Первая мировая война
Шрифт:
Хотя Центральным державам приходилось воевать на нескольких фронтах и сдерживать наступление на Сомме, преимущество все еще было на их стороне. Кайзер паниковал напрасно. Румыны долго не продержались ни в Трансильвании против австрийцев, ни в Карпатах, где они пытались поддержать русскую армию. 1 сентября Болгария объявила Румынии войну, планируя соединиться с немецкими войсками, нанеся удар с юга через Дунай. Основной частью объединенной армии, атаковавшей с севера, командовал бывший начальник Генерального штаба Фалькенхайн. Австрийцы прикрывали фланги. Из-за особенностей географического положения Румыния оказалась уязвима для нападения сразу с двух направлений.
3 сентября войска Центральных держав начали наступление на Румынию с юга. До подхода войск Болгария
Бои шли весь день 4 сентября. Среди офицеров, участвовавших в сражениях, был ирландский националист, профессор национальной экономики в Дублинском университете, бывший член парламента, 36-летний Том Кеттл. Он вступил в британскую армию в самом начале войны, но, судя по его письмам, сражался «не за Англию, а за малые народы», видимо имея в виду Бельгию. 4 сентября он писал брату: «Я счастлив и спокоен, но отчаянно и страстно хочу жить. Если переживу войну, всю оставшуюся жизнь посвящу сохранению мира на земле. Я на собственном опыте узнал, что такое война, видел, на что способно современное оружие, и понял, какое это преступление против простых людей». Несколькими неделями раньше Кеттл писал жене: «Я хочу жить, чтобы всеми силами бороться за мир, взаимопонимание и дружбу между народами».
5 сентября на Сомме британцы закрепились в Лёзском лесу, в 5 километрах к востоку от линии фронта, какой она была 1 июля. В тот же день в ходе наступления ирландские солдаты взяли деревню Женши. В ходах сообщения стоял такой смрад от разложившихся трупов, что солдатам пришлось наносить на лицо присыпку для ног, чтобы добраться до передовой. Перед боем офицеры нашивали на спину кусок зеленой ткани как символ ирландского патриотизма. Дотронувшись до этой заплаты, Том Кеттл сказал солдату: «Парень, я буду рад умереть за это!» Кеттл погиб при взятии Женши, а солдат написал его жене, выражая свое соболезнование, следующие строки: «Он служил Ирландии и Европе. Теперь его служба окончена. В бою он не сделал ни шагу назад».
Солдат, который присутствовал при смерти Кеттла, вспоминал: «Том выбрался из окопа перед мной. Он оглянулся по сторонам, и тут пуля пробила его стальной нагрудник и вошла в сердце. Около минуты он оставался в сознании и сжимал в руке мой нательный крест. Потом Бойд вытащил из его карманов все содержимое, чтобы передать миссис Кеттл, но через пару минут его самого разорвало взрывом».
За четыре дня до своей гибели Кеттл написал стихотворный ответ дочери, если когда-нибудь она спросит, почему папа оставил ее и ушел воевать:
Война, тебя потом поэты воспоют,Возвысят, оправдание найдутИли осудят с умным видом строго.А мы, пока орудья бешено палятИ на земле бойцы вповалку спят,Мы, жалкие глупцы, не дернули отсюда.Не за корону, родину и флаг,Мы гибнем за мечту, рожденную в сердцах,За тайную скрижаль простого люда.Выживи Кеттл в тот день, он стал бы военным цензором и больше не участвовал в наступлениях. В последнем письме брату он написал: «Где-то сейчас валькирии кого-то касаются невидимыми жезлами, решая, кому суждено погибнуть».
4 сентября французы освободили деревню Бушавен примерно в 7 километрах от линии фронта на 1 июля. В Вердене им удалось удержать внутреннее кольцо фортов, но они потеряли более 500 человек при взрыве в железнодорожном туннеле Таван,
Французы начали готовиться к контрнаступлению под Верденом. Катастрофа в туннеле Таван их не обескуражила. Битва на Сомме, по-видимому, подходила к концу. 7 сентября Ноэль Чавесс писал домой: «Как приятно думать, что эти жуткие бои вот-вот затихнут. Мы разбили фрицев в пух и прах и чувствуем себя победителями. На первых порах мы несли такие потери, каких еще не бывало в истории».
После первых своих успехов в наступлении на Венгрию Румыния не смогла защитить собственную территорию от стремительно продвигающихся немецких войск. 5 сентября, штурмуя крепость Тутракан, генерал Макензен захватил 115 тяжелых орудий и взял в плен 25 000 румынских солдат. На Восточном фронте русские войска продолжали наступление, беря в плен десятки тысяч австрийских солдат. 11 сентября генерал Аверьянов предупредил Генштаб: «Все резервные силы наших войск вскоре будут исчерпаны». Успех Брусиловского прорыва шел на спад. На Сомме готовилось новое наступление. «Мухи превратились в настоящее бедствие, – писал матери Гарольд Макмиллан, находясь в блиндаже, – вонь от валяющихся повсюду трупов просто невыносима». Поль Маз, идя по окопам с ворохом перевязанных красной лентой карт, слышал, как кто-то крикнул: «Ради бога, дайте ему пройти, у него в руках мирный договор». Возвращаясь вечером из окопов, он «проходил мимо каменоломни, где рядами лежали убитые в тот день и пострадавшие от газовых снарядов люди. Ночью их должны были перенести в безопасное место. Не вынеся криков и стонов, я бросился оттаскивать их подальше от зараженного воздуха». В результате он сам надышался газа.
12 сентября генерал Саррайль возглавил наступление на Салоникском фронте. В нем участвовали французские, русские, сербские, британские и итальянские войска. В предгорьях наступление было успешным, но выше стало захлебываться. Сербы быстро отбили сто-двести метров родной земли, но были отброшены противником. У французов тоже не все шло гладко. На поле боя они оказались не в самой выгодной позиции, и этого не мог исправить даже шквал телеграмм от Саррайля: «Атакуйте всем составом», «Выдвигайтесь с фланга, я рассчитываю на этот маневр», «Атакуйте. Атакуйте. Атакуйте».
Еще одной зоной затянувшихся военных действий Антанты был Итальянский фронт. 14 сентября итальянцы уже в седьмой раз начали наступление. Им вновь удалось захватить несколько горных вершин и 2300-метровую гору Кардинал в регионе Трентино. И опять австрийцы не сдали позиции.
15 сентября в битве на Сомме Антанта впервые применила в бою танки, что ощутимо повлияло на ее успехи. 49 танков широким фронтом двинулись в сторону противника. 10 танков вывела из строя немецкая артиллерия, 9 встали из-за технических неполадок, 5 оказались не в состоянии двигаться. Но остальные, исправные танки продвинулись почти на два километра, наконец захватив Высокий лес и три деревни: Флер, Мартенпюиш и Курселет. Черчилль писал Фишеру, когда оба они были сняты с должности и лишились полномочий: «Мои несчастные «сухопутные линкоры» вышли на поле боя раньше, чем следовало, и в не должном количестве, иначе они принесли бы нам настоящую победу». Оценив потенциал нового оружия, Хейг запросил у Военного министерства тысячу танков. Немцы сильно отставали в разработке и применении танков на поле боя.