Песнь Шеша
Шрифт:
Об этом, я подробно рассказала Бертольду и бледной, как первый снег Мелиссе. Остальные стояли на значительно отдалении и удерживали нервно ржущих коней. Животные на уровне инстинктов чувствовали, что здесь твориться что-то жуткое. Бертольд выслушал меня внимательно, а вот Мелисса, как обычно бросилась выяснять отношения:
— Как твой дед мог запретить тебе их защищать? Это бесчеловечно!
Очень не люблю, когда кто-то, кто совершенно ничего не знает об обсуждаемой персоне, вдруг начинает поливать его грязью. Это очень странно и дико.
— Наверное, потому, что мы вообще не люди.
Мелисса стушевалась, но извиняться все равно не стала.
— Что это за ритуал? Я знаю, когда используют одну жертву, гораздо реже две, но чтобы такое количество…
— Подозреваю, что это все-таки бывший храм, старый, разрушенный даже не при этом поколении, — задумчиво проговорила я, присаживаясь рядом с ними.
На каждом небольшом камне, размером где-то с кулак, виднелись какие-то мелкие письмена, захотелось тут же взять в руки и рассмотреть, но я не рискнула. Мало ли какая потом отдача будет, я же не знаю, что за ними скрыто.
— И зачем это делать именно в храме? Никакой привязки к подобным местам в ритуалах нет, — не поняла девушка.
Бертольд позвал своих магов, и мы все вместе принялись прощупывать пространство, тщательно выискивая малейшее изменение.
— Тут как раз все очень просто, все храмы и капища строятся на местах энергетических переломов, так проще донести благодарность или просьбу тому, в чей именно храм ты пришел.
— И кому же поклоняется наш Перворожденный? — никак не могла понять магичка, но я тоже была озадачена этим вопросом.
Подобные знаки мне не встречались ни в одной литературе.
— Кому-нибудь это знакомо? — я показала пальцем на письмена, но все отрицательно покачали головой.
— Тогда это какое-то новое божество, которое пришло в брошенные владения, либо этот сумасшедший создает культ самому себе, отсюда и его странное имя.
— Даже не знаю, — прошептала я, глядя на искалеченные тела несчастных, которых в буквальном смысле ломали, как кукол, — что лучше из этих двух зол.
— Когда узнаем, кто наступает нам на пятки, тогда и будем думать над этим вопросом.
— Бертольд… — я понимала, что просить похоронить местных людей не вправе, мы сильно торопимся, но хотя бы снести их в одно место и придать магическому огню, были просто обязаны.
Удивительно, но граф не только понял меня без слов, он еще и молча со мной согласился. А следующие два часа мы сооружали что-то вроде огромного костра. Раньше у нас тоже была такая традиция, мы так провожали в последний путь через очистительный огонь наших погибших воинов. Мы верим, что благодаря огню они быстрее доберутся до бога и там решат, останется ли ждать своих любимых или сразу продолжить жизнь в другом теле. Эти земли еще не видели такого огромного черного пламени. Я никому не позволила вмешиваться, решив сделать все самой. Пусть все видят, что Падшие в своем праве провожать жителей своих земель с почестью и уважением.
Взобравшись в седле, я вдруг вспомнила, что еще в гроте в Туата де Данан сэр Бертольд отдал мне письмо от Бриара, а сунула его в походную сумку и напрочь забыла. Искренне надеясь, что оно сможет меня отвлечь, я быстро достала небольшой сверток и, развернув, погрузилась в чтение.
Это было официальное подтверждение моих абсолютных полномочий в герцогстве Тьялирр, но на самом деле тронула меня не эта забота. Ведь мы совсем забыли, что мое положение не было подтверждено, об этом догадался позаботиться сам Бриар. Меня растрогала коротенькая приписка, которую не увидишь, если сильно не вглядываться: спасибо за все, я всегда мечтал иметь сестру и я рад, что у меня появилась ты. Как будто до сих пор не оттаявшее сердце вдруг взяли в теплые ладони и ласково погладили. Если бы я была чуть более сентиментальной особой, то обязательно бы пустила слезу.
— Вивиана, я хочу тебе кое-что сказать. Давай немного отъедем.
Покосившись в сторону чересчур серьезного Бертольда, я послушно послала коня на ним. Отъехав на приличное расстояние от отряда, я продолжила молчать. Ему надо, вот пусть и говорит.
— Что ты собираешься с этим делать?
Вопрос прозвучал в резкой форме, больше напоминая требование. Мы влетели на хорошо укатанную проселочную дорогу. По обе стороны от нее рос густой, многовековой хвойных лес. Час и мы попадем в большое село, где нас должны ждать воины моего клана. Готова ли я к этой встрече? Утром я четко говорила, нет, а сейчас у меня просто нет других вариантов, и другого я не хочу. Именно здесь и сейчас я готова.
— Искать. Но сначала надо добраться до замка, — уверенно произнесла я твердым голосом, — как только самозванец вылетит с трона герцога, думаю, этот Перворожденный сразу пойдет в атаку.
— Хорошо, — согласился граф, — но ты понимаешь, что теперь это полномасштабная война? И ты больше не имеешь права отступать.
— Так я и не бежала.
— А сомнения в первой деревне, когда ты мялась и не хотела приговаривать напавших на женщин и детей оборотней? — вдруг разозлился мужчина, было видно, что ему никак не дает этот маленький эпизод покоя.
Я уже поняла, что Бертольд ненавидел слабость в себе, но и другим ее тоже не прощал.
— Тебе больше нельзя допускать соплей! За тобой пойдет много людей, и ты должна быть готова к тому, что если нужно, всех их отправить на смерть, чтобы спасти население. Ты меня поняла?
— Я это знаю прекрасно и без тебя, — огрызнулась я, на самом деле не желая думать, что когда-нибудь наступит подобная минута, — можешь на меня голос не повышать, я тебе не невеста.
— Ты не похожа на нее, — вдруг тише проговорил он и отвернулся, — и я не знаю, к лучшему это или нет. Но я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь положиться на меня. Я пойду с тобой до конца.
Признание было сделано от души, что неожиданно от всегда скрытного графа, я хотела ему ответить в том же духе, чтобы и он проникся, но не успела. Виски скрутило такой болью, что я застонала, и почти потеряв на миг сознание, припала к конской шее. Хорошо, что все это время я не выпускала поводьев из рук, иначе бы полетела камнем вниз на хорошей скорости. Прижав пятки к чувствительным бокам своего коня, я вынудила его притормозить, и только оказавшись, наконец, на земле, сумела понять, что за странные ощущения меня захватили.