Песнь о наместнике Лита. Тревожное время

Канра Дана

– То есть я понимаю правильно?
– моргнул Людвиг.
– Герцог Окделл должен остаться в тюрьме?

– На какое-то время. Не переживайте, думаю, граф Штанцлер не сильно обидится на вас за это. Прощайте, господа, - сказал Рокэ, поднявшись неторопливо с места.

Требовалось сказать пару куртуазных шуток, но он был слишком зол и заинтригован из-за создавшейся ситуации, а кроме того, очень сильно хотелось избавиться от общества коменданта. Как хорошо, что тот не настаивал, и что вопрос о выигранных драгоценностях решили отложить до разрешения проблемы.

Надо было ехать в мрачный неуютный дом Приддов, и Алва поехал, не мешкая.

Слуги в лиловом молча открыли ему двери, проводили к герцогу в кабинет, и Вальтер Придд, казалось бы, не имевший ничего против полумрака, отодвинул длинные плотные занавеси. В большие окна хлынул яркий дневной свет и у Рокэ заболели глаза. Мигрень посещала его не слишком часто, однако в такие моменты резкой смены света и теней возвращалась, и наверняка Вальтеру это известно. Неплохой ход, хоть и не лишенный некоторой подлости, хотя чего ждать от людей с морским обитателем на гербе.

– Присаживайтесь, господин Первый маршал. Наша беседа пойдет о...

– Я знаю. Говорите.

– Ваш оруженосец в тесной дружбе с маркизом Сабве, они вместе трижды забирались в мой особняк, чтобы попытаться меня скомпрометировать, и Ричарду Окделлу это даже удалось.

– Прекрасно.

– Вы знаете что-нибудь о Раканах?
– немигающий светлый взгляд уперся в Алву.
– О настоящих Раканах?

– Знаю.

– У нас не получается разговора, - вздохнул супрем и протянул окделльский перстень.

– Да, потому что мне важно знать о деянии моего оруженосца, а не о старых традициях и древней крови, по крайней мере сейчас, - теперь в лицо Придду смотрел сам Алва, забирая фамильное украшение.
– Позвольте узнать: Ричард Окделл украл у вас деньги? Драгоценности? Испортил что-нибудь особо ценное?

– Нет, - Вальтер помолчал с минуту, - молодой человек охотится за Жезлом Волн, а его друг потакает ему в этой глупости. Старая рухлядь оказалась важна ему настолько, что моих предков обвинили в краже Жезла.

– Незаслуженно?
– прямо спросил Рокэ.

– Да.

– И поэтому вы велели запереть их в каземат?

– Послушайте, герцог Алва, - острые ледяные осколки в голосе могли больно ранить любого, кроме уже однажды убитого, - я могу сделать вид, что произошло недоразумение и не доводить дело до Багерлее и суда, при условии, что Эстебан Колиньяр больше никому и ничего не скажет о том, что слышал.

– Суда не выйдет, господин супрем, и вы прекрасно об этом знаете. Сейчас Колиньяры сильнее вас. Обер-прокурор...

– Фернан Сабве не прочь стать наследником вместо племянника, - теперь из уст Вальтера сочился ледяной яд, - и он непременно опоит брата, чтобы тот подписал необходимые для нужного приговора бумаги. Угадайте, кто подаст ему эту мысль?

– Что насчет Штефана Придда?

– Простите, я вас не понимаю.

– И не поймете, - усмехнулся Алва.
– Вам обязательно нужно, чтобы Эстебан Колиньяр умер?

– Либо от вашей руки, либо на плахе, обвиненный во всем, чем только можно и лишенный титула. Помилуйте, Рокэ, вы уже

шли на этот шаг шесть лет назад, чего вам это будет стоить? Всего одна дуэль...

– Которой можно избежать, - Рокэ неспешно встал с неудобного глубокого кресла, показавшегося силками.
– Всего доброго, господин супрем. Советую вам не переходить дорогу Колиньярам. Если они придут к власти, то отомстят вам и очень жестоко.

– Господин Первый маршал.

– О Жезле Волн и бесчестии Приддов не узнает ни одна живая душа. В Олларии, - Алва сделал жесткое ударение на названии столицы, - никто не услышит об этом. Как и в Агарисе, и в других странах. Поверьте, я смогу найти Эстебану Колиньяру иное применение, нежели участь молчаливого трупа.

С этими словами он покинул особняк Приддов, сел на Моро, чтобы отправиться в каземат и забрать мальчишку с собой. К сожалению, прямо в городской тюрьме для правонарушителей не получится отвесить негоднику дюжину оплеух, но зато в особняке Рокэ Алва сможет все, потому что прощать нарушителей договора не входит в его обязанности.

Хотя, молодой Окделл и не совершил серьезных нарушений - он всего лишь водил дружбу с Колиньяром, и устраивал на пару с ним немыслимые выходки. В его годы Рокэ приходилось ввязываться во что-то подобное, но творить глупости, вроде тройного проникновения в один и тот же дом - никогда. Вот один раз точно бывало, но ни Окделлу, ни Колиньяру знать об этом не обязательно - так подумал Алва, мрачно усмехаясь.

Оруженосца вывели к нему сразу, целого и невредимого, к тому же очень спокойного. И теперь лишь оставалось устроить ему взбучку, в ходе которой сообщить, что своего друга Ричард Окделл более не увидит - если только по истечении трех лет не захочет отправиться на службу в Торку. Еще следовало известить цивильного коменданта о вынужденном прерывании службы у него Эстебана оруженосцем, а вот с обер-прокурором беседа выйдет не особо приятной.

Но когда Рокэ Алву пугали проблемы?

– Забирайтесь на коня, - кинул маршал, не оборачиваясь, - вы мне нужны.

– Ага, - уныло подтвердил Ричард, оказавшись сзади, - порку устроите?

– Я вам не палач.

Моро неспешно пошел прочь от каземата, унося на себе двух расстроенных людей, сам однако не переживая ни о чем. А молодой герцог держался спокойно, словно не его недавно везли в тюремной карете с закрытыми окнами, и даже осмеливался рассуждать о погоде, а потом и затевать светские беседы.

– Вы говорили с эром Вальтером, монсеньор?

– Думайте, сами, Окделл. Никогда не помешает.

– Разочарованы во мне? Думаете, что все Люди Чести - вероломные мерзавцы?
– не унимался оруженосец.
– Но я вам все объясню. Я хотел принести реликвии истинному Ракану, когда их соберу, потому что он сможет применить их на Изломе. Скажите, вы же верите Абвениям?

– Я безбожник, юноша.

– А я еретик!
– обрадовался Окделл.
– Но раз вы Ветер, то сможете мне помочь? Времени осталось не очень много, три года с небольшим, и за это время нам нужно найти реликвии. Четыре...