Песнь Морской Девы
Шрифт:
Я видела эту русалку! Она говорила с Карелией, когда Виола привела меня к ней! Бедая. Если бы я могла ей помочь! Она кричала, вырывалась, за что получала плетью по нежной коже. От чего она визжала еще громче.
Негодяй вел ее на остров и приковывал к столбам. И вот все смолкло. Даже пленница пересала кричать. Было слышно только ее частое прерывистое дыхание. И ритуал начался.
Я не могла помочь ей. А потому не могла смотреть на ее страдания. И я нырнула вслед за Виолой.
12 [Себастьян]
Милая девушка эта русалочка. Анабель. Надеюсь, ей хватит ума не показываться на поверхность во время ритуала.
Но я предпочитаю об этом не думать. А что бы не думать, даже смотреть на жертву ритуала не стал. Заметил только ее густые черные локоны.
Выйдя из пещеры, я еще долго слышал ее крики. На какой-то момент все стихло. Но не на долго. Началась ритуальная песня, громче которой были только выкрики проклятий девушки.
Я не хотел ни видить это, ни слышать, поэтому решил пойти уже знакомой тропой подальше от этого проклятого места. Я всегда хожу этой тропкой. Каждый год. Она ведет по большому кругу вокруг пещеры сквозь джунгли. В прошлый раз, прежде чем все закончилось, я прошел ею четыре раза. Еще до того — пять. Каждый раз это бывает по-разному.
Наконец, я отошел достаточно далеко, что бы не слышать того, что творится в пещере. Их место занял щебет экзотических птиц, шум ветра, крики каких-то животных. Рядом проползла, совсем во мне незаинтерисованная, гремучая змея. Ее больше интерисовал вон-тот маленький птенец, выпавший из гнезда. Может кто-нибудь на моем месте и спас бы бедного птенчика, но я в дела дикой природы вмешиваться не стану. Я бессердечный? Может и так. Зато живой.
Через несколько шагов я наткнулся на группу белолобых капуцинов. Маленькие обезьянки разоряли кокосовые пальмы. Лишь только я приблизился, они замерли на своих местах и настороженно проважали меня взглядами. Один из них даже запустил в меня кокосом. Не попал. А я, что бы не злить приматов, спокойненько пошел себе дальше. Все-таки я на их территории.
Эх, тропинка заросла. Каждый год приходится шпагой арудовать, что бы дальше пробираться. Рубя заросли, я чуть не умер от ядадревесной лягушки. Скверная была бы смерть. Отвратительная тварь наровила прыгнуть мне на руку. Ну куда тебе, мелкота, такая крупная добыча. Иди вон насекомых истребляй.
Аккуратно пересадив лягушку наветку какого-то дерева, я выкинултряпицу, которой ее и держал. И Двинулся дальше. По пути мне еще много кто попадался из обитателей русалочьего острова. Наблюдая за ними, я совершенно позабыл о русалках и Тонто. Их судьбы перестали меня волновать.
Почему я не остался на корабле с остальной командой? Да потому что он у меня уже в печенках сидит. Каждый день видеть только море и рожи членов команды. Я даже подумывал наняться на какой-нибудь другой корабль. Но тут же себя одергивал. Как я и говорил той хорошенькой русалке, даже не прикрывшей своих прелестей, ялюблю приключения. А найти их можно только с Тонто. Остальный пираты слишком осторожничают, лишний раз курс не меняют. И зовут себя флибустьерами. Тьфу, аж противно от их трусости. А Джонни всегда найдет чем развлечь себя и команду. Пока ты плаваешь с ним, твоя жизнь никогда не превратится в скучную рутину, состоящую из грабежей раз в неделю и сбычи награбленного.
Я с кривой улыбкой вспомнил тот день, когда нам довелось сразиться с призрачным кораблем. Мертвецы, проклятия, все это есть и вполне реально. Ух как весело было, когда обнаружилось, что мертвеца убить невозможно. Ну почти. Джонни с чего-то взял, что на землю они ступить не могут. И на счастливый случай, мы проплывали у какого-то необитаемого островка. Бросили якорь, да повыскакивали все на берег. Я с жизнью успел попрощаться, но удача капитана Тонто его еще ни разу не покидала. Мертвецы, помимо того, что они бессмертные, оказались еще и безмозглями. Погнавшись за нами, они рассывались в прах, лишь коснувшись своей конечностью сухого песка. Да к тому же, не остановились, увидев, что их собрать по несчастью сгинули, а продолжили свой набег. Так все до единого и исчезли. От них остался лишь старый истрепанный корабль, потерявший свое синеватое свечение, как только последний упырь превратился в прах. И тут же пошел на дно. Я только успел прочесть название "Прозерпина". Кто же так корабль называет? Всем на свете известно, как судно назовешь, так оно и поплывет. А капитан той жалкой посудины думал, что назвав ее в честь покровительницы всех разрушений в мире, катастроф, стихийных бедствий, будет бороздить моря долго и счастливо?
Среди моряков ходят слухи, что капитан "Прозерпины" повстречал однажды сирену. Мол, они полюбили друг друга, но однажды он сказал, что истосковался по странствиям. И та его отпустила, взяв с него обещание, что он вернется к ней. Но шли годы, а каптан не возвращался. И сердце сирены разбилось. Она призвала ураган и послала его за "Прозерпиной". И проклялакапитана за то, что тот солгал ей. С тех пор он и ходил по морям, в обличае скелета, с обрывками гнилой кожи на костях. Теперь эту легенду заканчивают тем, что мы избавили воды океана от призраков.
От воспоминаний по телу разлилось приятное тепло. Не всегда удается наслодиться умиротворением. Но в этот раз мне не суждено в полной мере вкусить его.
Обойдя пещеру, я вновь приблизился к ее входу. И оттуда доносился шум. Совершенно не похожий наритуальный. Я слышал визг и шипение десятка русалок, гром, чей-то властный голос и бушующую воду.
Выхватив свою шпагу, я кинулся туда. Меня почти невозможно ничем удивить, но то что тут творилось… На меня напала блондинка с коралловым шетом, вместо шпаги. Такие шесты были еще у пяти хвостатых девушек. А шестая в руках сжимала трезубец. Я отскочил вдальний угол пещеры, что бы оценить ситуацию. Трое из четверых членов команды дрались с русалками. Один лежал со вспоротым брюхом. Его кишки вывалились наружу. Кровь заливала все вокруг. Джонни бился с девушкой, вооруженной тризубцем. И пока он был занят, кто-то освобождал его жертву. Я пригляделся. Это была Анабель. Она судорожно дергала веревки, которые стегивали руки и ноги полуживой подруги. Я мог бы помешать ей, пробежав по каменному мостику. А собственно, что я тут стою?
Я ринулся к круглому островку по каменному мостику. Русалки хватали за ноги. Я чуть не упал в волнующуюся воду. Одна мертвой хваткой ухватилась за мой сапог. И пока он не утянула меня на дно, я выскочил из сопога и бежал дальше босой на одну ногу. Ну и кракен с ней. Пусть на память себе оставит. А визжит то как, не понравился, кажись, запошок подарочка русалочке.
Еще одна схватиламеня за ладыжку. Пытаясь высвободиться, я упал на круглый остров, отбив себе ребра. Дьявольщина, как больно! Но пинок по зубам этой твари, и мы в расчете.