Песнь о наместнике Лита. Тревожное время
Шрифт:
Барсово Око навсегда исчезло с лица земли. Ни прозрачной воды, ни вековых елей, ни золотистых тростников не было и быть не могло, но почему это обстоятельство не вызывало у него ни капли страха? Впрочем, адуаны искали детенышей погибшей выдры и тоже не слишком-то обеспокоились гибелью множества невинных людей.
А значит, Ричард Окделл, чья сущность не дрожит в праведном страхе за души убиенных, не достоин зваться эсператистом - потому что приходится чем-нибудь жертвовать всегда. Лишь бы не увлечься этим и не приносить кровавые жертвы, как его очень дальние предки... А Рокэ, злой и страшный по мнению
– Ричард, - позвал Алва, - можете выходить из кустов, интересующий вас разговор окончен.
– Спасибо, - радостно проговорил юноша, подходя к эру со спины, - но я стоял тут рядом с вами.
Написанный Вороном ультиматум повезли Адгемару таможенники, так и не нашедшие детенышей выдры, а Ричард понял, что скоро случится кое-что, из ряда вон выходящее. Оно и случилось - когда победители и побежденные встретились лицом к лицу для переговоров.
– Кагета повержена, - сказал седовласый Адгемар.
– Мы - мирная страна, и мы были не готовы к обрушившемуся на нас гневу брата нашего Фердинанда... Я слишком поздно узнал, кто был виновником нападений на Варасту. Объявленный братом моим Фердинандом вне закона Робер Эпинэ вступил в сговор с безбожными гоганскими ростовщиками и тайно прибыл в Кагету. Этот человек воспользовался нашим гостеприимством и наивностью и с помощью золота и лжи склонил на свою сторону нескольких бирисских вождей. Глупцы за моей спиной начали совершать набеги на Варасту.
К ногам связанного Робера Эпинэ упала чья-то голова, и Ричард готов был поклясться, что Повелитель Молний вздрогнул.
– Я надеюсь, мои объяснения брат мой Фердинанд сочтет исчерпывающими, голос казара стал еще проникновеннее, - я понимаю - сейчас не время говорить о подобных вещах, но залогом нашей искренности может стать рука моей младшей дочери. Этери красива, она знает талиг, я растил ее в почитании нашего великого соседа. Брат мой Фердинанд женат на прекрасной Катарине из рода Ариго, но руку Повелителя Ветров не отягощает свадебный браслет.
Ричард изумленно взглянул на Рокэ Алву, но бледное лицо того напоминало безразлично-холодную маску, совсем не похожую на то оживленное выражение, когда молодая бакранка попросила его провести с ней ночь. Значит, он не женится, а хорошо это или плохо - не герцогу Окделлу, дурно разбирающемуся в политике, судить.
– Больше мне нечего сказать, мы - мирный парод, мы пытались защититься и не смогли, в этом была наша ошибка, моя ошибка. Я жду ответа Талига, ибо в его руках наша жизнь и паша смерть. Что скажет побежденным Проэмперадор Варасты?
Рокэ сказал то, что не ожидали от него ни плененный и хмурый Повелитель Молний, ни растерянный, кусающий губы от нетерпения и готовый нервно подпрыгивать Повелитель Скал - он желал суда Бакры.
Ричард молча смотрел на то, как упавший от толчка к ногам Ворона Робер Эпинэ, пытается подняться, но, к своему стыду не смог сделать и шагу. Не потому, что испугался, но просто действительно не мог шагнуть! Подошвы сапог приросли к проклятым камням, не пускавшим его, и только после окрика Алвы удалось броситься навстречу бедному Эпинэ, чтобы помочь ему подняться.
– Спасибо Дикон, - шмыгнул разбитым носом Робер.
Ричард
– Ты виновен в преступлениях против Талига? Подумай и ответь.
– Я делал то, что должен, и я ни в чем не раскаиваюсь, но лишь Создатель знает, было это Добром пли Злом.
– Хороший ответ. Я сужу этого человека на земле Бакры и но закону Бакры, так пусть великий Бакра решит его судьбу. Наш закон прост. Кровь убитых обвиняет, а Бакра судит. Обвиненному на голову кладут плод абехо, обвинитель должен его сбить. Он может быть лучшим стрелком и не желать убийства, но Бакра направит его руку, и он убьет. Он может впервые взять в руки лук, но Бакра направит его руку, и он собьет плод. Если плод абехо будет сбит, обвиненный оправдан, если он умрет, он виновен, если выстрел пропадет, испытание повторится. И так каждый день, пока Бакра не примет решение. Сын Ветров, ты - кровь Талига, и ты - обвинитель.
Сын то ли Ветров, то ли Раканов выбрал пистолет, начал было говорить, что Ричарду не мешает помолиться Создателю, но пресекся на полуслове и поручил это важное задание Бонифацию. Оно и правильно - иноверцев Создатель не желает и слышать. Ричард смотрел на красный плод абехо, положенный на голову Эпинэ, на пистолет Ворона, и понимал, что не имеет права, просто не должен жмуриться или зажимать ладонями уши. Он уже не маленький пугливый вепренок, а взрослый Повелитель Скал...
Одним выстрелом Рокэ Алва сбил ягоду и застрелил Адгемара. Отче Лит, да как такое возможно при одном выстреле...
Больше других неприятностей, кроме той, что надорский герцог бесславно свалился в обморок перед бакранским алтарем, замечено не было, скорее наоборот - все шло просто замечательно. Чудом выжившего уже в четвертый раз Робера Эпинэ ждало потрясающее известие - он возвращался в свое агарисское изгание,
– Юноша, - решил узнать Ворон, - не желаете ли вы отправиться с Робером Эпинэ. В Агарисе тоже есть множество древних загадок.
– Нет, - поразмыслив, отозвался Ричард, - сперва я хочу разгадать все в Олларии, а Агарис, думаю, подождет до конца следующей весны. Конечно, если я управлюсь с вашей помощью. Но вы можете отдать лошадь Оскара Роберу, полагаю, Дракко пригодится ему больше, чем я.
Пожав плечами, Рокэ пошел разговаривать с адуанами, но Ричарду показалось, что в синих глазах сверкнуло неподдельное одобрение.
– Не проиграть, когда победить невозможно, - сказал чуть позже Алва, глядя на трупы черного ворона и золотого орлана.
– Лучшей приметы и быть не может. Юноша! Если у вас есть дама сердца, то советую начать писать для нее венок сонетов! Если же нет, то тоже советую, в будущем пригодится... Я обещал вам белую лошадь и барсовый черпак?
– Вроде бы...
– смущенно промямлил Ричард, не привыкший к дорогим подаркам. Да и к подаркам тоже.
– Монсеньор, не стоит...