Павшее Королевство

Мэй Элизабет

Наконец, она скользит пальцем по карте и указывает на горный перевал.

— Здесь. Достаточно близко к морю, чтобы Королева решила, что ее позиции более выгодны. Утесы с обеих сторон достаточно высоки, чтобы наши солдаты могли притянуть тени и скрыть их настоящую численность, — она смотрит вверх на Киарана. — Вы бы могли отправить некоторых солдат на наше побережье, чтобы привести Королеву к этому переходу.

— Предлагаешь мне пожертвовать ими.

Сорча

пожимает одним плечом.

— Я говорила вам, я не Стратег.

Киаран смотрит на карту, на Сорчу, на своего Стратега.

— Думаю, что Стратег. Ты решила, что победа будет стоить их смертей, — она ничего не говорит, когда он садится в кресло за стол и осматривает ее. Его взгляд останавливается на узоре вокруг ее шеи. — Ты носишь отметку рабыни.

— Да, — Сорча напрягается.

— Ты не производишь на меня впечатления кого-то достаточно глупого, чтобы принять эту клятву без веской причины. Расскажи мне.

— Сначала он подловил мою мать, заставив ее произнести клятву, — говорит Сорча. — Я видела, что он делал с ней. Как отметка вынуждала ее исполнять каждую его команду, как бы сильно это не ранило ее. Она бы не прожила еще дольше, оставаясь с ним, — она вскидывает подбородок. — Поэтому я предложила себя на ее место. Я была глупа. Я была ребенком.

— Он приказал тебе убить ее, — выражение лица Киарана не изменяется.

Губы другого фейри напрягаются, но он не издает ни звука. Он не собирается рисковать с тем, чтобы Киаран воплотил свои угрозы.

— Да, он приказал, — говорит Сорча, на этот раз ее голос дрожит от гнева. — Конечно же, он приказал. Она не была той, кого он хотел.

— Когда в последний раз ты кормилась? — голос Киарана почти мягкий, когда он спрашивает это.

Она втягивает судорожный вдох.

— Почти две сотни лет назад.

Могу почувствовать удивление Киарана. Его лицо остается невосприимчивым как никогда, но в его взгляде что-то возрастает, что-то гневное. Что-то безжалостное.

— Ты желаешь убить его?

В углу палатки Стратег тихо закашлялся.

Улыбка Сорчи маленькая, как острие кинжала.

— Каждый день.

Глаза Киарана находят Стратега.

— Освободи ее от клятвы.

Голос Стратега дрожит, когда он произносит:

— Но, мой Король…

— Это не предложение, — холодно говорит Киаран. — Не заставляй меня повторять снова.

Тот фейри смотрит на Сорчу и закрывает глаза в поражении. Его слова едва громче вздоха.

— Я освобождаю тебя от твоей клятвы.

Сорча сгибается пополам с резким вскриком, когда отметка вокруг ее шеи загорается огненно-красным, как расплавленный металл. Отметка распадается до пепла на ее одежде. Она выпрямляется, ее пальцы ощупывают шею чуть выше ключицы, с удивленным взглядом на лице. Когда она смотрит на Киарана, взгляд полон облегчения и благодарности.

— Спасибо вам, мой Король. Спасибо.

— Не благодари меня. Я ничего не делаю по доброте душевной, — Киаран тянется за лезвием на бедре, вытаскивает кинжал и вручает ей рукояткой вперед. — Ты сказала, что желаешь его смерти. Отомсти.

— Как раз планировала, — Сорча широко улыбается.

Стратег вскакивает на ноги и кидается в переднюю часть палатки, но Сорча первая оказывается там. У него не было и шанса. Она падает на него, выпустив свою на удивление мощную силу, чтобы удержать его на месте. Затем берет лезвие и перерезает ему горло. Она не останавливается на этом. Вонзает кинжал в него снова, и снова, и снова, крик вырывается из ее горла с каждым разом. Это длится так долго, что я закрываю глаза, чтобы блокировать это зрелище.

К тому времени, как она заканчивает, тяжело дышит, ее конечности трясутся. Она покрыта кровью. А глаза влажные от слез.

Она даже не обращает внимания, когда Киаран подходит к ней.

— Скажи мне свое имя.

— Сорча, — шепчет она.

— Сорча…

Она закрывает глаза, словно ее имя на его губах — песня, которую только она может слышать.

— Кажется, мне необходим новый Стратег. Ты заинтересована?

— Да, — ее улыбка обнажает зубы, те, с которыми я хорошо знакома. — О да.

*********

Когда Сорча выталкивает меня из своих воспоминаний, мы обе дрожим. Ее глаза широко открыты, слегка влажные.

— Позволь мне спросить тебя кое-что: если бы ты могла убить меня в ночь, когда я убила твою маму, как бы ты это сделала? — спрашивает она. — Было ли это быстро и милостиво? Или ты перерезала бы мне горло и воткнула кинжал сотню раз, как это сделала я со своим хозяином?

Я не встречаюсь с ней взглядом. Знаю, что бы выбрала. Она это тоже знает.

— Видишь? — выдыхает она. — Тебе следовало бы поблагодарить меня, он потеряет тебя до того, как его драгоценная Охотница превратится в безжалостную, которую я вижу в твоем сердце. Ты бы стала такой же, как я, подвернись тебе шанс. Месть всех нас делает монстрами в конце. Запомни это.

— Сорча…

— Достаточно, — она встает и уходит назад. — Этого достаточно. Я собираюсь поспать.