1453 гг.) духовное тяготение к далекому прошлому Греции выражалось в восстановлении Византийской империи в границах древнего эллинского государства. Теперь Византия была заселена только греками (напомним, что в IV–XII вв. этнический состав Византийской империи был весьма пестрым), отсюда — усиление эллинских тенденций и настроений. Реакция против латинского завоевания привела к тому, что византийцы стали чувствовать себя настоящими греками; они уже называли себя не «ромеями», а эллинами. Так, Никифор Влеммид (XIII в.) в автобиографии пишет об «эллинском владычестве» [431] . Никейский император Иоанн III Ватац (1222–1254 гг.) с гордостью говорит о своем эллинском происхождении [432] , а его преемник Феодор II Ласкарис (1254–1258 гг.) считает свою империю эллинской землей [433] . Увлечение древним эллинством доходило до того, что один из видных культурных деятелей XV в., Георгий Гемист, заменил свое обычное в то время греческое имя Гемист (от среднегреческого «наполняю») на более эллинское Плифон с тем же значением (древнегреческое ).

431

«Nicephori Blemmydae Curriculum vitae et carmina, ed. A. Heisenberg», Lipsiae, 1896, S. 63.

432

«Echos d’Orient». Palis, XXIX, 1930 (цит. по кн.: J. Verpeaux. Nic'ephore Choumnos, homme d’'etat et humaniste byzantin. Paris, 1939, p. 178).

433

J. B. Papadopoulos. Th'eodore II Lascaris, empereur de Nic'ee. Paris, 1908, p. 84; N. Festa. Theodoris Ducae Lascaris epistulae CCX VII. Florence, 1898 (цит. по указ. соч. Ж. Верпо, стр. 178).

Приведенные примеры свидетельствуют пока более всего о внешнем увлечении древнегреческим языком и древнегреческой литературой. Но интерес к древнему эллинству выражался и в прямом усвоении византийцами многих не только практических, но и теоретических знаний, добытых великими умами древней Эллады. Так, в средних и высших школах изучали теорию силлогизмов, аналитику, риторику и метафизику по Аристотелю, а квадривиум математических наук — по Евклиду и Никомаху. Риторы и писатели и в устных беседах, и в своих произведениях широко пользовались примерами из древнегреческой мифологии, истории, литературы. Особенно высок был интерес к учению о государстве Платона, к физике и логике Аристотеля, к философским взглядам того и другого. Одни, как например, Георгий Амируци из Трапезунда, пытаются доказать, что Аристотель был пророком, предсказавшим появление христианства. Другие, в том числе крупнейший политический и культурный деятель Византийской империи Виссарион, утверждали, что христианству гораздо ближе Платон с его учением о сверхчувственном мире идей и о первичном существовании души по сравнению с существованием тела [434] . В этом споре выявляются аристотелисты и платонисты. В числе первых — Никифор Влеммид, Феодор II Ласкарис, Никифор Хумн, Геннадий Схоларий. В числе вторых — Феодор Метохит, Гемист Плифон, Мануил Хрисолор, Виссарион. Эта линия аристотелистов и платонистов проходит через всю историю византийской литературы XIII–XV вв. и наиболее полно выражает основную проблему духовной жизни высших слоев общества — необходимость соединения христианской этики с бесспорными завоеваниями древнегреческой языческой философии.

434

A. Renaudet. Pr'er'eforme et Humanisme `a Paris pendant les premi`ere guerre d’Italie, 1494—1517 (Paris, 1933 (цит. по указ. соч. Ж. Верпо, стр. 178).

Народная литература имеет не много отчетливо выраженных точек соприкосновения с предшествовавшей ей письменной литературной традицией. Кроме того, от ее памятников дошла до нас весьма незначительная часть, да и та в настоящее время не только мало изучена, но даже недостаточно собрана и издана. В общих словах о народной литературе интересующей нас эпохи можно сказать, что наиболее популярный ее жанр составляли небольшие рассказы аллегорического содержания, близкие к басням, как, например, сказка «Бедный лев», собрание присказок о птицах, животных и плодах в «Поучительной азбуке», схеда «Мышь». Это составило так называемый «эпос о животных».

В народной литературе довольно сильной была сатирическая струя, и именно это отличает ее от официальной литературы. Например, сатирическая повесть о жизни птиц «Пулолог» высмеивала пороки представителей господствующего класса, небольшая поэма «Божественная служба безбородого старца» отличалась антиклерикальной направленностью.

Но общие для всех слоев населения Византийского государства бедствия, вызванные сначала крестовыми походами, особенно четвертым, закончившимся падением Константинополя, а потом нашествием турок, способствовали появлению таких патриотических произведений, как анонимная «Морейская хроника» (более 9000 стихов) — плач о взятии латинянами Пелопоннеса, переименовавшими его в Морейское княжество, или также анонимная поэма «О взятии италийцами Царь–града и отвоевании его впоследствии ромеями» (759 политических стихов).

Немалой популярностью пользовались в народной среде анонимные стихотворные романы приключенческого и героического характера. Роман «Бельтандр и Хрисанца» (первоначальная редакция

XIII в., ранний рукописный вариант XV в.) — пример более или менее оригинального творчества народных поэтов, творивших, хотя и не без влияния образцов отечественной и иноземной (западной и латинской) литературы, все же создававших новые темы, новое содержание. В отличие от произведений народной литературы на актуальные темы возникают произведения на материале мифологическом или историческом, на основе литературных сюжетов, которые были популярны в народной среде. Таковы стихотворные поэмы «Илиада» Хармониака, «Троянская война», «Ахиллеида», поэма о Велисарии, прозаические повести «Александрия» и «Жизнь Эзопа». Более подробно и конкретно произведения народной литературы будут рассмотрены при характеристике литератур каждой из указанных выше территориальных областей греческого государства.

ЛИТЕРАТУРА НИКЕЙСКОИ ИМПЕРИИ

В первый период истории византийского государства, порабощенного латинянами, центром грядущего политического объединения эллинов и основным очагом культурной жизни становится Никейская империя. Из захваченного латинянами Константинополя в ее столицу Никею бегут Никита Акоминат, закончивший в этом городе и окончательно обработавший литературно свою «Историю», продолжатель его труда Георгий Акрополит, писатель и церковный деятель Николай Месарит; из Афин, также занятых латинянами, в Никею приезжает полемист и поэт Георгий Вардан, будущий деятель Эпирского деспотата. В Никее в это время процветает немало светских школ грамматики, риторики, философии. В большинстве своем это были начальные и средние школы, но одна из них приближалась к высшей (напомним, что даже до завоевания латинянами в Византийской империи существовала с середины IX в. только одна светская высшая школа — Академия в Константинополе). Примечателен и большой круг наук, преподававшихся в общем предмете философии: логика, метафизика, естественные науки, математические (арифметика, музыка, геометрия, астрономия), богословие, этика, политика, юриспруденция и др. Никея славится не только замечательными школами, но и педагогами, высокообразованными и учеными людьми того времени. Недаром современники называют этот город «древними Афинами», «дивным и многожеланным источником учености» [435] и пишут ему, как, например, император Феодор II Ласкарис, панегирики.

435

Георгий Кипрский. Автобиография; PG, t. 142, стр. 21, 24.