Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
Когда они спускались по лестнице, старик положил
руку Смиту на плечо и сказал:
– Генри, самые горячие мои пожелания исполнились,
но угодно было святым, чтобы это свершилось в трудный и
страшный час.
– И то верно, – сказал Смит. – Но ты знаешь, отец, если
и часто бывают беспорядки в Перте, зато длятся они по
большей части недолго. – И, отворив дверь, которая вела из
его жилища в кузницу, он крикнул:
– Эй, друзья! Энтон, Катберт, Дингвел и Ринган! Чтоб
ни один из вас не тронулся с места, пока я не вернусь.
Будьте верны, как мечи, которые я научил вас ковать. По-
лучите каждый по французской кроне и веселое шотланд-
ское угощение на всех, если не ослушаетесь моего приказа.
Я оставляю на вас драгоценное сокровище. Хорошенько
сторожите дверь… Маленький Дженкин пусть ходит вверх
и вниз по проулку, а вы держите оружие под рукой на
случай, если кто подступится к дому. Никому не откры-
вайте дверь, покуда мы не вернемся – отец Гловер или я.
Дело идет о моей жизни и счастье.
– Смерть тому, что на них посягнет! – дружно отозва-
лись чумазые богатыри, к которым он обратился.
– Моя Кэтрин теперь в такой безопасности, – сказал
оружейник ее отцу, – как если бы ее оберегала в королев-
ском замке стража в двадцать человек. Мы можем спо-
койно отправиться в ратушу. Пройдем через сад.
И он повел гостя маленьким фруктовым садом, где
птицы, которым добросердечный мастер всю зиму давал
приют и корм, в эту предвесеннюю пору встречали преж-
девременную улыбку февральского солнца слабой, неуве-
ренной попыткой запеть.
– Послушай-ка моих менестрелей, отец! – сказал Смит.
– Нынче утром я со злобой в сердце смеялся над ними, что
вот они распелись, чудаки, когда впереди столько еще
зимних дней. А теперь как будто по душе мне их веселый
хор, потому что и у меня, как у них, есть моя Валентина.
Пусть ждет меня завтра какая угодно беда – сегодня я са-
мый счастливый в Перте человек, в городе и по графству, в
крепостных стенах и на вольном поле.
– Однако мне время умерить твою радость, – сказал
старый Гловер, – хоть, видит небо, я разделяю ее. Бедный
Оливер Праудфьют, безобидный дурак, которого мы с то-
бою оба так хорошо знали, нынче утром был найден
мертвым на улице
– Но оказался лишь мертвецки пьян? – сказал Смит. –
Чашка крепкого бульона да крепкая взбучка от супруги
живо вернут его к жизни.
– Нет, Генри, нет. Он убит – зарублен боевой секирой
или чем-то в этом роде.
– Быть не может! – вскричал Смит. – Он был такой
быстроногий! Хоть весь Перт ему подари, не доверился бы
он своей руке там, где ему обещают спасение пятки.
– Ему не дали сделать выбор. Удар нанесен в затылок, у
самой шеи. Убийца, как видно, меньше его ростом и пустил
в ход боевой топорик латника или другое подобное оружие,
потому что лохаберская секира снесла бы верхнюю часть
черепа. Так или иначе, он лежит мертвый, с размозженной
головой, и рана, скажу я, ужасна.
– Непостижимо! – сказал Генри Уинд. – Он заходил ко
мне вчера в полночь в наряде танцора. Был вроде как в
подпитии, но не шибко пьян. Он мне что-то наплел, будто
за ним гнались какие-то озорники и ему грозит опасность…
Но, увы, ты же знаешь, что это был за человек! Вот я и
подумал, что он расхвастался, как всегда, когда захмелеет,
и – да простит меня милосердная дева! – я отпустил его,
отказавшись проводить, и поступил бесчеловечно. Святой
Иоанн мне свидетель, я пошел бы провожать каждого, кто
нуждается в защите, а уж тем более его, с кем я часто ел за
одним столом и пил из одной чаши. Но кому во всем роде
человеческом могла прийти в голову блажь расправиться с
таким безобидным простаком, способным причинить дру-
гому вред разве только пустой болтовней!
– Генри, он был в твоем шлеме, в твоем кафтане буй-
воловой кожи, при твоем щите… Как он их получил?
– Он просто попросил их у меня на одну ночь, а я был в
расстройстве и рад был поскорее от него отвязаться. Я и
праздника не справлял и не хотел никого принимать – все
из-за нашей с вами размолвки.
– Бэйли Крейгдэлли и все наши умнейшие советники
того мнения, что убить замышляли тебя и что ты должен
отомстить как подобает за нашего согражданина, приняв-
шего смерть, предназначенную тебе.
Смит не ответил. Они уже вышли из сада и шагали
пустынной улочкой, по которой рассчитывали дойти без
помехи до ратуши, избегнув встреч и праздных расспросов.
– Ты молчишь, сынок, а нам еще надо о многом пого-
ворить, – сказал Саймон Гловер. – Ты подумай о Моди,
вдове убитого, – ведь если она против кого-нибудь возбу-
дит дело об обиде, нанесенной ей и се осиротевшим детям,
то по закону и обычаю ее должен поддержать во-
ин-заступник, потому что, кто бы ни был убийца, нам ли не
знать, каковы они, эти приспешники знати: заподозренный,