Пёс Дождя
Шрифт:
Неожиданно старик остановился и будто закончил начавшуюся ещё на поляне беседу:
– -А вот промолчал ты зря! Надо было говорить с ней, убеждать, спорить, доказывать, объяснять, что она не права!
– -Что спорить, если они нас ненавидят?
– -Йоки, не говори ерунды!
– похоже, старик немного подзавелся, во всяком случае, раньше Йоки за ним не замечал стремления покрикивать на собеседника. Дядюшка горячо доказывал:
– -В твоих жилах тоже есть часть хумансийской крови! И в моих! И, вообще, ты же знаешь, половина мужчин нашей расы берет в жены хумансиек, о какой ненависти ты тут рассказываешь?
Йоки сморщил нос и поинтересовался:
– -Дядя Йохар, ты сам рассказывал, что приходилось вытерпеть некоторым девчонкам, которые хотели выйти за орков. Помнишь?
Йохар кивнул.
– -Помню Йоки, конечно, помню... Но все же не в одной ненависти тут дело. Тут дело ещё и в тех, кто эту ненависть сеет. Взращивает, заставляя ненавидеть всё, что не попадает в их представления о правде! Вот где кендер порылся... Но не стоит об этом сейчас!
– Йохар махнул лапой в сторону казарм:
– -Лучше Энрике грибочками угости, я их для вас, собственно, собирал.
– добрая улыбка вновь преобразила лицо старика.
Йокерит молча кивнул - слишком много мыслей теснилось в голове, требуя, чтобы их обдумали, рассортировали и слепили из них выводы. Он хотел было поблагодарить Йохара, но тот уже быстро шел по дорожке, в направлении пустых, по случаю Шестого дня, учебных корпусов. Орк, ещё раз вздохнув, побрел к казармам - впереди его ждала встреча с Рикки и ещё половина этого, так нелепо идущего, дня.
– -А все же надо было спорить! В спорах рождается истина!
– очередная мудрость дяди Йохара, эхом ударила в спину.
"В спорах рождаются папоротники", - хмуро подумал Йокерит.
Перехватив поудобнее левой лапой будущий обед, он вскинул правую вверх, сжав пальцы в кулак - салютуя старику древним жестом бойцов, уходящих на задание...
V
Осьминог был великолепен, Йокерит жадно допил очередную кружку темного эля и отрешенно уставился в распахнутый зев огромного очага. Запертый в серых закопченных камнях узник-огонь неторопливо доедал свою пищу, наполняя небольшой зал припортового кабачка вязкой духотой от которой снова и снова хотелось пить. В этот ранний час трактир уже жил своей привычной веселой жизнью - за соседним столом-бочонком громко шумела компания обряженных в какие-то диковинные пестрые тряпки хумансов. Несколько хмурых, усталого вида, гномов примостившись за бочонками в самом темном уголке, степенно мочили бороды в кружках, разбавляя эль неспешной беседой. Еще не успевшая устать девчонка-подавальщица выглядела румяной, свеженькой и аппетитной...
"Как булочка!" - нашел подходящее сравнение Йоки.
Он задумчиво достал из кожаного кошеля внушительно лежащего рядом с хлыстом и форменным беретом очередную монетку и слегка поскрипел ее ребром о темное дерево бочонка, одного из тех, что заменяли в этом заведении и столы и стулья.
– -Повторить, - бросил он появившейся рядом подавальщице, и, увидев вопрос на остроносеньком личике девчонки, добавил:
– -Два эля и порцию сушеных осьминогов...
– -Слушаюсь, мой господин, - девушка изобразила нечто долженствующее напоминать книксен и ловко увернувшись от игривой руки здоровяка за соседним бочонком-столом стремительно пронеслась в затянутые дымноватым сумраком глубины зала.
На этот кабачок, по чьему-то замыслу (хозяина, наверно) стилизованный под пиратскую кают-компанию, Йокерит набрел случайно. В этой части города, в узких лабиринтах тесных "нехороших" улочек ведущих к старому порту, немудрено наткнуться на что-то необычное и любопытное. Будь то сувенирная лавка полная диковинных безделушек со всех четырех частей света или вот такой забравшийся в полуподвал огромного трехуровневого здания кабачок, в котором даже хозяин напоминал случайно избегшего имперской виселицы заслуженного пирата.
Йокерит усмехнулся собственным мыслям - время, когда пираты еще водились на окраинах Империи, ушли далеко в прошлое.
"А жаль, веселое было времечко..." - завистливо подумал орк, представляя себя в таинственных островных джунглях, крадущимся к лагерю пиратов.
"Имперские броненосцы бороздят волны океанов, обеспечивая на море стабильность и безопасность" - разгоняя вкусный запах мечтаний, долетел обрывок цитаты, пропахший казармой и нудными мыслями с уроков пропаганды.
"А где стабильность и безопасность нам поддержать не дают - пиратов вешают эльфы", - мрачно напомнил себе Йоки.
Он оглядел тучного хозяина за стойкой, тот неторопливо разливал эль, одновременно выговаривая что-то девчонке-подавальщице, и снова поморщился - кожаный морской жилет, морская полосатая рубаха, даже в ухе тускло блестит огромная морская сережка... Вот вроде бы и похож на моряка, но ощущение того, что это действительно моряк, хотя бы бывший, не приходило. Наоборот, чем дольше Йоки смотрел на него, тем сильнее становилось ощущение балагана - вроде того, что всегда появлялось у него на ярмарочной площади при виде хумансов-комедиантов пытающихся изобразить орков, намазав лица зелеными чернилами, да прицепив себе бутафорские клыки. Как говаривал дядюшка Йохар: "Клыки и у кабанов бывают..."
"А рога не только у маралов!" - Йок улыбнулся, славно было бы поболтать со стариной Йохаром, наверное, сейчас они с Рикки...
Знакомая иголка тоскливой боли опять кольнула изнутри... Гоня прочь тяжелые и ненужные мысли Йокерит в который раз бросил взгляд в уставленный разнокалиберными бочонками сумрачный зал. Диковинные круглые окошки-иллюминаторы в обшитых разнокалиберными досками стенах едва пропускали в полуподвал тусклый свет с улицы. То, что изначально обшивка стен была ящиками, Йокерит определил сразу - на одной из досок четко выделялось клеймо: ""Сын Сумрака", ИБФ". ИБФ - Имперский Боевой Флот. "Сын Сумрака" - тяжелый броненосец, флагман эскадры обычно базирующейся в Лоунвилле, гордость и гроза Имперского Флота. Собственно и на других досках надписей хватало, Йокериту даже показалось, что среди угловатого гномьего письма и строгой орочьей письменности мелькнули где-то хитрые эльфийские руны. Огромный, растопленный, несмотря на летний зной, камин бросал в зал мятущиеся тени. Под потолком ждали вечерней тьмы тяжелые литые фонари. Орку показалось, что даже эти диковинные светильники, болтающиеся на толстых слегка тронутых рыжиной ржавчины цепях, когда-то принадлежали кораблям. Может быть тем самым парусникам, что теснились тут, рядышком, в старом порту. После открытия современного имперского портового комплекса, старинной тесной гаванью запертой между двумя высокими утесами (на одном из которых возвышалась школьная крепость, а на втором старинный маяк), пользовались разве что рыбацкие галеры, да мелкие купеческие парусники.
Две огромные деревянные кружки с шапками слегка коричневатой пены возникли прямо перед его носом, заняв свое место в ряду трех уже опустевших товарок, огромная миска с тонкими ломтиками осьминога последовала вслед за ними.
– -Приятного аппетита!
– веселой птичкой прощебетал в ухо девичий голосок.
Йоки аккуратно, двумя пальцами, переложил монету в кармашек на белоснежном переднике, раскрасневшейся в духоте помещения подавальщицы, и почему-то спросил:
– -А музыки здесь не бывает?