Первый Архонт
Шрифт:
— Ты меня злить начинаешь.
— Значит в другой раз, — Риттер повернулся и начал уходить.
Мелисса немного растерялась от такой наглости.
— Стой. Хочешь сказать, что мне нужно просто решить, что когда ты повернешься, твои щеки будут одинаковыми?
— Нет, так лучше не решать, — немного паникуя ответил Риттер и остановился, но поворачиваться не стал.
— Давай еще раз. И в будущем расписывай все подробнее.
Риттер и Мелисса провели остаток вечера в комнате юноши в попытках применить и проверить его предположения. В итоге Мелисса действительно смогла избавить его от шрама, потратив на это так мало времени и сил, что даже сама не заметила. Это было поистине невероятно, потому как даже Паскаль не был способен мгновенно исцелять раны или проводить подобия “пластических операций”. После этого Риттер настолько погрузился в чертежи законченной формулы, что Мелисса, почувствовав себя использованной, решила просто удалиться. Они договорились, что утром она высвободит его из плена его комнаты, и на том расстались.
В кабинете ректора находилось пять человек и два эльфа. Ночь в тишине и спокойствии вернули Агнолии вид привлекательной принцессы, который по каким-то причинам только подчеркивали студенческие одежды, выданные ей, чтобы она могла отдохнуть от доспехов. Лассаэр, проведший вечер в компании Соломона и вынужденный ради вежливости и прикрытия отвечать на все интересующие последнего вопросы, и сам сумел раздобыть немного информации. К его сожалению, это ни на шаг не приблизило его к искомому, но он хотя бы убедился, что здесь у него нет врагов. Поэтому Лилиэль в этот раз заняла место рядом со своим предком, который для нее, как и для всех в ее роду, был кумиром. Когда-то в детстве она даже красила волосы в рыжий цвет. Соломон Шульц в этот раз занял место позади дивана, на котором расположились Мелисса и её адъютант. Ректор, как и почти все в комнате, с интересом наблюдали за подопечным последнего Архонта. Риттер чувствовал прикованное к себе внимание, но даже оно не имело значения в этот момент, поскольку все его естество было направлено на демона, сидящего в углу. Этот демон был одет как служитель Марса, вел себя как солдат, и все остальные обращались с ним, как с солдатом или даже героем. Но он был чудовищем, и Риттер содрогался каждый раз, когда эльф напоминал о своем присутствии любым из ощущаемых способов.
Когда началось обсуждение, все не раз сходились на том, что приглашение, оставленное Владыкой Гордости, не что иное, как ловушка, и одновременно с этим, что если ничего не предпринять, то они проиграют эту войну. В итоге решили, что пока они пытаются собрать союзников, неплохо было бы для начала узнать, что вообще происходит в местах, отмеченных на карте. Ваэль решила вновь озвучить, к чему они пришли, чтобы убедиться в отсутствии возражений и понимании всеми присутствующими того, что стоит на кону.
— Мелисса, Риттер и Агнолия отправятся в Топи Глашатая, что лежат между Академией и Зеленым Каньоном. Ваша задача — разыскать любые признаки присутствия демонов, культистов и местоположение их ставки. Оценить количество, степень осквернения и затем вернуться сюда. Главная — Агнолия. Мы с Лассаэром отправимся на север, в Снежный Бастион. Наша задача состоит в том же, и вместе с этим узнать, является ли Думгни Железокованный нашим союзником, или он в сговоре с Себастианом.
— Простите, — вмешался Соломон, — я все-таки буду настаивать на том, что роль Себастиана нам не известна. Учитывая, что он так и не показался на глаза в безусловно важной битве, я более чем уверен, что он является таким же безвести пропавшим, как и господин Арес. Как-никак Архонты здесь ради защиты от демонов, и я не могу даже допустить мысли, что один из наших хранителей перешел на сторону врага.
— Хорошо, Вы правы. В любом случае у нас есть два театра военных действий. Вместе с этим вы, Соломон и Лилиэль, займетесь тихой вербовкой. Когда мы выясним истинное положение дел, объединенные силы людей и эльфов станут отличным подспорьем для решающего удара. Выступаем завтра на рассвете. Есть еще возражения?
Лассаэр приподнял руку и, когда Ваэль кивнула, заговорил:
— Я согласен с планом. Но зачем нам отправлять на разведку этого мальчишку? — он указал рукой в сторону Риттера. — Если Хранительница Севера готовилась к войне с самого детства, то только что ставший ее адъютантом студент, который к тому же не обладает магическими способностями, даже будь он самым умным на свете, будет только мешаться.
Мелисса почти всю ночь не могла уснуть, пытаясь представить, каким будет сегодняшний разговор. Этот вопрос она ожидала услышать и уже хотела было начать отвечать, когда вмешалась Агнолия:
— Я тоже так думала. Но… — она сама пыталась понять не пожалеет ли она о своих словах, — но роль адъютанта Архонта издревле подразумевает под собой, что ее исполнитель будет всюду следовать за своим господином. К тому же, если ссылаться на то, что он еще неопытен в военном деле, и заставлять его сидеть в безопасном месте, то как же он наберется опыта?
— Ваша правда, — отступил Лассаэр, — но судя по тому, что я слышал, данный студент не посетил ни одного занятия ни по фехтованию, ни по стрелковой подготовки. Насколько я знаю, физподготовка тоже проходит на этих занятиях. Боюсь, он будет не способен попросту поспевать за вами. Не поймите неправильно, я только забочусь о том, чтобы ваша задача была выполнена, а те, кто для этого не подходит, остались в безопасности и выжили.
Риттер продолжал молчать, даже не представляя, почему Лассаэр все это говорит. Однако страшная мысль посетила его голову.
“Неужели он узнал меня?!”
На этот раз Мелисса точно знала, что ответить:
— Не волнуйтесь, он в отличной форме.
— Даже если так, — Лассаэр подошел вплотную к Риттеру, — что с твоими боевыми навыками?
— Я не воин, господин. И никогда им не буду, — юноша собрал всю свою волю в кулак и твердо взглянул в глаза эльфа, возвышающегося над ним на целую голову. Эльф этого не ожидал, но не отступил.
— Тогда зачем ты здесь, мальчишка?
Мелисса хотела встать между Риттером и Ласаэром, но Ваэль мягко придержала ее за локоть. Круг из людей и эльфов начал смыкаться вокруг споривших.
— Чтобы служить Архонту. Служба может проявляться не только в убийствах.
— Мы собираемся на войну, зачем ты там нужен, если не способен убивать? Да что там убивать, ты должен защищать Архонта, а ты даже себя защитить не сможешь, — Лассаэр и сам не заметил, как начал принимать позицию Риттера почти за личное оскорбление.
— При всем уважении, господин, но сколько Вы уже сражаетесь в этой войне?
Всех немного удивил этот вопрос. Мелисса улыбнулась в предвкушении чего-нибудь хитрого.
— Дольше, чем ты живешь. Дольше, чем ты вообще можешь себе представить, — эльф почти с презрением прошипел это.
— И что Вы изменили?
— Что?
— Вы хоть что-нибудь изменили своим участием?
— Д..да… — Лассаэр немного опешил.
— Правда? Война как шла, так и идет. Что Вы изменили?
— Это война на выживание!
— И хорошо, что мы еще живы. Но Вам не кажется, что если бы войны не было, был бы точно такой же исход?
— Да… Да о чем ты? Демо…
— Вы вместе с демонами продолжаете раскручивать колесо войны, ничего не меняя. Я же хочу найти другой путь. Так скажите мне, великий воин, что плохого в том, что я хочу изменить проторенной дорожке? — Риттер повысил голос. — Что плохого в том, что я один за всю свою жизнь не ступлю на путь насилия и никого не убью? Кто-то от этого пострадает? Я так не считаю.