Паутина грез
Шрифт:
— Да, папа, я слушаю тебя.
— Прости меня, Ли. Я виноват, что не появился сразу после приезда. Я виноват, что огорошил тебя известием о нашей свадьбе. Это было неразумно и даже жестоко по отношению к тебе. Прости меня. Милдред тоже огорчена. Она так хотела тебе понравиться. Честное слово. Ты веришь мне, Ли?
— Да, папа, — сухо произнесла я.
— Милдред говорит, что все события последних месяцев были для тебя слишком тяжелы. Подростки трудно переносят подобные жизненные испытания. Милдред прекрасно разбирается в детской психологии — она ведь вырастила свою дочь. И сына. Надеюсь, ты скоро познакомишься с ними.
Я не отвечала, и он продолжил:
— Я бы непременно взял тебя в Мэн, но…
— Я не могу ехать в Мэн, папа. Я позирую для новой коллекции кукол, — сказала я. — Я очень занята сейчас.
— Неужели? — удивился отец.
— Я бы рассказала тебе об этом, папа, если бы мы были одни.
— Ты вполне могла бы рассказать об этом днем, Ли. Милдред моя жена, она хочет стать матерью для тебя.
— У меня есть мать.
— Тогда просто другом, близким человеком. Значит, ты позируешь? Интересно. Тебе нравится?
Я замялась. Я лихорадочно соображала, надо ли выкладывать по телефону то, что я собиралась сказать ему с глазу на глаз? Приедет ли он в Фартинггейл немедленно, потребует ли объяснений от Таттертона, от матери? Заберет ли меня прочь из этого дома? Или?..
Однако тогда мне придется начинать новую жизнь среди чужих людей, рядом с этой тощей Милдред, рядом с ее детьми. Хочу ли я этого?
— Да, папа, мне нравится, — твердо заявила я. — Я скоро стану знаменитой. Ведь первая кукла будет иметь мое лицо, — добавила я.
Отец помолчал.
— Что же, я рад за тебя, Ли. Как ты смотришь на то, чтобы нам вместе поужинать?
— Нет, папа, спасибо. Мне надо рано лечь спать. Завтра с утра сеанс, я должна быть свежей и бодрой.
Отец не спрашивал, как проходят сеансы, а я не рассказывала.
— Может быть, встретимся после нашего возвращения из штата Мэн?
— Может быть.
— Ли, пожалуйста, верь мне. Я действительно люблю тебя.
— Я верю тебе, папа, — поспешно промолвила я.
— Помни, что ты всегда останешься для меня маленькой, любимой принцессой, — произнес отец, и его слова вызвали вихрь сладостных воспоминаний. Как мне хотелось, чтобы папа сейчас оказался рядом, чтобы он крепко обнял меня и расцеловал, как раньше. Но папы рядом не было. Был только голос в трубке — далекий, немного грустный.
— До свидания, Ли. Мы позвоним, когда вернемся.
— До свидания, папа. — Я медленно опустила трубку на рычаг. И начала тихо всхлипывать.
Трой сразу подбежал ко мне и обнял.
— Не плачь, Ли. Только не плачь.
— Не буду, Трой, обещаю. Все в порядке. — Я нашла в себе силы улыбнуться. — Пойдем на кухню, посмотрим, чем порадует нас Райс Уильямс.
После ленча мы уселись играть в комнате мальчика. Вскоре зашла мама, явно желая узнать подробности нашей встречи с отцом. Я ничего не скрывала. Мать была удивлена тем, что отец женился второй раз, и, конечно, начала расспрашивать о его жене.
— Она высокая, тощая и длинноносая, — сообщила я. — Бледное лицо все в оспинах, а волосы тусклые, седые и даже грязноватые.
— Мне неизвестно, что такое седина, — быстро отреагировала мать. — Хотя любая женщина может справиться с этим.
— Она угловатая и нескладная, — продолжала я «расправляться» с новой папиной супругой, — но отцу нравятся ее деловые качества, и прежде всего практичность.
— Думаю, такая женщина ему подойдет. Бедняжка Ли! Невеселая у тебя получилась прогулка.
— У нее семья, взрослые дети и даже внуки! — воскликнула я.
— Ну и ну! Потрясающе! А где же ее первый муж? — поинтересовалась мать.
Я пожала плечами:
— Об этом они не рассказывали.
— И что, вы намерены часто встречаться?
— Нет. Сейчас они едут к ее родне, а потом на Аляску, совместят деловую поездку и медовый месяц.
Мать расхохоталась так, что даже Трой, который все время тихо возился со своими игрушками, позволил себе несмело улыбнуться.
— Ну, это совсем в его стиле! Он даже медовый месяц умудрился в бюджетные расходы воткнуть! — Мать поплыла к выходу, но на пороге остановилась. — Кстати, ты не говорила ему, что позируешь для коллекционной куклы?
Сказано это было как бы между прочим, но по ее напряженному взгляду я поняла, что это не простое любопытство.
— Да, мама, говорила, — кратко сказала я. Если ее так интересуют подробности, пусть спрашивает. Я не собиралась облегчать ей жизнь — она же ни в чем не идет мне навстречу.
Мать пристально смотрела на меня. Неужели в ее взгляде беспокойство и даже… страх? Да-да, ошибки быть не может. Она боится! Вон как судорожно она сглотнула, вон как нервно шевелит пальцами! Даже голос ее стал слегка хрипловат.
— И что на это сказал тебе отец?
Я не отвела взгляда.
— Он сказал, что это замечательно. А что еще?
Она едва сдержала шумный вздох облегчения. Мать поняла, что я не открыла отцу всей правды.
— Ты очень, очень благоразумная юная леди, Ли. Я горжусь тобой. Да, мы с Тони приглашены сегодня на ужин к Эмберсону. Ты слышала о нем?
Я молчала.
— Это миллионер, промышленник, владелец крупнейшего бумажного производства. У него горы денег. Он может позволить себе все, что душа пожелает. Абсолютно все!