Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Иванова Людмила Ивановна

С неба, говорят, приходит, с неба. А мы откуда это знали, а старые люди чего сказали, то и мы говорим. А раньше ведь праздники все праздновали, да и не работали в праздники.

ФА. 3066/2-3. Зап. Конкка А. П. в 1987 г. в д. Спасская Губа от Мюзиевой А. Н.

33

– Syn’d’yo enne sanottii, tulou Rostovan suovattana, Huomuksella aigazee. Em"an’n’"al’"a pid’"ay paistua kakkarat syn’n’ylT"a. Sanotaa, hi"an tulou kyzym"a"a em"an’n’"ard’"a kakkarua. Sanou:

– Em"and’"ane, ehtolaine, p"aiss"a miula kakkaraine, suuhutta sulatessa, k"azie l"ammit’t’i"asV"a. No Vieriss"ani l"aht"oy j"arillee, Vieriss"an suovattana.

– No Vierist"a i Syndy se on yksi?

– Yksi Synd’y. Se ku ongo kaksi nedelie, i on, Synd’y ti"al"a. A Vieriss"an suovatta tulou, hi"an l"aht"oy pois… jo Syn’n’ynaiga loppu.

– Раньше

говорили: Сюндю приходит в рождественскую субботу, рано утром. Хозяйке надо испечь блины для Сюндю. Говорят, он приходит просить у хозяйки блины. Говорит: «Хозяюшка, милая, испеки мне блиночки, во рту тающие, руки греющие». А в Крещенье уходит обратно, в крещенскую субботу.

– Крещенье и Сюндю – это одно и то же?

– Сюндю одно. Он все две недели здесь, Сюндю. А в крещенскую субботу он уже уходит, вот. Время Сюндю на земле заканчивается.

ФА. 2253/10. Зап. Никольская Р. Ф., Ремшуева Р. П. в 1975 г. в д. Мяндусельга от Савельевой П. С.

34

Syndyy kuimeltih taloin pihalla, da riihen pihoissa, da mend"ah rostanille – sig"a kuuneltih…

Se, kuule, enne Rastavan p"aiv"as Syndy heittyy. SocePnik oh – Syndy heittyy Rastavan vaste. No Vederistan pe"an h"ai jo nouzou e"ares, Syndy. Taivahah. Taivahasp"ai laskou. A meile boaboi tokko, min"a mustan, – ku Syndy heittyy ga pid"ay stre"apit"a n"am"at, kyrz"at pastoi: hattarat pid"ay Syndyle. Da ende loadittih net, mucnikois rupitettih, skancu ajeltah, tahtas pandau, sit rupitetah – sit pid"ay pordahat, loaditah mucnikas pordahat Syndyl heityjes. Sit sy"odih ice, a Syndyle se prosto pam’at’, sto t"an"ap"ai Syndyn p"aivy, ga pid"ay Syndyle stre"apit"a pordahat – rupet net loaitah, leib"at gu pordahat, nu. Da kokoi loaittih meile, piroski takije, kokoi toze rupitettih, sto pannah sinne kuda-mid"a: psenoa, gorohoa. A blinat net pastettih hoikat, kaikel riehtil"al – ne rodih hattarat, sto jalgah panna hattarat, stobi ei kylm"as Syndy. Se koz Syndy heittyy, kudaman p"aiv"an. A konzu kudaman p"aiv"an nouzemah soavu, ga sit pordahat loaditah, sit hattaroi ei pasteta, a pordahat loaditah, toze pastetah mid"atahto. Prosto, sy"odih ice. A nikunna ei viedy nimid"a, a prosto vspominali, sto t"an"ap"ai Syndy nouzou… Enne Rastavoa hattaroi loaittih Syndylle, a j"algil"oil – vai pordahat nosta yl"ah"akse, Syndy nouzis e"are stop. Rupitettih prosto, niin ku pordahat.

Сюндю слушали во дворе дома, да у риги да на перекресток ходили слушать.

Он, слушай, раньше Крещенья Сюндю спускается. Сочельник был – Сюндю нисходит перед Рождеством. А в Крещенье он уже снова поднимается, Сюндю. На небо. С неба спускается. А нам бабушка только рассказывала, я помню, когда Сюндю нисходит, дак надо стряпать эти, блины пекла: портянки надо для Сюндю. Да раньше еще делали эти, из теста прищипывали, сканцы раскатают, тесто положат и прищипывают – это надо лестницу сделать из теста, лестницу, чтобы Сюндю мог спуститься. Потом сами ели. А для Сюндю – это просто память, что сегодня день Сюндю, так надо для Сюндю состряпать лестницу – защипы эти сделают из теста, как лестницу, ну. И пирожок делали нам, пирожки такие, пирожок тоже прищипывали, что кладут туда чего-нибудь: пшено, горох. А блины эти пекли тонкие, на всю сковороду – это получались портянки, что на ноги надеть портянки, чтобы не замерз Сюндю. Это когда Сюндю нисходит, в который день. А когда, в который день подниматься будет, тогда лестницу делали, тогда портянки не пекли, а лестницу делали, тоже пекли что-нибудь. Просто, сами ели. А никуда не относили, просто вспоминали, что сегодня Сюндю поднимается… До Рождества портянки делали для Сюндю, а под конец – только лестницу, чтобы подняться наверх, чтобы Сюндю обратно поднялся. Прищипывали просто, как лестницу.

ФА. 3066/23-24. Зап. Конкка А. П. в 1987 г. в д. Спасская Губа от Родионовой М. А.

Гадают на хлебце Сюндю

35

Synnynmoa on, on! Syndyy kuunellah. Min"a, konesno, en ole k"aynyh Syndyy kuundelemah. A ennevahnallizet ainos musteltih: k"aydih Syndyl"oi kuundelemah. Sin"a pe"an eigo pie nagroa, eigo pie mat’ugatsa, eigo pie nimid"a lisn’oidu roadoa. Sit otetah siizmu i kiert"ah ymb"arin"aizeh, i viert"ah sit lundu vaste, toivot ku sit Syndy tulou sie. Kos net sulhaizet tullah da mid"a kuuluu. Jesli ku kel kuollou ken, sit kuuluu sie itku, itkiet"ah. A jesli ku miehel menendy kel ollou, sit kuuluu kellot, bubencois ajetah i svoad’bu roih znaacit, miehel men"oy. Sid"a min"a kuulin toze, a min"a en ole k"avnyh nikunna niil"oi dieloloi… Menn"ah j"arvel libo pihal kunna, kos rahvas kai azetutah, sit siizmu otetah, sit kierd"ay sie kaiken, a mid"a sie sanou – en tiije…

En tiije, ken se on Syndy, Synnykse sanotah, a ainos lugietah: Syndy taivahasp"ai kirbuou, Syndy taivahasp"ai kirbuou. Kaco, se on Synnynmoan aigu, se ku tulou h"ai ga, enne Rozdestvoa se on Syndy. Synnyn leibe"a pastettih. Synnyn leib"aine. Mama meij"an daaze oppi, Synnyn leib"aizen pikkaraizen pastai i sit h"ai panou sen siit"an libo sieglan pe"al i panou – min"a ice n"ain, kui h"ai roadau. I sen panou leib"aizen sieglan pe"al, sieglan panou kumalleh nengalei, n’"apinn’okkih i se punomahes l"aht"oy. Sen min"a olen n"ahnyh. Mama sit sanou: “Suuri Syndy – sy"ott"aizeni, jesli ku min"a kuollen t"am"al vuvvel, leib"aine punoiteh. A ku en kuolle, leib"aine "alg"ah punovukkah!“ Se rubieu rauku punomahes, sen min"a olen n"ahnyh! “Suuri Syndy – sy"ott"aine!“ – sanou… Se leib"aine kai kroacki n’"apit h"anen. Min"a sanon: “Mama, ga sin"a naverno…“ “En lekahuta, en lekahuta, en lekahuta!“ – aino lugou. Se sieglan pe"al punoihes. Oppi h"ai sid"a icceh kuolendoa, jo h"anel 91 vuozi oli. Sit icceh kuolendoa: “H"atken el"an! T"ai vuvvel gu kuollen, sit leib"aine punokkahes!“ Sieglan pe"al, kumalleh sieglaizen panou, n’"appil"oil nengaleite pid"ay. Sen min"a! A mi oli se Syndy, en tiije.

Leib"aine se hot’ mustas, hot’ valgies jauhos pasta, pikkaraizen leib"aizen, ei suurukkaizen pastoi. Synnyn leib"aizekse sanottih sid"a: Synnyn leib"aine. Se pastettih, kos Syndy heityy, Syndy kos heityy moah. “Nyg"oi, – sanotah, – Synnynmoan aigu roih, Syndy heittyy!“ Jumalan tagoa ainos piettih, a ku l"ahtiettih kylv"osty kylv"am"ah ennen, se leib"aine ainos otettih keral. VilToi kylv"am"ah, Pyh"a IlTakse sanottih: “Pyh"a IlTu!“ A jumaloin tagoa piettih sid"a leib"asty. Synnyn leib"aine, Pyh"a IlTu, Pyh"a IlTu. Leib"asty Pyh"a IlTakse. Pyh"a IlTu h"ai jumal on toze. Kaco, minul on jumalaine, ikonaine, Pyh"a IlTu on se. Leib"aine se – Synnyn leib"aine pastettih. A ku jumaloa maanitah – Pyh"a IlTakse h"ai sanotah.

Syndy l"aht"oy, konzu se Ve"and"oi lopeh, kaksi ned"alie proijiu i Syndy l"aht"oy e"ares. Da! Synnyn lettuu toze pastettih da n"amii. Net oldih – riehtil"al pastettih hoikastu-hoikastu gu bumoagoa, sit vai lykittih, sanottih: “Synnyn letut n"am"a l"aht"oy!“ Se toze ennen Rozestvua, sy"odih niidy, sy"odih.

Vierist"an da Ve"and"oin aigah eigo lattieloi pesty, stoby jo oldas kai pestyt, stiraitut. Stoby ei roadoa sil aigoa nimid"a, eigo lattieloi pest"a eigo nimid"a. Se scitaitih Ve"and"oin aigu. Ainos h"ai re"ahke"a ennen varattih! Ennen vet’ re"ahke"a varattih!

Земля

Сюндю есть, есть! Сюндю слушают. Я, конечно, не ходила Сюндю слушать. А раньше слушали. В тот день не надо смеяться, не надо матюгаться, не надо ничего лишнего делать. Берут сковородник, круг обведут и ложатся на снег, будто бы тогда Сюндю придет: узнают, когда женихи придут да что слышно. Если у кого кто-то умрет, то там слышен плач, плачут. А если кто замуж выйдет, то слышно колокольчики, едут с бубенцами – значит, свадьба будет, замуж выйдет. Это я тоже слышала, но я никуда на такие дела не ходила… Пойдут на озеро или на улицу куда, когда люди все утихнут, сковородник возьмут и обведут круг, а что говорят – не знаю.

Не знаю, кто это Сюндю. Сюндю называют, все время говорят: Сюндю с неба падает, Сюндю с неба падает. Смотри, это время земли Сюндю, когда он приходит, Сюндю раньше Рождества. Хлеб Сюндю пекли. Хлебец Сюндю. Мама моя даже гадала: хлебец Сюндю маленький испечет и положит его на сито – я сама видела, как она делала. Положит этот хлебец на сито, сито перевернет так, держит на кончиках пальцев – и хлебец закрутится. Это я видела. Мама так говорила: «Великий Сюндю-кормилец, если я умру в этом году, пусть хлебец крутится. А если не умру, пусть хлебец не крутится!» Он как закрутится! Это я сама видела! «Великий Сюндю- кормилец!» – говорит… Этот хлебец даже скрипел на пальцах ее. Я говорю: «Мама, дак ты, наверно…» «Не трогаю, не трогаю, не трогаю», – все повторяет. А он на сите крутился. Гадала она о своей смерти, ей уже 91 год был. Вот и о своей смерти: «Долго живу! Если умру в этом году, пусть хлебец крутится!» На сите, перевернет сито и на кончиках пальцев держит так. Я сама видела! А кто такой Сюндю, не знаю.